Ник Перумов - Война мага. Том 4: Конец игры

…Но там же, в этой красе, затаился и некий изъян. Словно гноящаяся рана, тщательно укрытая повязками от посторонних глаз. Лик Спасителя, страшный, обожжённый, одним видом яснее ясного объявлял приговор всему живому в Эвиале — в мире, где на Него осмелились поднять руку.

Клару восхищала безумная храбрость сделавших это. Судьба их наверняка столь же ужасна, сколь и лицо Спасителя; однако безвестные смельчаки не погибли напрасной смертью — даже Клара, маг Долины, никогда не принадлежавшая к пастве Спасителя, чувствовала Его надлом.

Этлау оторвал, наконец, от лица закрывавшие его ладони. Сперва бывший инквизитор, не отрываясь, боясь даже моргнуть, смотрел на Спасителя; потом, когда отряду пришлось укрыться внутри, преподобный скорчился в дальнем углу, уткнув голову в подтянутые колени, и некоторое время пролежал без движения.

— Я верил, — почти спокойно вдруг проговорил инквизитор, и Клара невольно оглянулась. — Я служил Ему всю жизнь, не сомневаясь, что защищаю Эвиал от страшной кончины. Мне казалось, что нет ничего ужаснее прорыва Западной Тьмы и…

— Ты не на проповеди, монах, — рявкнул Уртханг. Капитан орков казался явно не в восторге от появления среди них преподобного. — Короче!

— Короче, храбрый орче? — оскалился Этлау, усаживаясь. — Куда уж короче. Нас всех сейчас тут укоротят.

— Ты знаешь, что можно сделать? — прервала его тираду Клара.

Инквизитор уперся руками в пол. Сейчас он напоминал чудом выжившего в пожаре нетопыря.

— Если верить Священному преданию, то Его не поразит никакое оружие. Пророчества Разрушения исполняются. Мир гибнет — а Спаситель, когда-то заложив яд этих самых «пророчеств», явился теперь за добычей. Законной. — Этлау рассмеялся жутким режущим смехом. — Однако ж я чувствую — Он не… не всецел. — Преподобный попытался подобрать нужное слово. — Ранен. Надломлен. Я чувствую…

— Я тоже, — перебила чародейка.

— Он — тварь из Нифльхеля, — неожиданно твёрдо и звонко бросила валькирия Райна, шагнув вперёд и оказавшись рядом с Кларой. — Просто тварь из Нифльхеля и ничего больше.

Этлау пренебрежительно фыркнул:

— Называй как хочешь, прекрасная воительница. Нашу судьбу это не изменит.

— А кто же Его тогда подранил? — Ниакрис тоже ощутила изъян в почти что непобедимой силе. — И как подранили, если Он — непобедим и неуязвим?

— Откуда мне знать, — пожал плечами преподобный. — Я только чувствую, что Он взял меня… вывернул наизнанку… вырвал из смерти… и бросил, как поживу, Западной Тьме.

— Не хнычь. — Райна с презрением отвернулась от инквизитора. — Кирия, наш час пришёл. У вас — Мечи. Их силу не представить никому из смертных или бессмертных. Нечего ждать конца, как барсуки в норе. Тем более что сейчас сюда пожалуют красно-зелёные. Капитан Уртханг, тебе придётся продержаться… чуть-чуть или немного дольше.

— Мы-то продержимся, не сомневайся, — угрюмо кивнул орк. — Только ведь этот ваш Спаситель, эвон, над землёй висит, ровно окорок в погребе. Ни копье добросить, ни из лука дострелить.

— Он спустится, — прокаркал Этлау. — Непременно спустится. Пока Он — на воздусях, полной власти над Эвиалом у Него ещё нету.

— Тем лучше, — спокойно заявила валькирия. — Пусть спускается. Тут-то мы Его и встретим.

— Если только нас раньше не упокоят эти милейшие создания, — вступил в разговор Бельт, кивая на амбразуру.

Смертоносный ливень молний и свернутых из тугого пламени ядер на время приутих — защитники опрокинутой пирамиды, продолжая безнадёжный бой, давали своим зомби возможность для атаки.

— И чего суетятся? — философски заметил старый некромант. — Если всё равно все мы окажемся у Спасителя за пазухой?

— Значит, знают нечто такое, чего не знаем мы, — отрезала Райна. — Значит, есть ещё надежда. Ну же, храбрые орки! Мне учить вас доблести?!

— Доблести нас учить не нужно! — Уртханг гордо вскинул голову. — Говори, что надо сделать, воительница.

Райна в упор взглянула на Клару, на молчаливого Сфайрата рядом с ней.

— Господин дракон. Твой черед?

— Предлагаешь мне взлететь с Кларой на спине и рубануть Спасителя Мечами? — Сфайрат саркастически поднял бровь.

— Чем плохо? — невозмутимо кивнула Райна.

— Не понимаешь, воительница?! — проревел дракон, встопорщиваясь и словно забыв, что пребывает в человеческом облике. — Его не возьмёшь никаким оружием! Ни-ка-ким!

— Тогда зарежься сам, господин дракон, и не порти мне славный бой. — Райна тряхнула волосами, поправила круглый щит. — Или прыгни во-он туда. — Она ткнула в сторону пропасти: — Кажется, твои братья уже там? Не последовать ли тебе за ними?

Сфайрат зарычал, и Клара, сама не сознавая, что делает, положила ладонь ему на сгиб локтя.

— Райна, скажи толком, что ты предлагаешь?

— Что я предлагаю, кирия? — усмехнулась воительница. — То, что не успела в Боргильдовой битве. Я…

Грохот. Одинокий огнешар взорвался, угодив под самую бойницу, внутрь каземата повалил едкий дым, пол и стены сотряслись, сверху посыпались мелкие обломки, потолок треснул. Зомби в красно-зеленой броне подступили уже к дверям зала, где укрывался отряд Клары.

— Они здесь. — Бельт поднялся, спокойно отряхнул руки. — Капитан, твоим оркам придётся постараться. Мне потребуется… немного времени. Надеюсь заставить их отвернуть.

— Как же, их заставишь, — буркнул предводитель морских удальцов.

Его орки уже тащили из глубинных казематов какие-то окованные сундуки, тяжёлые скамьи, выпиленные из целого бревна, столы, чьи столешницы сгодились бы на крепостные ворота — всё-таки в опрокинутой пирамиде обитали живые существа с каким-то скарбом, кому требовалось пить и есть, а не только мёртвые зомби или, скажем, бесплотные духи. У дверей спешно воздвигались баррикады; Ниакрис с Тави переглянулись и решительно загородили дорогу четвёрке орков, с натугой волочивших здоровенный шкаф чёрного дерева.

— Тут пусть заходят, — скрестив руки на груди, поговорила ученица Вольных.

Дочь некроманта лишь молча кивнула.

— Заодно и зельице проверю, — почти ласково пропела Эйтери, поглаживая сумку со снадобьями.

— Как угодно, только продержите их, пока я не скажу. — Бельт, не поднимая головы, что-то старательно вычерчивал на полу, но не обычную в ритуальной магии многолучевую звезду.

Сфайрат не отходил от Клары. Дракон оставался в человеческом облике и, похоже, так и собирался вступить в бой — в руке появился длинный прямой клинок.

Сама чародейка тоже обнажила шпагу с рубинами на эфесе. Продержаться, дать Бельту время, а потом…

А что «потом»? — проговорил подленько-трескучий голосок внутри её. — Спаситель вступил в Эвиал. Это конец всему. Может, даже лучше, если мы все погибнем в бою…