Томас Мартин - Обоюдоострый меч

Отбив копье предплечьем, он пронзил глотку зверя мечом и торопливо бросил взгляд вдоль карниза.

Галды валом валили через частокол; не успевал один испустить дух от ольвийского клинка, как его место занимали двое новых. Несколько ольвов, мертвых и умирающих, привалились к стене. Еще больше погибших, после смерти упавших с карниза, лежало у основания крепостного вала. А галды все прибывали.

Лаэрдон яростно обрушил меч на показавшиеся над частоколом руки. Зверь с визгом рухнул вниз. Лаэрдон бросил взгляд на таран — тот был готов к новому удару.

Вдруг перед глазами принца вспыхнула полоска бело-голубого пламени, и ни с чем не сравнимый грохот оглушил его. Лаэрдон торопливо заморгал, стараясь избавиться от застлавших взор радужных пятен, пока кто-нибудь из галдов не воспользовался его временной слепотой.

Что-то ударило его в бок, сбив с ног. Лаэрдон повалился на карниз, отчаянно уцепившись за край, чтобы не упасть на далекую землю. Послышался крик галда, а затем нечто теплое и смрадное упало на него.

— Мой принц! — произнес голос Адельмена.

— Я жив, друг мой, — откликнулся Лаэрдон. — Благодарю. Шум окружавшей их битвы понемногу стихал. Вскоре снова запели тетивы луков.

— Что случилось? — спросил Лаэрдон.

— Галды... удирают... ваше высочество... — ослабевший голос Адельмена дрожал.

— Адельмен! — Зрение понемногу возвращалось к Лаэрдону. Он смутно различил Адельмена, привалившегося к частоколу, и протянул руку, чтобы притронуться к другу. Ладонь тут же омыла горячая влага. — Адельмен!

— Я в порядке...

— Нет, вовсе нет. Лежи спокойно. — Лаэрдон встал на ноги. К этому времени его взор почти прояснился. Горящий, сломанный таран валялся у самых ворот.

По всему полю были разбросаны трупы галдов, а возле тарана лежало десятка два морвов. Уцелевшие ратники, измученные и потрясенные, прислонились к частоколу. На ногах осталось около трехсот человек.

— Носилки! — крикнул Лаэрдон. — Спустите раненых на землю!

Итак, таран утрачен, нахмурился Демор. Ливень скоро затушит огонь, но молния, воспламенившая его, напрочь изломала всю конструкцию. Пока уцелевшие морвы отступали под прикрытие передвижных щитов, Демор сыпал проклятиями. Если бы войско не лишилось всех приличных колдунов из-за Кворина, подобное не случилось бы. Ворота наверняка должны были вот-вот сдаться.

И все же это не полный крах. В форте осталось не более трех сотен живых ольвов. Но, увы, галдов уцелело меньше сотни. Если бы они не бросились наутек при первых же признаках колдовства, крепость непременно пала бы. Вот ведь дубины стоеросовые!

Теперь либо придется вести в атаку морвов, либо затевать осаду. При штурме с лестницами под обстрелом ольвийских лучников поляжет множество кавалеристов. Осада безопаснее, но дольше. Вот разве что...

— Капитан Гиран, начинайте копать ров и возводить двойной вал вокруг этого форта. Позаботьтесь, чтобы вал со стороны форта защищал наружный.

— Слушаю и повинуюсь, Ужасающий владыка.

— Я скоро вернусь.

Демор вскочил на горемку и поехал к форту. Конечно, немного рискованно, но ольвы вряд ли носят с собой освященные стрелы. Не доехав до частокола около сотни ярдов, он остановился.

И буквально физически почувствовал устремленные на него взгляды ольвов. Но ни один из них не выпустил стрелы. Наконец на стену поднялся ольв с соломенными волосами, и Демор от удивления вытаращил глаза. Неужели принц Лаэрдон?! Вполне возможно — королевская рать Менкара вполне достойна командира подобного ранга.

Это показывает ситуацию совсем в другом свете. Мучеником его делать не годится.

— Чего тебе надобно, нечестивец? — крикнул светловолосый ольв.

— Я прибыл обсудить условия вашей сдачи, — ответствовал Демор, пропустив оскорбление мимо ушей. Речь ольва в самом деле смахивала на самый изысканный менкарский диалект.

— Сдаться морвам? Ха! Скорей уж я брошусь на собственный меч, так будет быстрее.

— Не совсем, принц Лаэрдон, — возразил Демор. Его собеседник едва заметно вздрогнул. Значит, догадка верна. — Мне нужен лишь форт. Вы можете забрать своих раненых и удалиться в лес.

Ответом ему было долгое молчание. Молодой принц наверняка советовался с окружающими. Глупо; командир должен принимать решения самостоятельно. Впрочем, откуда ольвам знать о командовании?

— А с какой стати мы должны вам доверять?

— Неужто я должен объяснять? Я так или иначе захвачу этот форт. Вас осталось в живых менее трехсот человек. Мое войско почти вчетверо больше, к тому же вы не имеете опыта ведения войны в осаде. Однако осада — слишком большая роскошь для меня. Я предпочел бы обойтись без нее.

— Чтобы выманить нас и в открытом поле затоптать копытами?

— Хотите верьте, хотите нет, но мое предложение сделано от всей души.

— Так приди и возьми свой форт, нечестивец. Это может оказаться сложнее, чем ты думаешь.

— Отлично, — отрезал Демор. — Возьму, даю вашу же голову на отсечение.

И развернувшись, поехал к собственным позициям, на миг выскользнув из реальности, чтобы сократить поездку. Надо полагать, когда подойдет подкрепление, — оно должно подоспеть под вечер, — юный Лаэрдон вмиг одумается.

Зато теперь, когда молодой принц отверг предложение, у Демора развязаны руки. Теперь уж никто не сочтет Лаэрдона мучеником; всем известно, что он круглый дурак.

Лаэрдон смотрел в небеса, где ветер понемногу разгонял дождевые тучи. В лагере царила тишина, лишь изредка нарушаемая стонами раненых. Посреди крепости пылал огромный погребальный костер, ради которого разобрали хижины, выстроенные морвами. Лаэрдон долго не мог отвести глаз от него...

Как много убитых... Куда больше, чем погибло бы в схватке с таким же количеством галдов под сенью леса. Адельмен был прав — это чужой путь. Если бы Нолрод не уничтожил таран...

— Пить... — шепнул Адельмен рядом с ним.

— Да-да, вот. — Лаэрдон поднес мех с водой к губам Адель-мена. — Нет, не пей лишнего.

— Разве вам... не следует быть... на стене, ваше высочество? __ Успокойся, мой друг, нет. Сейчас морвы лишь роют землю, и больше ничего. Они воюют лопатами.

— Это... их путь.

— Да, но не наш. Теперь я это понял.

— Нет... вы были правы. Эта армия... не приблизилась к...Менкару... ни на пядь...

— Молчание, старина. Сейчас отдохни, у нас еще будет время наговориться.

— Ваше высочество! — крикнул кто-то с крепостного вала. Это оказался Ольсанд, заместитель Адельмена.

— Что, Ольсанд?

— Вам надо самому посмотреть!

Лаэрдон чертыхнулся вполголоса. Проклятые морвы! Неужели не могут дать хоть минуточку покоя! Неохотно покинув Адельмена, он взобрался на крепостной вал к частоколу. Адельмен ранен серьезно, но не смертельно — если обеспечить ему правильное лечение. Однако Нолрод остался в лесу. Ни один из раненых не получил должного ухода, хотя Лаэрдон и остальные делали для них все, что могли.