Джон Ринго - Укрощение огня

– Ты ведь знаешь, что я тебя люблю.

– Конечно, – с неповторимой улыбкой ответила Баст. – Хотя это не любовь, а только похоть. Любишь ты в действительности Рейчел.

– Ну…

– И не пытайся меня обманывать. – Баст снова покачала головой. – У-у-ух, уж эти женщины рода Горбани! Они меня до смерти доведут! Сначала Шейда увела у меня из-под носа Эдмунда, потом Даная…

– Шейда? Член Совета?

– Именно, в свое время она была хоть куда, – нахмурилась Баст. – И, представляешь, мы вот так вот развлекаемся с сэром Эдмундом, и вдруг – раз, и его нет. Прямиком в кусты с этой бродягой Шейдой! А потом она познакомила его со своей сестрой, и его как подменили! Словно дубинкой по голове получил! А теперь Рейчел! Пусть они все покроются пятнами!

– Баст…

– Скажи, Герцер, – она опять заулыбалась, – если бы ты мог выбирать, с кем сегодня провести ночь – со мной, Баст, королевой всего телесного, любовницей с тысячелетним опытом, которая умеет сделать так, чтобы ты получил полное наслаждение, или с неопытной девственницей… ну да, с роскошными волосами, пышными грудями, но все равно – так вот, кого бы ты выбрал?

Герцер смотрел на нее, широко раскрыв глаза, потом выдохнул:

– Обеих!

– Ах ты, негодник! – усмехнулась Баст и ударила его в грудь.

– Баст…

– Не пищи, – улыбнулась эльфийка. – Я не собираюсь бросать тебя одного до утра и тебя отсюда не выкину. Я рада, что тебе нравится Рейчел. Она замечательная, нежная девушка.

– Которая меня даже не замечает, – продолжил Герцер. – Ненавидит за то, что я не спас Данаю. Я и сам себя за это ненавижу, поэтому понимаю, что испытывает она.

– Ты только думаешь, что понимаешь ее чувства, – ответила Баст. – Но ее саму ты никогда о ее чувствах не спрашивал.

– Все и так понятно.

– Возможно, но это только кажется тебе. Я же вижу молодую женщину, которая лицом к лицу столкнулась со страшными реалиями жизни и которая в тебе хочет видеть друга. Пусть не идеального, пусть далеко не идеального, но уж никак она тебя не ненавидит.

– Правда? – Герцер прямо-таки засветился.

– Ну вот, – выпалила Баст. – И ты уже готов бежать к ней!

– Только чтобы притащить ее сюда, – пошутил он, пытаясь увернуться от обрушившихся на него ударов.

– За это я позволю тебе насладиться позой «три лебедя». – Баст извергала громы и молнии.

– О! Нет! Сжалься! – рассмеялся Герцер.

– Ты еще смеешься, но я не буду тебя жалеть! Посмотрим, как быстро ты забудешь свою рыжеволосую красотку!

– Кого? – Герцер сначала засмеялся, а потом глубоко вздохнул. – Будет больно, да?

Основной отряд уходил из города при свете факелов, но проводить их собрались почти все жители.

– Мирон, вы с Данаей отвечаете за порядок на время моего отсутствия, – спокойно сказал Эдмунд. – За административную часть. Кейн отвечает за оборону. Главное, что вы должны делать, это снабжать Кейна всем необходимым для защиты города.

– О'кей, Эдмунд, – грустно откликнулся фермер.

– Кейн свою работу знает. Не забывайте обеспечивать его всем необходимым.

– Ладно.

Эдмунд повернулся к Данае и улыбнулся.

– Пора на войну.

– Хвастунишка. – И она протянула ему небольшую деревянную коробочку.

Он открыл коробочку и наморщил лоб. Внутри было что-то, похожее на очки в металлической оправе, красиво подшитой хлолком, чтобы не раздражать кожу.

– Что это?

– Я взяла твои старые очки и попросила Сувизу помочь мне, – ответила Даная. – Одевай их под шлем. Ты ведь знаешь, что без очков ты ничего не видишь на расстоянии пятидесяти футов.

– Спасибо, – усмехнулся он. – Ты права, надо было давным-давно поменять зрение.

– Я всегда права, – ответила она. – Береги себя, Эдмунд Тальбот.

– Буду, госпожа Горбани, – ответил он и раскрыл руки в объятии. – Поцелуй будет?

– Пол поцелуя. – Она осторожно прижалась к нему и ткнулась в шею. – Когда вернешься целым и невредимым, получишь остальное.

– Привет, Рейчел, – сказал Герцер. – Не думал, что ты придешь нас провожать.

– Мой отец уходит на войну, – пожала плечами девушка. – Неужели ты думал, что я с ним не попрощаюсь? – Она оглядела Герцера в неясном свете факела и прибавила: – И с тобой тоже.

– Рейчел… – Герцер замялся. – Рейчел… прости, я так виноват в том, что произошло с Данаей. Это моя вина. Я…

– Герцер, – резко ответила Рейчел. – Герцер, вначале мне было очень тяжело. Но… мы с тобой старые друзья. Если мама может тебя простить, если папа может тебя простить, то и я могу. Договорились?

– Договорились, – грустно ответил он.

– Что такое? – устало спросила она.

– Я… я люблю тебя, Рейчел, – в отчаянии ответил он. – Люблю уже много лет. Просто… хотел, чтобы ты знала.

Пораженная, она смотрела на него и вдруг рассердилась.

– Хочешь, чтобы я знала, а потом уедешь на войну и погибнешь? Благодарю покорно, Герцер Геррик.

– Но все ведь не так!

– А как? – выдохнула она и тут же перестала сердиться. – Извини… я… Я знаю, что не так. Герцер, ты очень хороший друг и навсегда останешься моим самым лучшим другом. О'кей?

– О'кей, – потерянно ответил он.

– И пока хватит. – Она положила руку ему на плечо. – Возвращайся, ладно?

– Хорошо, – ответил он. – А когда вернусь, поговорим?

– Да, – усмехнулась она, – обязательно.

– Ладно.

– Строиться, – тихо приказал Ганни.

– Мне пора, – сказал Герцер.

– Пока, Герцер. – Рейчел поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Не делай больше никаких глупостей.

– Постараюсь.

И он быстро побежал на свое место.

Отряд, хоть и небольшой, выглядел устрашающе. Они браво вышли за ворота. Кавалерия во главе с Алиссой ехала впереди, за ней шли Кровавые Лорды, а за ними лучники верхом на лошадях и вьючные мулы и лошади. Эдмунд возглавлял Кровавых Лордов – в доспехах, перекинув через плечо боевой топор на длинной рукояти. Вслед за ним шел Ганни, рядом с ним волынщик. Герцер нес флаг – на голубом фоне серебряный орел со связкой стрел в одной лапе и оливковой ветвью в другой.

Они вышли за ворота, и Ганни затянул песню:

Взвейся меч, руби сплеча,

Сеча будет горяча!

Ты разрубишь вражий щит,

Враг бежит и верещит.

В пене чепраки коней,

Не сдадим земли своей! Горн трубит, идем в поход –

БОЛЬШЕ НЕЧИСТИ УМРЕТ!

Они прошли маршем до Виа Апаллия, переправились по мосту через реку Шенан и повернули на запад.

– Куда мы идем? – спросил из первого ряда Круз. Все прекрасно знали, что враг на юге, и получалось, что они сейчас идут в противоположную сторону.

– Тишина в колонне! – выкрикнул Ганни.

Они быстрым маршем прошли на запад по дороге, спели по дороге «Марш в Кэмбред», потом «Желтую ленту», причем каждый отряд исполнял песни на свой лад, а потом еще спели «Великую дорогу» и «Распивая бурбон». Кавалеристы пытались было затянуть «Гэрриоуэн», но песня была не маршевая, лучники слов не знали, так что никто их не подхватил. Так они шли под утренним моросящим дождем и наконец подошли к мосту через речку Криптопус.