Алексей Волков - За оградой есть Огранда

Часть забора осыпалась на землю карточным домиком, явив миру скрывавшийся за нею огород. По собравшимся пробежали встревоженные шепотки. До крестьян начало доходить, что с ними не шутят, а Антошка, подтверждая это, продолжал смотреть налитыми кровью глазами.

Ближайшие крестьяне раздались в стороны, пропуская вперед благообразного мужика с седой бородой. Следом за ним двое крепких парней несли на импровизированном подносе здоровущую бутыль с самогоном.

— Ты это, милок, попервоначалу лучше выпей, — крякнув, заявил мужик. — Зелье у нас благородное, сами гоним. А там и о налогах поговорим. Что тебе до какого-то Берендея? Как ни выслуживайся, жалованья все равно не прибавит.

Бутыль выглядела очень соблазнительно. Будь Антошка действительно на службе, богатырь наверняка не устоял бы, но он был вольным героем, и на кону стояла не пустая благодарность, а прекрасная Василиса.

— На! — Антошка резко ударил по бутыли мечом.

Густой волной ударил запах самогона. Парни испуганно отшатнулись, и лишь мужик ошарашенно остался стоять на месте с отвисшей от изумления челюстью.

— Собрать всю дань немедленно! — рявкнул Иванов. — Даю час времени, а потом всех на счетчик поставлю!

Последнее выражение напугало крестьян до беспамятства. Подлинного смысла они по темноте своей не поняли, но решили, что за обещанием богатыря скрываются немыслимые пытки, жуткие смерти и прочий не слишком приятный арсенал.

Да и то сказать. Одно дело — подневольный воин, и совсем другое — благородный богатырь. От такого только гадостей и жди, а уж молва мигом перекроит случившееся в очередной геройский подвиг.

Часов ни у кого не было, и трудно сказать, час прошел или поменьше, но скоро Иванов гордо пустился в обратный путь, а следом за ним длинной вереницей тащились телеги с положенной Берендею данью.

Лишь одно-единственное обстоятельство порой смущало покой свежеиспеченного жениха. Согласно всем писаным и неписаным правилам герой обязан завоевать принцессу мечом, а у кого ее тут завоевывать? Ни одного врага, не то что врага — простого недоброжелателя. Наоборот, кругом милые предупредительные люди, пусть и немного зацикленные на своих обычаях, но разве это беда?

А может, все и к лучшему? Больше не надо куда-то ехать, с кем-то сражаться, лишний раз рисковать своей шкурой. Главное не подвиг, главное — награда за него. Но награду-то он почти получил...

Между тем понемногу начали съезжаться гости. Было их пока немного, в основном те, кто жил поблизости и успел узнать про свадьбу, или те, кто по своим делам, а то и просто случайно заехали в стольный град. Молодые и пожилые, но все как один или знатные, или богатые, или и то, и другое вместе. Кто-то приезжал рано утром, кто-то вечером, и каждому находилось место в гостевых покоях дворца.

Впрочем, всевозможных горниц, палат и опочивален было столько, что трудно было представить, сколько же нужно людей, чтобы их все занять. Берендей построил свое обиталище с воистину царским размахом, да еще пристроил к нему кучу конюшен, псарен, овчарен, коровников, свинарников, птичников, амбаров и черт знает чего еще. Словно это была не резиденция главы государства, а образцово-показательный колхоз.

С этого дворца Антошка и начал свое знакомство с государством. Никаких обязанностей у будущего наследника престола пока не было, времени девать было некуда, а ни книг, ни телевизоров здесь отродясь не водилось. Ездить на охоту Иванову совсем не хотелось, заниматься же воинскими тренировками он, как истинный богатырь, считал ниже своего достоинства. Постоянно пьянствовать было пока неудобно, а разговаривать с аборигенами казалось не легче, чем со своими бывшими согражданами.

Нет, они с охотой готовы были выслушать истории о совершенных подвигах, многие дружинники в ответ с готовностью рассказывали о своих приключениях, но в основном все разговоры вертелись вокруг баб да пьянок, порою сворачивая к жалобам на многочисленные жизненные неурядицы. Последнее и у себя Антошка слушать, мягко говоря, не любил, здесь же чужие проблемы не волновали его абсолютно. Их веревки, вот сами пусть и распутывают.

Зато бродить по дворцу оказалось неожиданно интересно. Особенно приятно было забраться в какую-нибудь сокровищницу, благо на правах жениха Антошка имел туда неограниченный допуск, и любоваться горами увесистых золотых и серебряных монет, искусно сделанной посудой, игрой света в драгоценных камнях... Неплохо, хотя несколько и похуже, было и в многочисленных оружейных. Как истинный мужчина, Антошка любил всевозможные смертоносные штучки и с удовольствием разглядывал разнообразные мечи, сабли, кинжалы, засапожные ножи, палицы, кистени, булавы, рогатины, копья, бердыши, алебарды, секиры, боевые топоры, луки, самострелы, щиты, кольчуги, брони, шлемы и прочие атрибуты мужского достоинства и человеческого мастерства. Да и, в конце концов, было просто интересно изучить свое новое жилище, такое богатое, разнообразное и большое, не идущее ни в какое сравнение с покинутой однокомнатной квартиркой.

Особенно полюбилась Антошке зала для приема иноземных послов на втором этаже, которую так и называли посольской. Она была расположена почти над самым парадным крыльцом. Именно сюда приходила Василиса посмотреть через розовое стекло на нового жениха, и тайная надежда на ее новый приход заставляла Иванова часами сидеть где-нибудь в уголке или стоять у огромного окна в ожидании Чуда.

Но и помимо ожидания вид из окна открывался чудесный. Если из некоторых других порою можно было узреть нечто неприглядное от покосившихся заборов и сараюшек до пьяных и ободранных мужиков, то здесь перед взором лежало лишь самое лучшее из того, что было в княжестве Берендея. Прелестные уголки природы, чисто выметенный двор, аккуратные строения, стройные красивые люди, одетые исключительно в парадные одежды. Поневоле понималось, что здесь самый лучший уголок на свете, точная копия потерянного рая, чудом сохранившаяся на земле, и недаром место у окна редко было свободным..

Здесь частенько находились знатнейшие иностранцы и собственные вельможи, заезжие путешественники и постоянные обитатели, люди состоятельные и их слуги, при каждом случае не упускавшие возможности посмотреть на открывающуюся красоту. Лишь Василиса так ни разу и не пришла, и, наскучив ожиданием, Антошка то и дело пускался в очередные странствия по огромному жилищу будущего тестя.

Дворец во многом напоминал собой путаный лабиринт, и Иванов частенько блуждал по его многочисленным переходам и лестницам, не имея ни малейшего понятия, куда его занесло и как отсюда выбраться.

Из всех бессчетных помещений запирались лишь сокровищницы и прочие кладовые, в остальные вход был свободным. В итоге Антошка то и дело оказывался в чужих горницах и опочивальнях. Из некоторых он сразу уходил, а в других беседовал с их постоянными или временными обитателями.