Леонида Подвойская - Предтечи зверя. Максим

– Ну, вот, теперь давай икоркой. Ты, Орланчик, не стесняйся. Хотя, конечно… понимаю. Ладно, хоть это и не по правилам, но я за тобой поухаживаю.

– Спасибо, но я не люблю икры.

– Вот как? Бывает. Тогда вот рыбку. "Курочка" называется. Знаешь почему? На вкус, действительно курочка. Ну как?

– Да, вкусно.

– Тогда ешь, и не стесняйся. А лучше знаешь, я тебе сейчас всего наложу… Элен поднялась из за стола, и подойдя к гостю, начала накладывать в тарелку гостю понемногу от всего этого рыбно - мясного - фруктового изобилия. Потянувшись за каким- то парадным блюдом, она наклонилась прямо под взгляд юноши.

– "Вот так!", - подумала она, увидев, как тот задохнулся и мучительно покраснел.

– Вот так, - вслух сказала она. - Теперь пробуй и слушай меня. - Элен вновь села напротив и налила себе еще рюмку коньяка. - Давай выпьем. За тобой должок. Твой тост.

Максим встал и подняв бокал, произнес тривиальное - за счастье, здоровье и любовь в этом доме.

– Коротко и ясно, - протянула молодая женщина свою рюмку навстречу к бокалу. Ну, за такой тост до дна.

– Я так много… у меня же завтра финал.

– Ах да, да, да. Извини. Ну, тогда я одна. Она выпила, и уже собиралась что то сказать, но побледнела и застыла.

– Что с Вами? вам плохо? - взвился Максим. - Позвать кого?

– Подожди, не суетись. Замри, - процедила сквозь сжатые губы женщина. И когда мальчишка сел на место, начала бороться с болью. Да она опять пришла. Сначала заныла, затем запекла, затем обожгла правое легкое и отдалась где-то сзади. В отчаянии Элен посмотрела на гостя и встретила его взгляд. Совсем не тот, которым он коснулся тогда ее груди. Обеспокоенный, открытый, участливый. И какой- то еще. Что-то в нем было, потому что боль сначала вновь стала тупой, затем пульсирующей с убывающей с каждым ударом силой.

– Ну вот и все, - улыбнулась она, отводя взгляд от этих загадочный глаз. Просто голова немного закружилась, - соврала Элен. _ Устала. Понимаешь, Орланчик, все приходится самой. Нет, не это - она обвела рукой вокруг. Для этого есть прислуга. А чтобы все это содержать, надо крутится. Ты ведь уже разузнал, кто я? И чем занимаюсь? И откуда первоначальный капитал? Так вот, ты не думай. Нормальная женщина своей красотой зарабатывает или, точнее, получает, только первоначальный капитал. Если она вообще живет этим, то она, знаешь сам, как называется. Для меня теперь мужчины - удовольствие, а не средство к существованию. Я что-то не так сказала? Да ты совсем еще… Ну да ладно. Перейдем к делу. И к горячему. Ты почему не ешь? Невкусно?

– Очень вкусно. Я многого раньше и не пробовал такого. А Вы?

– Нельзя мне много. Разжирею. Обаблюсь.

– Вы? Да никогда! - Это вновь было сказано столь искренне и простодушно, что снова приятно сжалось сердце, и забылась только что ушедшая боль.

– Ладно- ладно, Орланчик. А ты научился уже говорить комплименты. Ну, не хочешь, перейдем к горячему. И в прямом и в переносном смысле.

По невидимому знаку или сигналу та же тень в момент поменяла и сервировку и напитки. И вскоре на столе удивительным ароматом обволакивали кухню какие- то мясные горячие блюда.

– Это фазан, это куропатка, это - дик. То есть, сегодня день дичи. Бери уж лучше сам. А то, вижу, стесняешься, когда за тобой ухаживаю.

Максим не стал возражать, положил себе по ломтю каждого из блюд.

– А Вам?

– Тоже по кусочку. И вино. Под дичь - красное. Знаешь, я тебе коктейль сделаю. В Болгарии научили. Кагор - приторно - сладкий, а Кадарка - пресновата. Вот мы и смешивали - "Кагорка" получалась. Вот так. И мне тоже. Хватит коньяку. Теперь кушай и слушай, - Элен уже без тостов пригубила из нового бокала и начала вербовку неофита.

– Думаю, ты знаешь, что я пригласила тебя не за красивые глаза. - Она взглянула в глаза подростка, подумала, что они, действительно красивые и сбившись, замолчала.

– Да, Син говорил мне о турнире, - выручил её гость.

– Вот - вот, - подхватила Элен. - Кто говорил?

– Да тренер мой. Синица его фамилия. А Син, - ну, мы его так зовём.

– Ну, не знаю, что он говорил, но объясню полнее. Подростковый турнир по взрослым правилам. В штатах. Трудный, бои на вылет каждый день. До финала - шесть. Но и гонорар победителю - триста тысяч баксов. Представляешь?

– Син говорил о миллионе…

– Совсем дитя, - прокомментировала Элен. С кошачьей грациозностью она обогнула стол и села на свободном стуле рядом с Максимом.

– Слушай меня, мальчик. Миллион - это приз за первое место. Всей нашей конюшне, или, если хочешь, команде. И плюс, если ты понимаешь, легализация доходов. Тебе объяснили, что турнир нелегальный? Ну, не совсем официальный, - смягчила она понятие.

– И получается тому, кто этот приз завоевал, только третья часть?

– Да, увы, так получается. Ни я, ни мои помощники от своей доли не откажутся и даром для тебя работать не будут. Даже за красивые глаза, вновь вырвалось у нёё. - Но ты не расстраивайся. Триста тысяч- большие деньги. И потом- это только начало. Ведь ты так молод, - она словно шутя потрепала юношу по короткой густой прическе. От этой шелковистости еще полудетских волос у хозяйки перехватило дыхание.

– И если ты будешь со мной, - приблизившись вплотную к Максиму, зашептала ему на ухо молодая женщина, ты станешь и великим, и знаменитым и богатым…

Как она и рассчитывала, юноша повернулся на эти слова, и их губы почти случайно соприкоснулись. Элен ощутила их мягкую припухлость, утонула во взгляде так влекущих её глаз и, казалось, остановив сердце, была готова раствориться в фейерверке чувств.

– Вам лечиться надо! - словно ведром ледяной воды обдал её голос подростка.

– Ч…ч…то? - машинально переспросила хозяйка, отстранившись от Максима. Через мгновенье она, свалив стул, отпрыгнула от стола.

– Убирайся. Убирайся! Убирайся!!! Мелкая тварь!!! - Элен, принимая слова гостя, как хамский отказ от взаимности, перешла на визг. От ярости она то бледнела, то покрывалась густой краснотой.

– Мелкая дрянь! Это ты мне? Мне??? - она оглядывалась, прикидывая чем запустить в недавно обожаемого подростка, затем изготовилась броситься на него и разорвать на части.

– Но Вам надо лечиться! - изумляясь реакции и отступая к дверям, повторил Максим. - Что Вы так? У Вас же правда, сильные боли в лёгких?

– Так ты о чём? - опустила вдруг руки молодая женщина. Кровь вновь резко схлынула с лица.

– Вы больны. Боюсь, что сильно больны, - с опаской приближаясь к этой пантере, начал объяснять подросток. - Я это в глазах увидел. Эта гадость иногда из глаз выглядывает.

– Ладно, садись и рассказывай. И извини. Я плохо подумала. Да ты тоже хорош. Нашел когда…

– Как только увидел…- начал было подросток. Потом вспомнил, когда увидел. Ну, не дурак же он был. Понял. И поняв, что подумала о его фразе женщина, даже растерялся…