Джон Райт - Последний страж Эвернесса

Венди, вскочив на ноги, заворковала:

– Ну-ну, птичка! Ну, орлуша! Ну, мальчик! Дай Венди эти штучки! – И протянула руки к жезлу и стрелам.

Но орел вспорхнул под потолок и произнес величественным пронзительным голосом, звучавшим как медная труба:

– Разделение властей – наш закон. Знай, эти талисманы служат ревнивым богам и ни одна рука не может держать больше одного! Кто возьмет лук, не может коснуться жезла.

Ворон, не отходивший от смотровой щели, произнес: – По воздуху бежит человек в плаще из грозовых туч. Он держится позади кораблей и дует им в паруса своей волынкой…

Голоса за дверью орали и требовали открыть. Питер перевел свой пулемет в боевое положение, прищелкнув последнюю обойму.

В этот момент снаружи поднялся ураганный ветер, визжавший все громче и громче, пока вместе с ним не взвыл весь мир.

Окна перед Вороном вынесло, деревянные ставни слетели с петель, посыпались осколки стекла. Бородач упал, заслоняя руками лицо.

Вся комната содрогалась, как корабль в штормовом море. Снаружи раздавались треск и скрип вырываемых с корнем из земли деревьев.

Край балкона за северными окнами просел, образовав косой пандус. Когда колонны, поддерживавшие восточную часть балкона, обвалились, северо-восточный угол комнаты оторвался и между двумя стенами открылся провал.

Через эту брешь они видели, как разбивается в щепки маленькая декоративная башенка в северном крыле, как золотые тарелки и древние гобелены поднимает ветер из пыли и мешанины досок и уносит прочь. Над обломками башни по небу два сверхъестественных существа рассекали тучи летящими шагами, и каждый шаг их отдавался ударом грома. Один, одетый римским солдатом, колотил мечом по щиту, так что небеса сотрясались от грома. Другой замешивал смерч воем своей волынки, его плащ и килт развевались в обгоняющих его штормовых ветрах, а столб торнадо следовал за музыкой.

Два князя бури бежали по ветрам на восток, гоня перед собой вал грозовых облаков в сторону солнца, словно надеялись заглушить наступающий рассвет.

От двери раздался шипящий звук, и из горячей точки россыпью брызнули искры. Одна из петель начала плавиться. Там применили ацетиленовую горелку.

Дымящиеся лучи зари заволокло облаками, кэлпи возрадовались, а сэлки запели, и тысячи голосов взревели с корабельных палуб.

Морозный великан заскользил по садам, оставляя позади себя увешанные сосульками деревья. В разбитые окна на юге они видели, как сердитый огневик перешагнул садовую стену, подпалив кусты по обе стороны от себя салютом двух своих факелов.

Орел крикнул:

– Выбирайте!

Второй орел, словно сон, проявился в комнате. Он принес в когтях связку прутьев и уронил ее на пол. В середине связки помещался молот, похожий на кузнечный, но с короткой ручкой. Второй орел выкрикнул:

– Только тот, кто готов выдержать удар войны, может поднять этот молот в бою. Кто возьмет его в руку, не должен касаться иных талисманов, ибо военная власть не может быть независима или стоять выше гражданской.

Орлы кричали так громко и пронзительно, что вой урагана не мог их заглушить.

На глазах у Ворона лицо Питера озарилось триумфальным светом надежды. Слов он не слышал, но прочел по губам:

– … вспомнил… последняя защита Эвернесса!

Горящая петля отвалилась от двери, которая устояла, но затем содрогнулась под могучим ударом боевого тарана.

Питер сгреб Венди за плечо и кричал ей в ухо, указывая на щель в стене. По счастливой случайности или волей судьбы ветры в это мгновение притихли, и Ворон услышал:

– … укажи на жезл молнии на том скате крыши! Фулграториан! Как страж Эвернесса на эвернесской земле в час нужды я прибегаю к крайнему средству!

Дверь рухнула, и в проломе появились вооруженные люди: и в голубых шлемах и в черной форме – с М-16 в руках, и в лиловых сутанах с охотничьими ружьями. Первые двое вошли в комнату, по привычке или инстинктивно вскинули винтовки и взяли на прицел висящие перед окнами и дверьми обмякшие и неподвижные доспехи.

Следующий вскинул охотничье ружье на Ворона, затем отдернул ствол, заметив на противнике лиловую сутану. Взгляд его обшарил Венди и Питера с Лемюэлем: маленькая юная женщина и два старика в постели. Бандит решил, что здесь большой опасности нет, поэтому начал закидывать винтовку за плечо, выкрикивая:

– Темный мессия объявляет этот дом своей территорией!

Поскольку он не двигался вперед, то и люди у него за спиной не могли все сразу войти в комнату. Тяжелая мраморная колонна, использованная ими в качестве тарана, преграждала им дорогу.

Голос позади прокричал:

– На пол! Все арестованы!

– Привет! – улыбнулась Венди. – Разве вы не видите двух гигантских орлов? Вы настроены не замечать странного? Должно быть, это Азраил так сделал, чтобы вы не напугались.

Питер указал правой рукой на окно, а левой на дверь. Двое человек в комнате приняли это за угрожающий жест и вскинули винтовки. Затраченная на это секунда оказалась слишком долгой.

Калека свел руки вместе, так что оба указательных пальца указывали на людей.

Ворон почуял запах озона и ощутил, как волосы на тыльной стороне ладоней встали дыбом. Гудящее напряжение наполнило его уши. Он дал жене подножку, подтянул в падении ее тело под себя и попытался защитить ее руками.

В комнату влетела молния: ослепительный бело-голубой взрыв жуткого света. Ворона на мгновение оглушило и ослепило.

Когда бородач поднял глаза и его зрение прояснилось, он разглядел возле дыры, на месте которой была дверь, дымящиеся и корчащиеся трупы. Он видел, как по брошенным винтовкам пробегали шипящие искры. Искры жужжали и на дверных петлях, металлических пуговицах и пряжках. Напряжение висело в воздухе, как аура силы, окружающая пульсирующую динамо-машину.

Среди догорающих остатков двери, как в раме, стояло сверхъестественное существо. Оно походило на человека в длинном черном сюртуке с шелковым кружевным платком на шее. Лицо его казалось жестким пересечением углов: высокие скулы, тонкий нос, узкий подбородок. Длинные темные волосы стояли вокруг лица дыбом и извивались, словно живые.

В затянутой в черную перчатку руке мерцало копье. Когда он оглянулся через плечо и улыбнулся, Ворон увидел, что в глазах у пришельца горит электричество. Искры плясали между верхними и нижними зубами, так что на секунду показалось, будто у него клыки.

Существо обернулось, улыбнулось, повернулось обратно и метнуло копье вдоль по коридору вслед убегающим людям. Некоторые кричали, пытаясь сдаться. Там, где ударило копье, полыхнуло невыносимо-белым огнем. Ворон вовремя отвел глаза.

Сухой нечеловеческий голос произнес: