У Чэн-энь - Путешествие на Запад. ТОМ IV

Этот план действий настолько понравился старому демону, что он полностью пришел в себя и даже воспрянул духом.

– Хорошо! Хорошо! Хорошо! – твердил он непрестанно. Дьяволы сразу же устроили перекличку и отобрали сперва тридцать бесов, которых снабдили всеми припасами, а затем еще шестнадцать, которым велели нести роскошный паланкин, благоухающий всевозможными ароматами. Дьяволы покинули пещеру, а оставшимся бесам было приказано: «Никому не выходить и не шататься без дела в горах! Знайте, что Сунь У-кун отличается подозрительностью, и, если заметит кого-нибудь из вас, у него сразу же возникнут сомнения, и он разгадает ваш замысел!».

Ведя за собой всю свиту, старый демон дошел до большой дороги и стал громко звать:

– О владыка наш, Танский монах! Отныне пусть дорожная пыль не докучает тебе. Просим поторопиться в путь, чтобы пораньше переправиться через гору!

Услышав зов, Танский монах спросил Сунь У-куна:

– Кто это зовет меня?

Сунь У-кун стал всматриваться и сказал:

– Я вижу того самого дьявола, которого мне удалось покорить. Он явился сюда с паланкином, чтобы перенести тебя через гору.

Танский монах молитвенно сложил руки и, устремив взор в небо, стал восклицать:

– О благо! О благо! Если бы не ты, мой мудрый ученик, разве смог бы я выбраться отсюда живым?!

После этого он направился к паланкину и поклонился дьяволам и всей их свите.

– Я очень признателен вам за доброе отношение, – торжественно произнес он. – Когда мы будем возвращаться к себе на восток со священными книгами, то сочтем своим долгом прославить вас среди всех жителей нашей столицы Чанъань!

Тут дьяволы и бесы совершили земной поклон, а затем старый демон предложил Танскому монаху занять место в паланкине. Несчастный Танский монах, рожденный от плоти и крови, не представлял себе, что попался на удочку. Да и Великий Мудрец Сунь У-кун, по натуре своей верный и прямой, как властитель Северной Полярной звезды и Золотой небожитель учения Будды, не ожидал, что дьявол, который обязан ему своей жизнью, замыслил недоброе. Он велел Чжу Ба-цзе немедленно навьючить поклажу на коня и неотступно следовать за Ша-сэном, а сам возглавил шествие и зорко смотрел по сторонам, помахивая своим железным посохом. Восемь бесов несли паланкин, а другие восемь бежали впереди и громкими криками разгоняли прохожих. Трое дьяволов-оборотней поддерживали оглобли паланкина. Танский наставник блаженствовал на мягких подушках и предавался тихой радости. Вот вся процессия взобралась на высокую гору и двинулась по большой дороге.

Кто мог знать, что в этой радости таится скорбь? В одной канонической книге сказано:

Трое дьяволов, единодушные в своем заговоре, шли как стражи, охраняя паланкин с обеих сторон, и были весьма предупредительны. Пройдя тридцать ли, устроили небольшой привал, а через пятьдесят ли снова расположились на отдых. Всякий раз подавали еду и питье. Дьяволы просили разрешения располагаться на отдых до наступления сумерек. Всю дорогу поддерживался образцовый порядок. На дню кормили три раза, причем выбор блюд удовлетворял все вкусы и желания. Для ночлега выбирали превосходные места, и путники спокойно отдыхали.

Продвинувшись на запад более чем на четыреста ли, путники вдруг увидели город. Великий Мудрец Сунь У-кун, с высоко поднятым железным посохом, оказался впереди на расстоянии всего лишь одного ли от паланкина. При виде города он так испугался, что даже оступился и упал, тщетно пытаясь подняться на ноги. Вас, наверное, удивило, почему Сунь У-кун, такой храбрый, вдруг испугался? А дело в том, что он узрел над этим городом зловещий туман, невидимый для простых смертных.

Как раз в тот самый момент, когда Сунь У-кун в ужасе смотрел на бесовское наваждение, позади раздался свист ветра. Сунь У-кун быстро обернулся и увидел третьего демона, который со страшной силой нанес ему удар по голове замечательной пикой с разукрашенным древком. Сунь У-кун мгновенно перевернулся и, вскочив на ноги, пустил в ход свой железный посохпалицу с золотыми обручами. Оба они, тяжело дыша от распиравшего их гнева и злобы, не находили слов и дрались, скрежеща зубами от ярости.

Между тем старый демон подал знак и, подняв свой стальной меч, накинулся на Чжу Ба-цзе. В сильном смятении Чжу Ба-цзе бросил коня, завертел своими граблями, а затем стал колотить ими куда попало. Второй демон нацелился длинным копьем на Ша-сэна, но тот успел отразить удар своим волшебным посохом. Так на вершине начался жаркий бой трех дьяволов с тремя монахами.

Шестнадцать бесов по сигналу стали действовать: один схватил белого коня, другой завладел поклажей, остальные ринулись на Танского монаха, потащили паланкин прямо к окраине города и стали громко кричать: «О великий князь, властитель наш! Твой замысел удался на славу. Танский монах уже в наших руках».

Толпы бесов и бесенят стали сбегаться со стен города. Городские ворота широко распахнулись, и была дана команда: свернуть знамена и заглушить барабаны, не поднимать никакого шума и не бить в гонги. Все стали говорить: «Великий князь велел не производить никакого шума, чтобы не испугать Танского монаха. Его ни в коем случае нельзя пугать, иначе его мясо прокиснет и не пригодится в пищу!».

Толпа бесов и бесенят, ликуя, приветствовала Танского монаха низкими поклонами как главу всех монахов. Его внесли на паланкине прямо в тронный зал дворца с золотыми колокольцами. Там его усадили на почетное место в самой середине зала и принялись угощать и чаем и яствами, кружились и хлопотали возле него со всех сторон.