Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

Стало совсем тихо, как бывает перед бурей, и в этой гнетущей тишине Сетвир произнес магическое слово.

Из жаровни вырвалась световая дуга и устремилась прямо к Трайту. Не дрогнув, маг подхватил ее и метнул сквозь пространство и время непостижимым для обыденного разума образом. Воздух прорезал громкий треск, по комнате промчался ветер. За несколько мгновений луч земной силы покрыл огромное расстояние, достигнув острова Мет.

Дакар закусил губу. Ему было странно чувствовать на языке соленый привкус пота, как будто близость нерукотворной силы лишила его всех привычных ощущений. Затем его мысли перепутались — это страж Миртельвейна поймал силовой поток, отправленный из Альтейнской башни. Место средоточия на каменном полу другой башни, стоящей на острове Мет, вспыхнуло ярко-красным светом, когда один силовой поток соприкоснулся с другим и силы пятой ветви вошли в резонанс с силами третьей.

Веррэн, босой и смертельно перепуганный, пытался совладать с потоками двух ветвей, которым ни в коем случае нельзя было позволить объединиться. Эхо вернуло его пронзительный крик, улетевший в ночную тьму. Подобно Дакару, он зашатался под натиском неистовой земной силы, примчавшейся из Альтейна, пробившейся сквозь его тело и понесшейся дальше — на помощь Харадмону и Люэйну, которые стерегли границы болота. Невзирая на все старания Асандира и Сетвира, этот иссушающий и разрывающий внутренности поток отзывался в теле нестерпимой болью. Дакар судорожно ловил ртом воздух. Вопреки всему, что терзало, ломало и крушило сейчас Веррэна, пророк был обязан сохранять ясность сознания, дабы не погубить ни себя, ни тех, кто зависел от него.

Земные силы, лишенные привычного русла, продолжали яростно хлестать пророка. Он думал только о том, как бы не выпустить из рук невидимые «поводья». Ему было не за что ухватиться и не на что опереться. Ни стул под ним, ни даже каменный пол не могли служить опорой. Дакар ощущал себя щепкой, которую бурлящий водоворот нес куда-то, трепал, гнул, доводя до состояния, когда телесные ощущения воспринимались иллюзией, далекой от реальности.

Сетвир, сосредоточенно следящий за биением третьей ветви, все же уловил отчаяние Дакара и протянул ему руку.

— Держись за меня. Иногда это помогает.

Дакар с благодарностью ухватился за руку хранителя. Щепку будто прибило к валуну; Дакар наконец обрел желанный якорь. Краешком сознания он отмечал связь Сетвира с Асандиром и понимал, какую неимоверную магическую силу они прилагают, чтобы управлять необузданной стихией третьей ветви. Дакар заморгал, пытаясь стряхнуть с глаз слезы. Он пребывал в странном, двойственном состоянии, голова у него невероятно кружилась. Сжав зубы, он без конца напоминал себе, что находится в Альтейнской башне. Однако какая-то частица его стояла сейчас босыми ногами на холодном полу древней крепости, ослепленная пылающим средоточием пятой ветви. Дакар мучился вместе с Веррэном, как и он пропуская через себя волну за волной. И каждую из них нужно было немедленно повернуть и направить по иному пути, не давая обоим потокам слиться в разрушительную волну.

За древними крепостными стенами, над серебристыми водами Метласского озера, туманная пелена Деш-Тира затеняла блеск голубых молний и их танец. Здесь Харадмон и Люэйн, слившись с силой третьей ветви, укрепляли и поддерживали выстроенную ими защитную сеть. Наступил решающий момент: теперь все, построенное совместными усилиями, должно было перейти в руки Трайта. Пришел его черед.

— Спокойствие, полное спокойствие, — громко произнес Асандир.

Трайт отрывисто кивнул.

Дакар почувствовал, как пальцы Сетвира сомкнулись на его пальцах, неизвестно, от напряжения или от желания ободрить. Подумать об этом пророк не успел — смещение потока силы, ударившее по Веррэну, задело и его.

Все, что происходило до сих пор, было только похоже на опасность, но настоящую опасность Безумный Пророк почувствовал лишь сейчас. Не потерять, любой ценой не потерять связь с Веррэном! Дакара лихорадило; его сознание дрожало, как паутина под ураганом, готовая ежесекундно оборваться. Через какое-то время напор ослаб. Люэйн, в прошлом именуемый Защитником, благодаря помощи из Альтейнской башни сумел-таки не допустить исхода метласских змей. Но праздновать победу было рано. Любое ослабление в магической цепи увеличивало риск. Дакар чувствовал, что рот у него забит неизвестно откуда взявшимся пеплом. Стоит допустить малейший сбой в управлении потоком силы, поступающим из Альтейнской башни на остров Мет, и преграда Люэйна рухнет, открыв дорогу змеиному нашествию.

Казалось бы, Харадмон должен был прийти на помощь своему бестелесному собрату. Однако в битве со змеями у него была своя задача, и он дожидался, пока наступит время для ее выполнения. Беспощадный, как Даркарон, Харадмон обратил свою силу, удесятеренную мощью Альтейна, против Миртельвейнского болота. Стоячая вода закипела и вспенилась. Сила Харадмона выгоняла змей отовсюду: из болотной жижи, из камышей, из каждой щели, где они рассчитывали укрыться. А над болотом поднялось смертоносное зарево, испепеляя серебристое месиво извивающихся тел. Уцелевшие напрасно пытались прорваться сквозь невидимую преграду Люэйна. Змеи, обезумев от ярости, жалили воздух, чахлые болотные кочки и друг друга. Их орды неотвратимо редели, безжалостно истребляемые совместными усилиями Содружества Семи.

Но случилось то, чего так опасались маги: Веррэн дрогнул и не удержал поток. Средоточие пятой ветви вспыхнуло факелом, предвещая катастрофу.

У застигнутого врасплох Дакара бешено закружилась голова. Связь с Веррэном обрывалась, и он был не в силах ее удержать. Безумный Пророк стиснул зубы, ощущая судороги во всех мышцах. Ему казалось, что он сорвался с большой высоты и теперь, кувыркаясь, летит в пропасть.

Услышав крик Дакара, Сетвир сразу почуял беду и понял, что надо действовать не медля. Единственным мгновенным действием было возвращение третьей ветви в прежнее русло, и Сетвир пошел на это, резко оборвав свою связь с Асандиром. Разом избавленный от всех мучений, Безумный Пророк рухнул на спинку стула. Его тело обмякло и сотрясалось от судорожных всхлипываний, дышать по-иному он не мог.

— Эт милосердный, — бормотал он, ошеломленный и обескураженный. — Неужели на меня обрушилось утроенное похмелье после всех моих попоек?

Он был на грани истерики. Мотая головой, Дакар зажал кулаком рот, дабы прекратить бессвязную болтовню. В глазах рябило, в ушах звенело. На задворках сознания, в пустоте с проблесками ускользавших мыслей, Дакар вдруг снова натолкнулся на поток, идущий от Повелителя Теней.

Теперь он уже не обжигал, а согревал, как угли, но чистота потока оставалась прежней. Не обремененный угрызениями совести, Дакар ухватился за этот поток, пустив его силу на восстановление своих взбаламученных чувств. Вскоре ему стало лучше, и пророк поднял голову.