Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна

– Я не…

– Помолчи. Я знаю, что тебе стало известно о неком…эээ… лице, которое замешано в этом деле. За такой недосмотр тоже взыщется.

– Но…

– Я знаю. Владимир Константинович. Но всё равно, тебе не следовало этого знать. Пока. Но если так произошло… Ты готова нам помочь?

– В каком смысле?

– Для его задержания за рубежом нам нужны свидетели. Свидетели обвинения. И ещё - требование потерпевших. Мы знаем, где он, летим туда, требуем задержания, а потом - выдачи. Не дожидаясь, пока он вернётся. Потому, что может не вернуться. Уж слишком много он у нас уже накуролесил.

– Но он же ещё мальчишка!

– Этот мальчишка - чудовище! Так ты нам поможешь?

– Безусловно! Только, зачем - выдача и прочее?

– Так - так! А что ты предлагаешь?

– Схватить - и сюда!

– Подумаешь на досуге - сама поймёшь, что глупость сказала.

– Хорошо, я согласна. Когда?

– Пусть тебя это не удивляет, - ты летишь завтра. Побудешь в посольстве, акклиматизируешься. Остальные прибудут через пару дней. Согласна? Тогда за сегодня тебя приведут в порядок, и - в путь. Желаю удачи! - Павел Павлович встал и торжественно пожал Алёне руку. А когда за ней закрылась дверь, как и все прежние Алёнины собеседники из этого ведомства, схватился за телефонную трубку.

Они собрались в кабинете у знакомого нам скуластого начальника. И Павел Павлович и Владимир Константинович здесь сидели съежившись. Шеф почувствовал приближающуюся опалу, был взвинчен и зол.

– Я думал накинуть на него короткий поводок. Но надо время. Время! А его нет! Поэтому - спускайте с цепи эту вашу… Хорошо её натравили?

– Настроена жутко.

– Во всё поверила?

– Многое наспех, но правдоподобно, а всех этих юридических тонкостей она не знает.

– Допустим. Дальнейшие действия?

– Просчитаны. Психологи у нас сильные.

– А на неё укорот?

– Да. Имеется.

– Имеется? И там - имелся? А что пришлось? Вприпрыжку за событиями? Чего не хватило? Имейте в виду! - вдруг грохнул он кулаком по столу. Это - национальное достояние! Более того, - он вдруг понизил голос, - это гарантия. Нам всем троим гарантия. Поэтому ошибок быть не должно. Если что сорвётся…оох, я не знаю, что он и тем более - она с вами сделают. Пока на меня вякнете, три раза в ванной сваритесь. Устроил он одному такой фокус. Или она кое-что вживую оторвёт. У неё такой опыт имеется.

– Мы понимаем…

– Да не понимаете вы! Я до конца не понимаю, что они, особенно - он может натворить. Он уже замыкал на расстоянии электрические цепи. Ну так, сигнализации. А если завтра - цепь пусковой установки? Или ещё проще - цепи взрывателя, а? Или вот, не понравилось ему, что в его городе братва на сходку собралась. Сел так, неподалёку от ресторана, да и всех, кто в нём находился, задушил.

– Задушил?

– Да. Вроде, как инфра-волнами. Завтра ему не понравимся мы. Или, не дай Бог ещё кое - кто, - он покосился на висевший над столом портрет. - Его надо уничтожить! Понимаете? - сорвался он на крик.

Оба заместителя вскочили, вытянулись во фронт.

– Мы сделаем это! - в один голос подтвердили они.

– Идите. И докладывайте еже…нет, постоянно держать меня в курсе!

Заместители перекуривали происшедшее в кабинете первого - Павла Павловича.

– Девчонка, как девчонка. Только озлобленная, - поделился своими наблюдениями Константинович.

– И нагловатая. Вела себя со мной, как будто ей уже море по колено.

– А может, оно так и есть? Слушай, а ведь действительно, куда прятаться, если сорвётся, а? Ты знаешь, что она вчера натворила?

– Не сорвётся. Не должно. Как только она его, так и её, сразу.

– Она - его. А если он - её?

– Нет. Не успеет. Понимаешь, фактор неожиданности. Он же какой? Ему вначале разобраться надо…

– Ммда. Он же такой… Слушай, а чего вообще шефу взбрело в голову, что этот Макс начнёт взрывать ракеты, уничтожать правительство и другими ужастиками заниматься? Ну, мочит он этих уродов, и правильно делает. Нам забот меньше. И она - тоже. Сколько времени эту братву пасём, а она - единым махом, а?

– Не знаю, не знаю. Может, у шефа какие-то ещё сведения. А вот ты. Ты? Имея такие возможности, ты бы таким ребячеством занимался?

– Ну, он и есть ребёнок. И она.

– Да, но по масштабам действий именно он очень быстро взрослеет. И лукавит шеф, что нашёл - было поводок. Нет на него управы, кроме уничтожения. Там через патриотизм, или родственников - это временно и небезопасно. Да и с ней - не игрушки. Ладно. Давай уточним дальнейшее по времени и лицам.

Опять полёт, но на этот раз - без впечатлений, как прыжок. Оставаясь наедине со своими мыслями, Алёна впадала в оцепенение. Год назад вот также быстро развивались события. Даже не развивались, а смерчем захватывали, волочили куда-то, бросали, потом подхватывали вновь и опять куда-то перемещали. Затем была пауза. Почему? Что было затем? Надо же вспомнить, надо! Что было дальше? Как оказалась у отшельника? Алёна догадывалась, что этот совсем небольшой отрывочек воспоминаний очень - очень важен. Но вспомнить не могла. Мешали другие воспоминания. Мама… Отец… Вася… Виталик… Они… все… уже? И тут же перед глазами вставал ненавистный облик подростка. И вся нерастраченная ненависть девушки концентрировалась на нём. Отошёл на задний план Север, перестали интересовать такие мелкие подлецы, как опера - садисты и трусливые судьи. Теперь она хотела, она жаждала одного - уничтожить это чудовище в облике её ровесника.

В посольстве её отвели уютную однокомнатную квартирку. На обстановку Алёна не обращала особого внимания. Было где спать - и она спала. Приносили еду - и она ела. Подолгу стояла, глядя на солнце. Односложно отвечала на вопросы сопровождающих её сотрудников. Из этого состояния Алёна вдруг вырвалась на третий день ожидания. Решительно ворвавшись к руководителю - якобы советнику посла по культурным связям, она спросила, сколько ещё ждать.

– Понимаешь, Алёна… Тут неувязочка вышла. Он сейчас в гостях у шейха.

– Даже так? Действительно, мал, да удал.

– Но мы надеемся, что скоро…

– Надеетесь?

– Мы наверняка не знаем… Только по некоторой информации прогнозируем его появление здесь.

– Понятно, - вздохнула Алёна. - Звонить отсюда можно?

– В принципе, всё прослушивается. Но если выехать в город…

– Отпустите меня в город, пожалуйста.

– Только…

– Да, знаю.

В городе "ассистент" провёл её к фирменному магазину, где она купила и тут же подключила сотовик. Набрала проявившийся в памяти номер.

– Ты где сейчас, Шлёма?

– Господи! Это ты? Я уже отчаялся…

– Я умерла на том рейсе. Ты меня подставил, Дик.

– Но я… я же знал…

– Ты знал. Ладно. Ты всё ещё ждешь, пока я повзрослею?

– Шутишь? Что случилось?

– Всё случилось, Дики. Сегодня ты приедешь сюда, к русскому посольству. Ночью. Часа в три. С обратной стороны от входа. Всё остальное потом.