Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

– Мирно никто не разойдется, это уже точно. Не тогда, когда Падальщик додумался напасть на фамильяра. На самом деле, у него сейчас только один вариант: доказать, что его претензия обоснованна. В противном случае, весь круг вправе выступить на стороне Березина и наказать чужака. – Яблонев сузил глаза, рассматривая тлеющий кончик сигареты. – Лично я не против приложить руку к чему-нибудь… карательному.

Поежившись оттого, как тихо, вкрадчиво и угрожающе это прозвучало, я подсела к ведьмаку поближе, почти соприкасаясь с ним ногами. Ладони гудели от желания взять парня за руку, как-то поддержать, утихомирить взбудораженное нашим разговором болезненное прошлое, и в то же время в голове словно щелкал метроном, а в каждую паузу втискивался отрывок из субботы.

Похоже, как и в самом начале нашего знакомства, когда балом правили стеснение, недоверие и подозрительность, я разделилась на три составляющие. Сущность (Герцогиня) хотела бежать к Владу без оглядки, ткнуться холодным носом в руку и вилять хвостом, пока он не улыбнется. Агата (студентка, соня и просто затворница) хотела уйти подальше, запрятаться среди подушек и пледа, поплакать под грустную музыку и, в общем-то, максимально соответствовать ситуации. Фамильяр же судорожно пыталась склеить всех обратно, в единое целое, напоминая о клятве, долге, роде и всем, чем могли аукнуться Владу наши противоречия. Коснувшись пореза на языке, я избавилась от картинки из серии «перетяни канат» и задала следующий вопрос:

– Как Паша что-то сможет доказать, когда мы все знаем, что Леша ни при чем?

Все-таки я не понимала, как самоучка может так уверенно обвинять целителя, опираясь только на чужие слова. Неужели его доверие к Марине настолько непоколебимо, что он игнорирует очевидный всем факт?

– По крайней мере, он попробует. Обратится к Захаровой и попросит разрешить спор. – Влад кивнул сам себе. – Насте придется обыскать квартиру Леши на предмет остаточной энергии Павла.

– Что будет, если она ее найдет? – подобралась я.

– Пашка потребует возмещения ущерба, а его сегодняшняя атака посчитается как само собой разумеющееся. – Яблонев сузил глаза. – Что бы я сам попросил в качестве извинения у Березина? – Покосившись на меня, на самом деле сквозь меня, ведьмак поморщился. – Услугу.

– Какую?

– Неважно. Жизнь долгая, а проблемы никогда не переводятся. Кстати, о проблемах. Не делай этого.

Уставившись на Князя в ожидании продолжения, я покрутила кистью, когда его так и не последовало. Иногда Влад забывает, что мысли среди нас двоих читает только он, о чем я жалела с выходных. Что-то подсказывает, это сожаление будет посещать меня все чаще и чаще.

– Не отказывайся от укусов. Игнорируя собственную потребность, ты ослабишь себя.

Цепочка от удивления до возмущения прогорела, как фитиль на динамите моего терпения. Дыхание перехватило, и, прежде чем я смогла что-то сказать, самые худшие версии уже прокрутились в голове и были отброшены прочь. Включая нелестную характеристику Яблонева в частности и его самоуверенного предостережения в целом.

Где-то глубоко, под пониманием, возникшим после нашего разговора, сочувствием, обидой, недовольством и раздражением, на самом дне, прятался сундучок. Скорее даже шкатулка, персональный ящик Пандоры, но не с раздорами, бедствиями и болезнями. В моей шкатулке лежал кусок правды под жгучим соусом ревности, и только что, покинув ее, он окончательно встал мне поперек горла.

Я знала , что нравлюсь Владу. Можно бесконечно спихивать все на сущности, магнитные бури, полнолуния и прочие метафизические выкрутасы, но истина была не просто где-то рядом, а на прямой между мной и ведьмаком. Заключалась она в том, что укусы нравятся ему ничуть не меньше, чем мне, как и прогулки за руки, объятия в кровати и еще миллион различных прикосновений, шуток, намеков и взглядов, удачно замаскированных под связь фамильяра и практикующего. Отчасти это она и была, но все же со стороны мы больше напоминали пару.

Настолько, что Яблонев испугался за сохранность собственной клятвы и резко сдал назад, заслонившись Кариной, как хреновым щитом. Казалось бы, мы только что разобрались, но этого темному было мало. Едва я попыталась прочертить хоть какие-то границы, как ведьмак взялся за дурацкие увертки, в очередной раз прикрываясь заботой обо мне, лишь бы самому не остаться в минусе!

– За чью потребность ты волнуешься больше: свою или мою? – едко спросила я, в последний момент справившись с собой, не повысив голоса и придержав на языке все запальчивые и пафосные фразы, пришедшие со страниц романов.

– Я не волнуюсь, – помрачнел Влад, вряд ли ожидая отпора. – Предупреждаю, как будет.

– Я думаю, ты неправильно понял, – высказала я, обращаясь к носкам своих кед. – Говоря «никаких укусов», я имела в виду от тебя. Ты же не думаешь, что ты единственный, кто может мне помочь с этим?

– Ты… – Надо же, кто-то сбит с толку. Прямо как я, увидев девушку в его майке на его кухне. – Я так понимаю, у тебя уже есть какая-то кандидатура на примете? – ровно спросил Влад. Слишком вежливо и спокойно, чтобы я могла этому поверить.

– Какая разница?

– Для меня, связанного с тобой эмоционально двадцать четыре часа в сутки? Огромная.

– Хватит, – выдохнула я. – Мы оба знаем, что происходит. Ты хорошо устроился, начиная все со мной, а заканчивая с Кариной. Я самоисключаюсь из этой цепочки. Хочешь друга и фамильяра – ты его получишь, но не требуй и не жди от меня большего, ничего не давая взамен. Я согласилась остаться, однако это не значит, что я тебя простила и что мне не нужно еще времени, чтобы прийти в норму, ясно? Моя личная жизнь не касается тебя до тех пор, пока я сама о ней с тобой не заговорю. Точно так же твоя не касается меня. Я хочу дистанцию. Хочу снова тебе верить, но все треснуло, понимаешь? – На глаза навернулись слезы. – Вот тут все треснуло, неужели не видишь? – Я постучала по груди, резко скользнув по сиденью на другой конец скамьи.

– Агата, – в серых глазах мелькнула неуверенность. – Прости. Я никогда не…

– Уходи, – выдавила я.

Влад тяжело вздохнул:

– Ты этого не хочешь.

– Не представляешь себе насколько, – подавленно усмехнулась я, не видя смысла скрывать то, что он и так уже знал. – Вот поэтому, пожалуйста, уйди.

Одним порывистым движением ведьмак оказался совсем близко. Дернувшись, я затихла в кольце его рук, уткнувшись носом в кожу куртки, пропахшую воском и деревом. Зарывшись в мои волосы, Влад прижался щекой к макушке, и это была самая правильная минута в сегодняшнем дне. Что-то внутри всколыхнулось, потянулось в это тепло: родное, близкое, нужное. Небольшое послабление перед жирной точкой.