Чарльз де Линт - Загадка поющих камней

Минда плавно опускалась, как пушинка, как лист с высокого дерева, поддерживаемый ласковым ветерком. Вот ноги почувствовали опору и подогнулись в коленях. Она опустилась на землю. Руки нащупали густую траву и мягкую почву. В сердце воцарился покой. Музыка стихла. Девушка медленно поднялась на четвереньки и открыла глаза.

Как только она взглянула вокруг, тотчас же снова зажмурилась. Как могло такое случиться? Ведь она должна быть дома, в своей постели, а не там, где оказалась. Но трава под руками была настоящей. Минда снова открыла глаза.

Она находилась на вершине высокого холма, в окружении стоящих торчком огромных каменных глыб. От подножия холма до самого горизонта простиралась поросшая вереском пустошь, изредка оживляемая гранитными выступами да кустами рябины и боярышника. Над головой сияла полная золотая луна. Под порывами легкого прохладного ветерка волосы облепили лицо. Минда задрожала от холода, поскольку одета была все в ту же тонкую ночную рубашку, в которой ложилась спать.

Прямо перед ней стоял главный камень кромлеха [2]. Все голубовато-серые каменные столбы вросли в землю под грузом веков, но главный камень явно казался еще старше; пережитые эпохи оставили на его поверхности едва видимый налет, как патина на старой бронзе. С необъяснимой четкостью на поверхности камня сохранился замысловатый резной узор. Неизвестно почему, Минде захотелось прикоснуться к затейливым завиткам.

Палец Минды дотронулся до шероховатой поверхности камня, и в тот же миг она ощутила, как по телу разливается тепло. Ее взгляд рассеянно следовал за рукой, обводившей контур непонятного символа; палец следовал вдоль извилистой линии без единой ошибки. Как только был обведен последний завиток, в голове возникло слово. Все так же, не задумываясь, не гадая, откуда оно взялось, она произнесла его вслух:

— Каэльд.

Вспыхнул ослепительный свет. От неожиданности Минда неловко отпрянула от камня и растянулась на траве. Поток света иссяк, и на его месте Минда увидела странного человека, не выше ее ростом, с удивительными глазами густо-золотого цвета. Мужчина неподвижно стоял вплотную к камню. Лунный свет резко обозначил черты лица, высветил маленькие остроконечные уши, выглядывающие из-под кудрявых волос, и небольшие рожки надо лбом.

Минда осторожно отползла подальше.

«Пожалуйста, пожалуйста, — молила она, — пусть кончится этот сон!»

— А-мейр, квессен, — произнес человек с рожками на лбу.

Его голос оказался мелодичным и знакомым, словно не до конца осознанное воспоминание, в нем слышался отзвук арфы, стихшей в тумане.

— Я не понимаю, — медленно произнесла Минда. — Кто ты? Чего от меня хочешь?

— Прости, — снова заговорил он, но на этот раз Минда поняла его речь. — Я говорил на языке своих родичей, думая — надеясь, — что ты одна из них. — Человек покачал головой. — Боюсь, я слишком долго был заключен в камне, и мои мысли стали такими же застывшими. Ты… ты первая, до кого я докричался из своей темницы, хотя я пытался не один раз. Мне нужна помощь. Мой дух отправился на поиски того, кто способен освободить меня, и вот я почувствовал такую силу…

Он умолк и внимательно посмотрел на Минду. Девушка съежилась под его испытующим взглядом. Золотистые глаза, казалось, без труда проникают сквозь ее тело и оценивают Душу.

— В тебе определенно есть какая-то тайна, — пробормотал человек. — Ведь ты, несомненно, волшебное создание, хотя я и не могу определить, к какому народу ты принадлежишь. Ты открыла камень, это так же верно, как и то, что я служу Луне, но… Карн ха Корн! Ильдран. После долгих лет Ильдран снова жив и на свободе! Его печать лежит на тебе, девочка, и теперь я понимаю…

Лицо незнакомца исказилось от ярости, и Минда на всякий случай отползла еще дальше.

— Ильдран! — В его устах это слово звучало как проклятие. — Это он пленил меня; по своей глупости я не сразу определил его нечистое прикосновение. Хотя он так долго не напоминал о себе, да у него и не было такой силы.

— Пожалуйста! — взмолилась Минда. — Я хочу вернуться домой.

— Он заплатит, — продолжал рогатый человек, словно не слыша ее просьбы. — За все, что он со мной сделал, за все… — Он снова обратил внимание на девушку. — За все, что он сделал с тобой. Чем же ты могла его привлечь?

Она помотала головой — то ли отвечая на его вопрос, то ли пытаясь стряхнуть сон.

— Ты… ненастоящий. Все это не наяву.

Человек рассмеялся, но смех его был невеселым.

— Ненастоящий? Может, в этом ты и права. Едва ли меня можно назвать настоящим. Я провел в каменной темнице бессчетное количество оборотов Луны. Увы! Но я существую! Я так же реален, как и ты. Разве мог бы мертвец — или призрак — появиться в силонеле?

— В?..

Человек обвел широким жестом окрестности.

— Все это силонель. На общепринятом языке ты могла бы назвать это «внутренним царством, где обитают души».

— Кто ты?

— Я? Ян Пеналюрик — Повелитель народа Вересковых Равнин, арлут Каменных Столбов. А как твое имя?

— Минда. Минда Сили.

Ян отрицательно качнул головой.

— Нет, девочка. Не стоит так недооценивать свое происхождение. Ты назвала имя, которое принадлежит мернану, а ты никак не относишься к числу однажды рожденных.

— Но…

— Я бы назвал тебя Таленин — Маленький Королек. Ведь ты одержишь победу, как та пичуга, которую Мороз ловил, ловил, но так и не поймал. Минда Таленин. Неплохо звучит, как ты считаешь?

Она автоматически кивнула и сжала пальцами виски.

— Ты… все это… камни, вереск… Все это только у меня в голове?

«Наверно, я схожу с ума», — подумала Минда.

— Ты не безумна, — ответил Ян, прочитав случайную мысль. — Все это вполне реально. Но как же тебе объяснить? Понимаешь, как в твоем теле живет душа, так и в мирах живет силонель.

— В мирах?

— Ну конечно. Неужели ты думаешь, что существует только один мир? Даже Граймерону — вислингу, который первым открыл врата, — неизвестно, сколько их существует на самом деле. И моим сородичам-мьюрианам тоже, а мы с незапамятных времен, еще до открытия врат вислингами, путешествовали между мирами. Каменные столбы — как этот кромлех, например, являются вратами. На своем языке мы называем их порто, такие есть во всех мирах, это все, что осталось от Авенвереса, или Первой Земли. Во времена Хаоса Авенверес был разрушен, и осколки скал разлетелись по всем мирам, но они до сих пор связаны между собой, и тот, кто сумеет открыть врата, может пересечь бездну между мирами так же легко, как перепрыгивать с камня на камень через ручей.

Ян вытащил из-за пояса маленький мешочек, высыпал на ладонь горстку камней и показал Минде.

— Мой народ, — продолжил он, — превзошел вислингов. Перед тобой портмейны — камни-врата. С их помощью мы можем передвигаться между мирами даже без кромлехов и каменных столбов.