Лорел Гамильтон - Ласка сумрака

Дойл начал очищать рану мягкой салфеткой; даже легчайшие движения все же отдавались у меня в руке болью. Я чуть сжала зубы и постаралась не подавать виду.

– Я говорю, что порядок титулов при Благом Дворе больше не имеет для меня значения, Хедвик. Пока я была лишь одной из принцесс Неблагого Двора, я могла иметь тот же ранг при Благом Дворе. Но я буду королевой. Я не могу иметь более низкое положение при любом другом дворе, если мне суждено править.

– При дворе достаточно королев, которые признают Тараниса своим верховным королем.

– Мне это известно, Хедвик, но все они принадлежат Благому Двору, и они не сидхе. Я принадлежу Неблагому Двору, и я – сидхе.

– Ты – племянница короля, – сказал он, все еще пытаясь нащупать путь в хитросплетении нагроможденных мною политических головоломок.

– Как мило, что кто-то об этом помнит. Но это все равно как если бы Андаис призвала Элунед и потребовала от нее признать ее верховной королевой.

– Принцесса Элунед не имеет уз, связывающих ее с Неблагим Двором.

Теперь Хедвик казался не на шутку оскорбленным.

Я вздохнула, и вздох вышел резким, поскольку Дойл как раз закончил очищать рану.

– Хедвик, попытайся... вот что понять. Я буду королевой Неблагого Двора. Я – наследница короны. Таранис не может мне что-либо приказывать или требовать моего присутствия где бы то ни было, поскольку я – не его наследница.

– Ты отказываешься предстать при дворе, как повелел король?

У него все еще был такой вид, будто он ушам своим не верит. Может быть, он что-то недослышал?

– Король не имеет права повелевать мной, Хедвик. Это все равно как если б он велел тебе позвонить президенту Соединенных Штатов с приказом явиться к нему.

– Ты переоцениваешь высоту своего положения, Мередит. Я позволила себе выразить на лице гнев.

– А ты забываешь свое место, Хедвик.

– Ты действительно отвергаешь повеление короля? – Изумление отражалось в его голосе, в лице, в позе.

– Да, потому что он – не мой король и не может повелевать никем за пределами своего королевства.

– Ты хочешь сказать, что отвергаешь все титулы, которые принадлежат тебе при Благом Дворе?

Дойл коснулся моей руки, привлекая внимание. Его взгляд говорил: здесь поосторожней.

– Нет, Хедвик, и такой вопрос – преднамеренное оскорбление с твоей стороны. Ты – мелкий чиновник, посыльный, не более того.

– Я секретарь короля по общественным связям, – заявил он, вытягиваясь каждым дюймом своего небольшого роста, хотя и продолжал сидеть.

– Ты доставляешь сообщения низшим фейри и людям не самого высокого ранга. Все важные приглашения делаются Розмертой, и тебе это известно. Послать приглашение через тебя, а не через нее, было оскорблением.

– Ты не заслуживаешь внимания герцогини Розмерты.

Я покачала головой.

– Твое послание не дошло, Хедвик. Советую тебе вернуться к твоему хозяину и выучить новое. Такое, которое может быть лучше принято.

Я кивнула Дойлу. Он встал и погасил зеркало, прервав возмущенное лопотание Хедвика. Дойл улыбнулся мне – чуть ли не во весь рот.

– Хорошая работа.

– Ты только что оскорбила Короля Света и Иллюзий, – сказал Рис. Лицо его было бледным.

– Нет, Рис, это он оскорбил меня, и даже более того. Если бы я приняла такой приказ от Тараниса, это могло быть истолковано так, что когда я сяду на трон Неблагого Двора, я признаю его верховным королем как благих, так и неблагих.

– Это могло быть ошибкой секретаря? – спросил Холод. – Может, он просто использовал те же слова, что и для любого другого из списка?

– Возможно, но и тогда это остается оскорблением.

– Оскорблением, да. Но, Мерри, мы могли бы проглотить парочку-тройку оскорблений, лишь бы остаться в стороне от милого внимания короля, – заявил Рис. Он присел на другой конец кровати, словно его ноги не держали.

– Нет, не могли бы, – отрезал Дойл.

Мы все повернулись к нему.

– Разве ты не видишь, Рис? Мерри будет править королевством, соперничающим с королевством Тараниса. Она должна установить правила сейчас, или он постоянно будет обращаться с ней как с низшей. Ради нашего общего блага она не должна выглядеть слабой.

– Что теперь сделает король? – спросил Холод.

Дойл посмотрел на него, и они обменялись этаким долгим взглядом.

– Если совсем честно, то не знаю.

– Кто-нибудь прежде пренебрегал им так открыто?

– Не знаю, – повторил Дойл.

– Нет, – ответила на вопрос я.

Они повернулись ко мне.

– Точно так же, как нужно обходить Андаис, будто готовую броситься змею, нужно ходить на цыпочках и вокруг Тараниса.

– Он не кажется таким опасным, как королева, – возразил Холод.

Я пожала плечами; это оказалось больно, и я не закончила жест.

– Он похож на большого испорченного ребенка, которому потакали слишком долго. Если ему не дают того, что он хочет, он впадает в бешенство. Челядь живет в страхе перед приступами его гнева. Как-то он даже убил не вовремя попавшегося под руку. Иногда он потом извиняется, а иногда – нет.

– А ты только что швырнула стальную перчатку ему в лицо, – сказал Рис, уставившись на меня с конца кровати.

– Что я всегда подмечала насчет гнева Тараниса, так это что он никогда не обращается на сильного. Если король и впрямь так уж не способен контролировать свою ярость, то почему она всегда направлена на тех, кто не способен дать сдачи? Его жертвы всегда были либо слабее в магии, либо политически зависимы, либо не имели сильных союзников среди сидхе. – Я покачала головой. – Нет, Рис, он всегда знает, кого можно бить безнаказанно. Это не делается безрассудно. Он ничего мне не сделает, потому что у меня есть опора. Он станет уважать меня, а может быть, сочтет опасной.

– Тебя – опасной? – удивился Рис.

– Он боится Андаис и даже Кела, потому что Кел сумасшедший, и Таранис не знает, что он сделает, когда дорвется до трона. Наверное, Таранис считал, что сможет управлять мной. Сейчас он задумается.

– Интересно, что приглашение пришло как раз после нашего разговора с Мэви Рид, – заметил Дойл.

Я кивнула.

– Да, не правда ли?

Они трое обменялись взглядами. Китто по-прежнему льнул ко мне, но немного успокоился.

– Не думаю, что для Мередит будет разумно идти на этот бал, – сказал Холод.

– Согласен, – кивнул Дойл.

– Без возражений, – присоединился Рис.

Я посмотрела на них.

– Я и не намеревалась туда идти. Но с чего вы вдруг стали такими серьезными?

Дойл сел с другой стороны от меня, слегка потеснив Китто.

– Таранис так же хорошо просчитывает политические последствия, как и ты?

Я нахмурилась.

– Не знаю. А что?

– Догадается ли он об истинных причинах твоего отказа, или решит, что ты отвергла приглашение из-за чего-то, сказанного Мэви?