Леонид Вембер - Пёсья жизнь

В город мы вернулись поздно, усталые, но довольные. Оставшиеся до отплытия дни мы только отдыхали. Всем, кто знал о том, кто мы такие, было приказано приложить максимум усилия, чтобы на флоте не узнали это до нашего отплытия. Мы мечтали пожить ещё несколько недель, или хоть дней простыми человеком и собакой, когда не надо принимать бесконечных просителей, лицезреть поклоны и подобострастные улыбочки. За довольно короткое время всё это нам успело надоесть.

Старый адмирал появился вместе с частью эскадры только на третий день нашего ожидания. Он дожидался в условленном месте отставшие суда, а тех задержали ненастья. Поскольку остальные суда уже прибыли, отход адмирал назначил на следующий же день. Осенью каждый новый день увеличивал опасность попасть в шторм. О том, что с ними поплывут маги, никто в эскадре не знал. Адмирал получил письмо от Крона с просьбой взять с собой в поход его сына с Другом. Поскольку старик не знал ещё, что Крон был Королём в Народе, а его сын стал Королём, то он и не понял, кого ему навязали. Просьбу Крона, которого очень уважал, ещё будучи юношей, он выполнил, но большого внимания на нас не обращал.

Сборная эскадра покинула гавань ранним утром, нашими стараниями ветер был попутный всю дорогу до островов виргов. Первый же остров из архипелага произвёл на нас огромное впечатление своей дикой красотой. Голые скалы, чахлая растительность, но, вместе с тем, какая-то суровая законченность. Чтобы пополнить запас воды, наши суда подошли к этому острову. Мы высадились на берег вместе с водовозами и поднялись на одну из небольших вершин. Да верхней точки острова было на дойти за отпущенное нам время, но нам важно было остаться без

свидетелей. Провели слияние. Я очень внимательно осмотрел весь архипелаг, отметил, где находятся боеспособные отряды виргов, кто из ярлов уже вытащил свои лодьи на берег, готовясь к зимовке, а кто ещё может выйти в море.

Связался Я также с Михелем и Шенлнром, которых мы отправили на виргские острова, уговаривать людей переселяться к нам. Больше половины родов, оставшихся без дружин и без ярлов, выразили желание переселяться. Три мелких рода, как оказалось, уже вывез ярл Фарилген. Всего неделю назад его суда, загруженные до предела, отправились домой. Я настроился на его разрешение на проживание и дополнил его разрешением на проживание этих родов и заверил его своей подписью и печатью. Поскольку погрузка воды уже заканчивалась, надо было спешить, Я быстро дошёл до того места, где меня ещё не могли увидеть, и произвёл разделение. Мы едва успели на последнюю шлюпку, идущую на флагманский корабль. Старый адмирал начал ругать Лео за задержку, но не очень строго, а скорее для порядка.

Через два дня на нашем судне собрались командующие всех отдельных эскадр и некоторых судов. Адмирал стал ставить перед ними задачи. Кому куда плыть, какой род забирать и где поджидать остальные суда. Еще накануне я заглянул в его планы и произвёл там некоторую корректировку, сообразуюсь с новыми сведениями о родах и дислокации тех, кто мог доставить нашим судам некоторые неприятности. Старик очень удивился, обнаружив в своих бумагах рекомендации от Короля, но принял это, как должное. Две трети эскадры были

посланы забирать те рода, что выразили согласие на переселение, а оставшаяся треть, во главе с адмиралом отправилась к тем четырём родам, что колебались.

Мы с Лео прекрасно понимали, что очень скоро нам придётся отказаться от своего инкогнито, так как надо будет уговаривать людей не помирать с голоду. Но пока наслаждались отсутствием этикета и относительным бездельем. Был один забавный эпизод, молодой лейтенант морской пехоты, мающийся от безделья, начал приставать к Лео, пытаясь вывести его из себя. Он был известен, как прекрасный фехтовальщик и отчаянный дуэлянт. Пока он изощрялся в остроумии, понося самого Лео, тот только посмеивался, но когда взялся за меня, Лео обиделся. Его отповедь была очень краткая, но содержательная. Присутствующие молодые офицеры, услышав эпитеты, которыми он наградил нахала, повалились от хохота. Но тот, как

большинство людей, любящих поиздеваться над другими, шуток над собой не признавал и разозлился. Когда он перешёл к оскорблениям, Лео резко ударил его ладонью по щеке.

— Ты, кажется, зарвался, дружок. — Сказал он. — Если ты хочешь трепки, так и скажи, а оскорблять себя я не позволю.

— Ты смоешь эту пощёчину своей кровью, мальчишка! — С пафосом заявил лейтенант, потирая щёку. — Сегодня же я убью тебя, сопляк.

На последнее оскорбление Лео ответил новой пощёчиной и, обернувшись к свидетелям, попросил их:

— Господа, кого-нибудь из вас не затруднит сходить к адмиралу и попросить его разрешение на дуэль?

Один из офицеров поклонился и вышел из каюты. А Лео обратился к другому:

— Каким оружием лучше всего владеет этот нахал?

— Мечём. — Ответили сразу несколько человек.

— Хорошо, значит, его оружием будет меч, а я возьму… — Лео задумался. — Нет, я ничего не возьму, так будет справедливей.

Как оскорблённый, он имел право выбрать оружие, и его выбор оспорить было невозможно, хотя лица присутствующих и выражали крайнее недоумение.

Дуэль состоялась через пол часа на палубе. Собралось много народу, присутствовал и старый адмирал. Он единственный, кто прекрасно понимал, что противнику Лео ничего, кроме трёпки не светит, но свои мысли держал при себе, а только посмеивался в усы. Перед поединком лейтенант хорошенько размялся, перебрал несколько мечей и встал на своё место. Лео размял мышцы, но так, что это не было никому, кроме меня, заметно. Встав на своё место, Лео скрестил руки на груди, и предложил своему противнику:

— Начинай, если не передумал.

Тот, с глухим рыком, прыгнул вперёд и нанёс ловкий удар мечём. Лео увернулся и, продолжая держать руки скрещенными на груди, отвесил ему хорошего пинка. Лейтенант развернулся только для того, чтобы меч у него был выбит из руки, а сам он, получив чувствительный удар в грудь, отлетел в толпу зрителей. Вставать и нападать снова, у него уже желания не было. Лео подождал немного, продолжая держать руки скрещенными на груди, но, видя, что тот больше не хочет, спросил:

— Хватит, или будем продолжать? Я ещё толком и не размялся. — Видя, что тот не хочет ни нападать, ни отвечать, он спросил: — Как насчёт извинения? Не надумал? Я ведь могу и продолжить.

— Я прошу меня простить. — Хрипло проговорил его противник.

— Хорошо, я принимаю ваши извинения, господин лейтенант.

Когда Лео собрался уходить, его остановил голос адмирала:

— Молодой человек, подойдите ко мне.

Лео повиновался, а старик, пожевав губами, задал вопрос: