Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна

Воспоминания прервала проводница с предложениями прессы, напитков, при желании - ужина с ресторана.

– Какой ужас! Святого человека - кивнула она на экран и вышла. И действительно, в новостях уже передавали о "разборках у скита", в которых пали местный и столичный паханы, а также несколько бандитов из обоих групп. Самыим чудовищным было то, что, подвергнув пытке, убили и местного отшельника, который уже прославился чудесами исцелений. Объяснения этому пока не было.

Алёна знала объяснение. Но всё это прервало её воспоминания и вернула к действительности. Поезд продолжал торопливо протыкать ночную тьму, луна в окне гналась за поездом, в купе светило дежурное освещение. Взяв стандартные туалетные принадлежности, девушка пошла по пустому коридору в туалет. Долго и по- новому рассматривала себя в зеркале. Седина? Откуда. И бледная какая. Какая там Бразилия? Хотя, по словам этого Вано, год назад это было. Год?!! А потом? А братики? Сколько идёт поезд? Возвращаясь в своё купе, она посмотрела график движения. Сморщила носик - долго. Ну, ничего, зато можно будет продумать, как быть дальше. Следователь. Прокурорша. Нет, она же просила отца отпустить. Под подписку. Судьиха? Но больше всех - те, как отец говорил, "опера - костоломы". И, конечно, тот, кто действительно наехал на ребят. И конечно, конечно, Север. Всем, как говорил… кто?… по грехам и мука. Алёна заснула и вновь провалилась в воспоминания.

– И не подумайте. Я его знаю, он невредный. И кроме того, если что, то все сразу поймут - здесь завязана старая Марта. Попросим вашу спасительницу.

– Но что я могу сделать?

– Многое. Очень - очень многое. Но сейчас - только наслать на него сон.

– Но… Но я не могу. Это как?

– А как ты насылала смерть?

– Я…, ну я не насылала. Тогда, когда увидела, что у Фернандо рана, а он сказал, что это тот… Я просто крикнула…

– Вот - вот. А теперь не кричи. Просто шепчи в его сторону. Ты братикам своим на ночь сказки рассказывала?

– Да… братикам…

– Ну, ну. Вот так и ему пошепчи, чтобы он спокойно и крепко поспал чуток, пока вы пройдёте. А потом пусть сторожит дальше. Он и не заметит, что прикорнул. Начинай, деточка.

Алёна всмотрелась темноту, туда, где схоронился агент. Попробовала уловить его ауру. Удалось. Вначале она ощутила какое-то тепло в кустах, затем, сосредоточившись, увидела, словно в инфракрасных лучах, силуэт лежащего человека. И тогда девушка начала посылать в его сторону мягкие, нежные, убаюкивающие волны - прикосновения. Они успокаивали, покачивали, расслабляли, обволакивали мысли теплотой и негой.

– Всё. Получилось - прошептала Алёна, почувствовав, что человек в кустах спит.

– Ну вот. Я же говорила. Теперь не мешкайте. Удачи вам. А ты, моя дорогая, прощай. Когда придёт пора, вспомни меня, свою слугу.

– До свидания. О чём вы говорите? Какую слугу? И вы обещали сказать…

– Всё. Время вышло. Там, куда тебя проведут, ты всё узнаешь и всё поймешь. Прощай.

Выйдя из дома старой знахарки, ребята направились в сторону от города, к безлюдному берегу, где их ожидала моторка. У руля сидел хмурый, ранее исцелённый Алёной Хуан.

– О, привет! Тебя уже выпустили?

– Думаю, как живца.

– А остальные?

– У них.

– А как сегодня?

– Вроде, как со всеми на ночной ловле.

– Не стоило рисковать.

– Может быть. Только вот что. Если они вас не найдут, начнут. С Хуаниты, как твоей невесты, и начнут.

– Что же делать? - побледнел вдруг Фернандо.

– Вот что, - решился Уго. Вы двигайтесь. А я пойду к ним. Пусть с меня и начинают. Когда из меня всё вытянут, вы уже будете далеко.

– Но без тебя мы…

– Справитесь. Не забывай - у вас будет проводник.

– Нет! Это моя… девушка. Это мои соседи! Там, в конце концов, и моя мать! Иду я!

– Молодец, Фернандо! Но пойду я, - решила Алёна.

– Ты? Но как же тогда…

– Да нет же! Не сдаваться! Они выпустят всех.

– Ну да, конечно! Ты в своём гневе поубиваешь всю полицию и за нами начнёт охотится уже армия?

– Я их у-г-о-в-о-р-ю. Или, в крайнем случае, усыплю, как того.

– О! Здорово! Ты их усыпляешь, мы выручаем всех наших, они просыпаются, вроде всё в порядке, а арестованных нет! - рассмеялся Уго. Пошли вместе!

– У них там камеры слежения, - не подхватил шутки Хуан. И ребята там крепкие. И что с ними делать, когда они повыходят? Всех в джунгли? Всю жизнь в бегах?

– Всё, ребята. Я пойду одна. А вы ждите меня… ну, хотя бы здесь же. Думаю, за день - два я справлюсь. Поэтому, здесь же завтра или послезавтра.

– Я тебя одну никуда не отпущу, - поднялся Уго. Меня просто Марта убьёт, да и ребята заплюют.

– Но я же вернусь. Ты что, не убедился, что меня не остановить?

– А я всё равно пойду. С тобой или без тебя, - там моя мать, - решил Фернандо.

– Как хочешь, - сухо ответила девушка. - Конечно, и мать, и невеста. Пойдём. А ты, Уго, пока получше организуешь наше путешествие, да?

– Ладно. Идите. Но знай, если с тобой что случится, Уго себе этого никогда не простит.

– О! Как красиво. Будь проще, Уго! Тебе этот стиль не идёт.

– Я от всего сердца, - обиделся юноша.

– Ладно- ладно, - девушка чмокнула его в щеку, пожала руку уже заулыбавшемуся Хуану и они с Фернандо повернули в сторону города.

– Может, на лодке, - спохватился Хуан.

– Нет! Вы нас не видели!

В полицейском управлении города царила предутренняя полудрёма. Всё, что должно было случится ночью, случилось. Разборки "ночных полётов" начнутся уже днём, при начальстве, а мы своё отдежурили, рапорта написали, вот только смену сдать. Ну, кого ещё принесло?

– Ну, чего вам, ребята? - поинтересовался коп, глядя на молодую парочку, решительно ворвавшуюся в приёмную.

– Пришла сдаваться, - сообщила девушка.

– Пришли, - поправил парень.

– Ого! Это всегда у нас приветствуется. А что натворили? Только коротко. Может, вам не к нам, а в церковь, покаяться.

– Я не знаю. Но вы же меня ищете.

– Мы? Тебя?

– Ай, ну да же. Я та самая, из публичного дома.

– Мы вообще-то никого из публичного дома…

– Ну, из гостиницы, где потом нашли этих… убитых. И потом, когда с бандой Санчеса.

– Постой- постой. Точно… Похожа… Извини, что сразу не признал. Уж очень неожиданно. - С этими словами коп встал, и якобы рассматривая девушку, встал уже позади её, загородив дверь.

– А ты? Что - то не помню.

– Вы заперли мою мать.

– Мы не запираем, мы задерживаем, сынок.

– Да ладно вам. Давите там свою кнопку, или вызывайте начальство.

– Уже, сынок, уже.

И действительно, в это же время в приёмную вломилась, вызванная по тревожной кнопке подмога. Даже не присматриваясь, по отработанной схеме, ворвавшись через все три, имеющиеся в приёмной двери, с дикими криками "стоять" и " не двигаться" копы заломали подросткам руки и защёлкнули на них наручники.