Виктор Бурцев - Святой остров

Виктор Афанасьевич ответил не сразу. Собираясь с мыслями, он погладил черного скотч-терьера по имени Ширер, лежавшего у его кресла. Тот лениво взглянул на хозяина и лизнул ему руку.

– На самом деле… Вы правы, мой друг, – кивнул старик. – На самом деле речь пойдет о кое-чем более серьезном, чем ржавый щит или весьма сомнительная нефть, которой, судя по всему, там и в помине нет. Признаться, когда я услыхал от господина Юсупова о Змеином, то в первый миг испугался…

– Вы? – хмыкнул Перси. – Быть не может!

– Не льстите, молодой человек! – поморщился Виктор Афанасьевич. – У вас нет опыта в подобных делах. Настоящая лесть – это даже не искусство, это выше!.. Так вот, на мгновение я подумал, что кто-то из них двоих – Джунковский или Юсупов – ЗНАЕТ, что на самом деле хранится на Змеином. Конечно, такого быть не может, но все-таки…

Старик вновь замолчал, а затем негромко запел:

Нервы у спецагснта Персиваля Лоуренса были крепкие, и он стоически переждал нежданную арию.

– Итак, – поднял голову Сипягин. – Если без подробностей… На острове хранятся документы, которые вы, душа моя, должны будете мне доставить.

– Украсть? – невозмутимо уточнил Лоуренс.

– Хм… не совсем. – Сипягин поморщился. – Скорее изъять из тайника.

– Тайника?

– Все подробности потом. Это будет не очень сложно, так сказать, технически…

– А можно поинтересоваться, – негр задумчиво потер подбородок, – какого содержания эти документы и, соответственно, какой важности?

Взгляд старика блеснул – всего на какой-то миг, но этого хватило, чтобы бесстрашный Перси почувствовал, как по коже побежали непрошеные мурашки.

– Эти документы… Назовем их так – «документы» – для ясности, так сказать… Я мог бы сказать, что они очень важные, но это не совсем так. Это бомба! Бомба невероятной силы! То, что хранится на Змеином, может изменить будущее России. А будущее России – это и будущее мира!.. Впрочем, вы, Перси, человек рациональный, будущее мира – не по вашей части…

– В какой-то мере, Виктор Афанасьевич. – Афроамериканец и не думал обижаться. – Но я человек не только рациональный, но и наблюдательный. Пункт первый – вы зовете меня, хотя мои услуги стоят куда дороже, чем услуги обычного агента. Второе – присылаете мне мемуары давно умершего Великого Князя. Третье – говорите, что документы связаны с будущим России. Вывод? Или лучше мне не делать выводов?

Старик ответил не сразу, причем голос его прозвучал странно – очень тихо и неуверенно.

– Я и сам не знаю, что в этих документах. Точно не знаю, Перси. Догадываюсь, но… Где был Великий Князь Александр Михайлович летом 1918-го?

– В Крыму, в имении Дюльбер, – быстро, не думая, ответил Перси. – Он был под арестом, большевики думали расстрелять его и всех остальных. С ним находились Великий Князь Петр Николаевич, Великий Князь Николай Николаевич…

– Достаточно, – перебил Сипягин. – Эти… Скажем так, эти документы привез из Петрограда именно Николай Николаевич. Что там, повторюсь, не знаю. Если просто номера вкладов в заграничные банки, это не беда. И если полпуда золотых украшений – тоже беда невелика…

Перси понимающе оскалился.

– Но мне кажется, там что-то более серьезное… Начальником охраны Великих Князей был один матрос, он служил в Качинской авиашколе и хорошо относился к Александру Михайловичу, ведь тот – отец российской авиации. Так вот, именно этот матрос спрятал эти… документы на Змеином. План он успел отдать лично Александру Михайловичу. Тот передал бумагу мне. Вот и все. В любом случае то, что лежит на острове, не должно попасти ни к кому, кроме меня. Если что – уничтожить все. И всех. Ясно?

Перси подумал – и молча кивнул.

– Ну а теперь о приятном, – улыбнулся Виктор Афанасьевич. – Наш общий знакомый Юсупов все это дело, естественно, оплачивает, причем очень неплохо…

Персиваль довольно осклабился.

– Он решил подарить местным военным вертолет, – продолжил Сипягин. – В качестве акта безвозмездной помощи.

– Вертолет? – Афроамериканец оживился. – А можно поинтересоваться, какой модели?

Сипягин хмыкнул и, надев очки, полез в ящик письменного стола.

– Белл 206, – ответил он, найдя нужную бумажку, – «Лонг Рейнджер».

– О, чудесная машина! – обрадовался Перси. –Двигатель «Аллисон», максимальная скорость 241 км/ч.

– Вижу, я в вас не ошибся, – удовлетворенно кивнул хозяин дома. – Вы, оказывается, хорошо разбираетесь даже в вертолетах.

– Гм… профессия располагает, – усмехнулся Лоуренс. – Неплохая в общем-то вертушка. Правда, дорого стоит, если это, конечно, последняя модификация.

– Юсупов зря на ветер денег не бросает. Военные должны быть довольны: шесть пассажирских мест, кондиционер. Кстати, душа моя, вы отправитесь в Украину в качестве пилота-инструктора данной машины. Думаю, среди этих украинцев пилоты тоже не дураки, но ведь нужно как-то мотивировать ваш приезд. Не студента же мединститута, в конце концов, из вас делать.

– Ха-ха, – засмеялся Лоуренс, – пилот-инструктор, это очень даже неплохо. Справлюсь.

– Вот и чудесно, батенька, вот и чудесно. – Сипягин довольно потер сухие старческие ладони. – С вами поедут два ваших знакомых болвана…

– Нет! – вздрогнул Перси. – Бумба и Гурфинкель? Сэр, только не эти клоуны!

– Эти, эти! – закивал Виктор Афанасьевич. – Клоуны будут успешно отвлекать публику и получать подзатыльники. Это у них выходит блестяще, не правда ли?

Афроамериканец только вздохнул.

– А вы займетесь делом. Вот только… Извините, этот ваш имидж…

– Имидж? – Брови Лоуренса поползли вверх. – Моя глупая негра не очень понимай…

– Именно это! – Голос старика стал серьезным. – Не переусердствуйте. Дураков, конечно, много, но… Лоуренс развел руками:

– Да, са-ар! Слушаюсь, са-ар! Глупая негра много думать, глупая негра придумать что-то…

Сипягин прищурился, глядя на развеселившегося афроа-мериканца, одобрительно качнул головой и внезапно затянул скрипучим голосом:

– Никуда, – согласился Лоуренс, который уже раз за беседу демонстрируя свои белоснежные зубы. Кстати сказать, вставные.

Но это так, к слову.

– Тише, болван, ты наступил мне на голову, – огрызнулся Миша Гурфинкель, злобно отплевываясь.

Пахло в канализации так… Нет – это невозможно описать словами, это нужно слышать, вернее, нюхать. Одним словом, пахло, как в канализации.

– Угораздило же! – ругался Гурфинкель, неуклюже взбираясь вверх по ржавым железным скобам в стене вслед за своим товарищем.