Фреда Уоррингтон - Янтарная Цитадель

– Пойми, прошу. Я не хочу творить это. Мне ненавистна погибель. Но я ничего не могу сделать. Это единственный способ, последняя моя надежда. Прости меня, Изомира. Умоляю.

Глаза его – нежные, ясные, прекрасные – молили «люби меня». И самым ужасным было, что ей и вправду мучительно хотелось любить его, как царя, как мужчину… но она не могла. Изомира отвернулась, и расплакалась от потрясения и отчаяния.

– Я не могу простить тебя! Если оно ненавистно тебе – прекрати! Это жестоко, мерзко, отвратительно!

– Я знаю, – ответил царь. – Но я не вижу выхода. – Он коснулся ее раны. – Я ранил тебя; прости. Позову кого-нибудь перевязать рану.

– Кого? – жестоко спросила она.

Гарнелис вроде бы смутился.

– Есть и другие лекари.

– Пока ты не погубил их всех. Зачем ты стремишься погубить всю Авентурию?

Царь сморгнул. Прежнее хищное его воплощение Изомира находила едва ль не более привлекательным, чем нынешнее, безумно спокойное. Ей подумалось, что он не желает отвечать. Но потом царь проговорил:

– Нет света без тьмы. Нет жизни без борьбы. Мы обожрались миром, и нас следует напомнить, что жизнь бесцельна, если не сражаешься за нее зубами и когтями. Это станет моим наследством Авентурии.

Через два дня после прибытия Элдарета задул очередной буран, разрушив надежды Линдена на скорый уход. Руфрид начинал понимать брата. Появление странника нарушило его благостное бытие в Сребренхольме, заразив жаждой действия. Юноше казалось, что он заключен в хрустальном пузыре, покуда снаружи рушится мир.

Танфия ощущала то же самое – это Руфрид знал. Вечерами, лежа бок о бок, они строили планы на следующую часть пути – других тем для беседы у них не осталось. Предвкушение дороги не сводило их вместе, как можно было подумать, а разделяло. Они любились страстно, как прежде, но Танфия была словно не вполне с ним: телом – да, даже чувствами, но не мыслями. Глаза его не останавливались на лице Руфрида, но смотрели куда-то выше, и дальше.

Излучинцы принялись заранее готовиться в дорогу, чтобы выйти, как только погода установится. Вычистили и промаслили упряжь, перебрали дорожные мешки, сложили оружие и дорожную одежду.

Руфриду, несмотря на его всегдашнюю подозрительность, Элдарет понравился. Странник был прям и грубоват; а еще он первый понял цель их странствия и хотел помочь. Был он вдвое старше любого из троих путешественников, и в его опыте и мудрости было что-то умиротворяющее.

Вместе с ними Элдарет упражнялся на мечах, проклиная отвыкшие руки и неизменно побеждая. По вечерам вместе с ними он трапезовал, развлекая излучинцев рассказами о Парионе и дальних краях.

– Честно сказать, – говорил Элдарет, – я не вижу большой надежды на ваш успех. О, ваша Изомира может быть еще жива – если вам поверить, она молода и здорова. Но уводить ее вам придется силой, а вот это почти невозможно. Скорей вас схватят и принудят работать с ней рядом.

– Лучше так, – буркнул Линден, – чем никогда ее не видеть.

– Знаю, парень. – Элдарет хлопнула его по плечу. – Но тебя могут отправить на рудник за многие мили от нее, или забрать в армию… а то и зарубить при попытке освободить ее. Это в том случае, если вы вообще ее отыщете! Я бы присоветовал вам возвращаться домой. Да разве ж вы послушаете?

– Нет, – ответила Танфия, прежде чем Линден промолвил хоть слово. – Никогда в жизни.

– Пойдете с нами? – спросил Руфрид.

– Не до конца. Со мной одна загвоздка – ежели меня заметят в Парионе, я, считайте, покойник. Куда мне податься – пока не знаю, всюду – труба! Если б моему горю пришел конец, то и ваша сестра, и все, ей подобные, оказались бы на свободе!

Дни становились все длинней, снежные бури сменялись теплыми ветрами. Через три недели после появления Элдарета разведчики-шаэлаир принесли весть, что перевал, наконец, проходим.

– Хотя и с трудом, – предупредил Элдарет. – Надо опасаться и запоздалых буранов, и лавин.

– И плевать! – заявил Линден. – Мы и так здесь уже достаточно проторчали.

Выйти решили на другой же день. Покуда Танфия и Линден спустились в конюшню, в последний раз перебрать пожитки, Руфрид с Элдаретом отправились посидеть у обзорного окна над воротами. Хрустальную плиту застил иней, да и снаружи, кроме снежной белизны, смотреть было не на что. Тропу расчистили, но по склонам долины еще лежали смерзшиеся сугробы.

– Эльрилл, конечно, холоден как рыба, но, надеюсь, он принял вас радушно, – заметил Элдарет.

– После того недоразумения в начале… да мы без него померли бы, – ответил Руфрид. – И здесь мы научились такому, чего бы иначе никак не узнали.

– Например?

– На мечах драться. Забавно – я-то думал, что элиры такие мирные.

– Да, а еще очень предусмотрительные. Они знали, что нам это пригодится.

По Сребренхольму раскатился, заставив обоих вздрогнуть, звенящий гром.

– Это еще что такое? – воскликнул Руфрид.

– В дверь постучали, – ответил Элдарет, протирая окно рукавом.

Глянув вниз, Руфрид увидал у ворот двоих мужчин в темно-зеленых плащах.

– Боги! Кого еще принесло? Они не элиры?

Вскочив, они оглянулись на уступ у входа в туннель, как раз вовремя, чтобы увидеть, как двое шаэлаир отодвигают тяжелый створ. Навстречу раскрасневшимся с мороза пришельцам по коридору спускался сам Эльрилл.

– Мы явились по указу царя Гарнелиса и его воеводы Граннена, – изрек один. – Мы ищем Эльрилла, властителя шаэлаир.

– Я Эльрилл. Чем могу помочь?

– Мы полагаем, что вы укрываете некоего Элдарета, разыскиваемого за преступления против Авентурии.

Руфрид покосился на Элдарета; лицо старшего мужчины было мрачно. Юноша потянулся за луком, но Элдарет удержал его.

– Боюсь, вы ошиблись, – холодно отмолвил Эльрилл. – Здесь нет никакого Элдарета.

– Также мы ищем троих людей, женщину и двоих мужчин, разыскиваемых за попытку убийства регистата скальдского, за ослушание государеву указу и иные преступления.

Руфрид задохнулся. Кто мог выдать их? Каламис? Да нет же!

– Опять-таки, эти люди мне неведомы.

– Нет смысла защищать их, владыка Эльрилл, – проговорил старшой. – Выдайте их. Мы даем вам возможность сделать это по доброй воле.

– Я не могу сделать это по доброй воле, ибо здесь их нет.

– Если вы не подчинитесь, мы возьмем Элдарета и прочих силой.

Покуда шел спор, Руфрид заметил две вещи. За спинами пришельцев те же двое шаэлаир тихонько задвигали створ. А снаружи долину заполняли, становясь строем за воротами, солдаты. Их фигурки чернели на снегу, как муравьи.

– Силой? – переспросил Эльрилл. – Я полагал, что ваш царь друг элирам.

– Царь ищет ссоры с Элдаретом, не с вами.

– Тем не менее, если вы примените силу, мы будем считать это нападением. Этого ли желает ваш царь? Разорвать наш союз?