Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)

Балину сказали присматривать за дворецким и начальником охраны и, если они зашевелятся, предупредить остальных. Остальные пошли к люку. Времени было очень мало. Скоро должны были прийти эльфы помогать дворецкому сплавлять пустую тару. Бочки уже стояли рядами в середине подвала, их оставалось только столкнуть. Тут были бочки из-под вина, но они не годились, потому что у них не снимались крышки, а если бы их даже удалось выбить (с громким шумом), забить их обратно хоббит не успел бы. Но среди винных бочек оказалось несколько других — в которых в королевский дворец доставляли масло, яблоки и много чего еще. Нашлось тринадцать бочек, достаточно больших, чтобы в них поместились гномы. Некоторые были даже великоваты, и гномы, залезая туда. заворчали, что набьют много шишек, хотя Бильбо сумел найти солому, чтобы им было помягче, в общем, сделал все, что можно. Двенадцать гномов были устроены. Много хлопот доставил Торин, который вертелся и ворчал в своей бочке, как пес в тесной конуре, а Балин потребовал сделать отдушины, заявив, что он уже задыхается, еще до того, как Бильбо забил над ним днище. Потом Бильбо проверил, нет ли в бочках щелей и крепко ли забиты днища, обежал еще раз своих запакованных друзе:"! и сел возле тринадцатой бочки ждать, что выйдет из этой почти безнадежной затеи.

Долго ждать не пришлось. Через минуту после того, как хоббит в последний раз проверил днище у бочки Балина, послышались голоса, появился свет, и веселая гурьба эльфов с факелами, с песнями ввалилась в погреб. Они пришли прямо с пира и надеялись поскорее все сделать и вернуться к застолью.

— Где же старый Гэлион, дворецкий? — спросил один из вошедших. — Я его за столом сегодня не видел. Он должен показать нам, что здесь делать.

— Если старый копуша запоздает, у меня терпение лопнет, — сказал другой. — Наверху разгар праздника, очень надо терять здесь время зря!

— Ха! — послышался возглас. — Да он спит на кувшине! Они тут с дружком-капитаном отдельный пир устроили!

— Тряхни его! Разбуди его! — закричали эльфы

Гэлиону вовсе не понравилось, что его трясли, будили, да еще и посмеивались.

— Сами опоздали, — ворчал он. — Я тут ждал, ждал, пока вы наверху пили и веселились, забыв про работу, устал и заснул. Что же в этом удивительного?

— Ничего удивительного, — сказали эльфы. — Рядом и причина усталости в кувшине стоит. Дай нам глоток своего снотворного, пока мы доберемся до общего стола! Начальника охраны не буди, ему, похоже, хватит!

Они пустили кружку по кругу и тут же здорово развеселились. Но головы при этом не потеряли.

— Чтоб меня разорвало, Гэлион! — закричал один из них. — Ты начал пир слишком рано и залил мозги! Наставил полных бочек вместо пустых, если я что-нибудь понимаю в весе!

— Работай! — брюзжал дворецкий. — Вы все нализались, что вы понимаете в весе? Я вам говорю, это те самые бочки. Выполняйте!

— Ладно, ладно, — ответили помощники, подкатывая бочки к люку. — Сам будешь виноват, если мы выбросим в речку лучшее королевское вино, чтоб озерные жители бесплатно напились!

И они запели, берясь за бочки:

Одна за другой бочки выкатывались к люку и сбрасывались в холодную воду с высоты в несколько локтей. Среди них были по-настоящему пустые бочки и бочки с гномами, но в воду все подряд летели, с шумом, стуком, всплеском, падали друг на друга, бултыхались, стукались о стенки туннеля, потом покачивались и переваливались на волнах, и течение уносило их вниз, прочь.

Тут обнаружилось слабое звено в плане Бильбо. Вы-то, наверное, уже сообразили, в чем дело, и посмеялись над ним, а вот ему было не до смеха. Окажись вы на его месте, вы, вероятно, и половины того не сделали бы, что удалось ему. Но теперь он-то сидел не в бочке, и некому было его запаковать.

Походило на то, что сейчас Бильбо точно потеряет друзей (почти все они в своих бочках уже скрылись в темном люке), и останется Вечным Взломщиком в эльфийских пещерах. Потому что даже если он выйдет через верхние ворота, ему никогда не найти снова своих гномов. Он понятия не имел, как добраться по суше до того места, где выплывают бочки, и представить не мог, что их ждет без него. Он же не успел сказать гномам про все, что узнал; они даже не знают, что он собирался сделать, когда можно будет вылезти из бочек за лесом.

Пока эти грустные мысли проносились у него в голове, несколько эльфов уже побежали тянуть веревки шлюза, чтобы бочки могли выплыть в открытую Лесную Реку, как только окажутся в воде, а у люка весело пелась новая песня:

Вот уже последнюю бочку подкатили к люку. В отчаянии, не сумев придумать ничего лучшего, несчастный невысоклик вцепился в нее обеими руками и полетел вместе с ней в люк. Шлеп! — и он оказался в воде под бочкой.

Отфыркиваясь и отплевываясь, он попытался приподняться над водой, цепляясь за бочку, как тонущая крыса, но увы! Как хоббит ни царапался и ни плевался, взобраться верхом на бочку не смог. Она была пустая и все время переворачивалась, подминая его под себя.

Бочка плыла, как пробка. В уши Бильбо налилась вода, но он все еще слышал, как поют эльфы над люком. Потом вдруг крышка с гулким стуком захлопнулась, и ничего не стало слышно. Теперь хоббит плыл по темному туннелю в ледяной воде совершенно один — нельзя же рассчитывать на друзей, которые забиты в бочках!

Потом впереди появился свет, как серая заплатка в черном туннеле, ведь была еще ночь. Бильбо услышал скрип поднимаемого шлюза и оказался в самой середине скрипящих и налезающих друг на друга бочек, которые не могли все сразу пройти через шлюз. Хоббиту пришлось приложить все силы, чтобы не оказаться раздавленным между бочками. Но в конце концов затор рассосался, и бочки, качаясь, одна за другой выплыли из-под каменной арки на волю. Тут он понял, что если бы сумел оседлать бочку, было бы еще хуже: свод туннеля резко опустился, между бочкой и аркой шлюза не нашлось бы места даже для хоббита.

Они плыли под нависающими над головой ветвями деревьев. Бильбо думал о том, как себя чувствуют гномы, и о том, не попадает ли вода к ним в бочки. Некоторые бочки сидели довольно глубоко в воде, и он догадывался, что в них, наверное, его друзья.