Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна

А затем заиграла музыка и начались танцы. Это было что-то. Таких па она ещё не видывала. Алёна вначале стеснялась, затем поняла логику движений и у неё что-то начало получаться. А под медленные мелодии, толи сговорившись, толи просто от любопытства, её приглашали поочерёдно всё новые и новые кавалеры. И, видимо, давало о себе знать положение феи - кавалеры были учтивы, галантны и держались на приемлемом расстоянии. Правда, только с ней. С другими девчатами эти же кавалеры танцевали совсем по - другому. Пораскованнее и поплотнее. Кстати, что касается девушек. Как и ребята, они были стройными, пропорционально сложенными, и естественно раскованными. В лёгкой, открытой " бесстыдной - сказали бы в их деревне" одежде. Только вот Алёны дичились. Или ревновали ко всеобщему сегодняшнему вниманию мужской половины? Ничего. Она здесь ненадолго. И тоже в их дружбе не нуждается.

Перетолковав между собой в следующем перерыве, Фернандо и Уго подошли к новой знакомой.

– К Крабам вдвоём не поёдёте. Фернандо не имеет достаточного эээ авторитета для таких разговоров. Могут кинуть. Пойдём мы с тобой, прекрасная фея, а Фернандо так, на всякий случай затаится. Принимается? Тогда тихонько, пока все заняты, движемся.

Алёна пересела на навороченный мотоцикл Уго, а Фернандо на своей самоделке пристроился сзади.

– Ты проедь до крана, оттуда посмотришь. Если что, вот, вызывай наших, - протянул Уго юноше мобильник.

Мотоцикл рявкнул и сорвался с места.

Байкеры, они не сами по себе. Байкеры в генах каждого из пацанов. Только вот не у всех есть возможности. Но уж если есть… Несмотря на напяленный шлем, девушка оглохла от рёва двигателя и музыки. От миганий разноцветных ламп рябило в глазах. Мимо промелькнули светящиеся рекламы цивилизации и они вновь погрузились в полутьму. Уго ехал каким-то широким полукругом, то въезжая в черту города, то выскакивая из неё. Затем показалась пристань, очертания каких-то больших судов. Проехали и это. Вскоре Уго снизил скорость, убрал шумовое сопровождения и мотоцикл, тихо урча покатился по каким-то аккуратным ухоженным улочкам.

– Спальный район. Мы договариваемся здесь. Разборки устраивать - другие места есть. Здесь наши шишки живут, поэтому мы здесь ни-ни. Уговор. Но на всякий случай Фернандо - там, - он кивнул на видневшийся в темноте строительный кран. За этими пояснениями Уго заглушил двигатель, оставил мотоцикл в переулке и вместе с алёной вышел в миниатюрный освещённый скверик.

– Вот здесь, - указал он на миниатюрную скамеечку. Присаживайся.

Долго ждать не пришлось. Из темноты переулка вынырнули две тени.

– Почему ты? - вместо приветствия спросил резкий голос. Он принадлежал невысокому патлатому парню. Алёна сразу насторожилась. Не нравились ей вот такие, вертлявые, с развинченными движениями.

– Фернандо занят.

– Видимо, очень занят, - ухмыльнулся патлатый.

– Не твоё дело. Где Санчо?

– Здесь, здесь, не волнуйся, - вышел из темноты второй - в отличие от напарника наголо обритый, коричневый почти до черноты парень. Даже, скорее, мужчина, - прикинула Алёна. И такие, нагло-равнодушные, цедящие слова сквозь зубы ей тоже не нравились.

– Она? - кивнул Санчо в сторону девушки. Не дожидаясь ответа, патлатый вплотную подошёл к Алёне и начал рассматривать, словно ощупывая наглыми навыкате глазами. Девушка демонстративно отвернулась.

– Она! - довольно констатировал патлатый. - Правда, обстриженная и крашенная, но она.

– Кто, "она"? Вообще, какое вам дело, кто она? Давайте о цене. Или разбежимся, - предложил Уго.

– Да. О цене. Тут, видишь ли, заморочка одна проявилась. Не потянете вы.

– Давай ближе к делу. Берётесь или нет. И за сколько. Иначе мы пошли, - напрягся, почуяв неладное, Алёнин напарник.

– Я же объяснил. - Санчо вдруг ухмыльнулся, блеснув жёлтым металлом зубов. По какому то его или патлатого знаку из темноты повыныривали разномастные, но однообразно мерзкие рожи и обступили разговаривающих.

– Это что же? А наш уговор? - удивился, осматриваясь, Уго.

– Да… Уговор… Понимаешь, даже самому стыдно, - картинно потупился Санчо. - Но уж очень большие люди и очень большие деньги. Так что, извини, ничего личного. - Под эти слова двое его подручных грубо схватили Алёну за руки.

– Санчо, но нельзя же так. Ведь жить и жить тебе ещё здесь. Ты же нас знаешь, - пытался толи вразумить главаря Уго, толи протянуть время.

– Конечно, нельзя. Но уж очень большой куш. И я после этого здесь жить не буду. А ребята - он кивнул на патлатого, - они согласны и пожить. Как-то не боятся. Пора решать, говорят, кардинально. Где-то вот так, - он кивнул в сторону крана. Патлатый, ухмыляясь, помахал рукой. На какую-то секунду мощный крановый прожектор зажёгся и осветил стрелу, на конце которой, на самом крюке раскачивался какой-то страшный мешок.

– Вот так " кардинально" теперь и будем…, - начал было патлатый, но тут же свалился от удара Уго.

– Тварь! - закричал Алёнин друг и кинулся на главаря бандитов.

Поняв, наконец, что висело на кране, Алёна завизжала, и укусила одного из стражников за руку. Тот инстинктивно, с целью оглушить девушку, со всей силы толкнул её на каменную стену, отделявшую от сквера внутренний дворик одного из домов. Почему-то не встретив препятствия, девушка упала, но тут же вскочила. И увидела, что стоит в ухоженном садике с аккуратными газонами, блестевшими неестественной зеленью под лунным светом. А она абсолютно голая. Но изумляться и собираться с мыслями долго не пришлось. Две огромные, напоминающие чудовище из " Собаки Баскервилей" псины на всех порах неслись к незваной гостье. Завизжав от страха, Девушка бросилась к стене, ухватилась за какой-то выступ, попробовала подтянуться и… опять оказалась в скверике.

– Что за чёрт! - закричал тот, которого она укусила.

– Ух ты! Это она сама уже? - ухмыльнулся патлатый. Всё, оставив Уго, уставились на Алёну. А тот вдруг начал медленно оседать. Большое красное пятно медленно расплывалось на майке.

Поняв, что произошло за эти мгновенья, от гнева и от стыда за свою неожиданную наготу, девушка вновь страшно закричала, а потом, как в том злополучном отеле, мазнула огнём своего гнева по всем пялящимся на неё глазам. И не успело эхо вернуть её крик, как он повторился криком семерых глоток, ревущих от боли. Ну, не всех ревущих. Патлатый и ещё один, явный гомик, пронзительно визжали. Алёна, перепрыгивая через катавшихся по траве бандюганов, кинулась к Уго.

– Что… ты… с ними…? - прошептал юноша.

– Не знаю. Ты как? Снимай.

Она сняла уже изрядно пропитавшуюся кровью майку и наклонилась к ране.

– Рон, сволочь, - кивнул Уго в сторону патлатого. - Я его свалил, а потом, когда остальные насели, он подкрался и…