Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

– Недурственно, – покровительственно отметил Илья. – Сразу понял?

– У меня была догадка, переросшая в уверенность, когда ты попробовал надавить и заставить меня посмотреть. Уловки старой школы, – ответил ведьмак. – Агата.

Имя прозвучало как обычно. Обычно для произношения Влада, бесконечно особенно для меня. Как всегда вкрадчиво, мягко и слегка на выдохе. Такую интонацию хочется слышать, забираясь под одеяло или сидя перед костром. Нечто, придающее любому уюту и теплу бо́льшую степень.

Ментальная стена и пространство, пронизанное чуждой враждебной энергетикой, что нас разделяли, резко перестали видеться чем-то непреодолимым. Влад никак не поменял позы, но этого больше и не требовалось. Сейчас, пока голос и интонация темного все еще звучали в голове, каждая частичка меня знала, что между нами все по-прежнему.

Так же, как и этим утром, когда мои пальцы осторожно очерчивали его татуировку. Так же, как и этим днем, когда он всерьез предлагал мне постоянную зарплату. Так же, как и полчаса назад, когда мы почувствовали друг друга через связь. Сокрушительное облегчение смыло надуманную боль и страхи. Мы – команда, и нас тут двое против одного, как ни крути.

– Если я посмотрю тебе в глаза, то автоматически попаду в сеть его проклятий через нашу связь.

Я уставилась в бетон под ногами еще до того, как Влад договорил. Вот оно что. Очередная подлость, впрочем, о честной игре и речи не шло. Что ж, если я не буду смотреть на своего практикующего, шанс попасть в такой капкан уйдет в минус.

Параллельно с этим стало ясно, что еще проворачивал Яблонев. От него не последовало ни одной угрозы, напротив, он старался поддержать диалог с Ильей. Тянет время. Мой темный знал многое еще до того, как подняться сюда. Значит, для него не было никакой тайны в том, что мешало нашей связи и моим способностям фамильяра. Возможно, мы отвлечем неприятеля достаточно, чтобы эффект этой дурацкой ведьминой пыли спал. Сомневаюсь, что в присутствии Влада он сможет еще раз применить ее.

– Ты не просто потомственный, это не провинциальное обучение, если можно так выразиться, – протянул Илья. – Хм, это делает тебя еще более ценным. О подобных приемах знает не так много родов… Чуть больше десятка, и еще меньше тех, кто способен распознать их прежде, чем попасться. Эти черты… ты сразу показался мне знакомым. – Я вскинулась на мужчину, уловив довольство и восхищение в его голосе. Как будто он только что выиграл в лотерею. Смотрел он на Влада, точно как на заветный приз. – Серые глаза, манера держаться и, конечно же, знания – визитная карточка Зарницких.

– Не думал, что эту фамилию все еще помнят, – только и сказал Влад. – Тем не менее я никогда ее не носил.

Конечно, не носил, потому что дар в их семье всегда передавался по женской линии, значит, Тамара была Зарницкой (если бабушка Влада ничего не меняла), пока не вышла замуж и не взяла фамилию мужа. Фамилию, от которой Влад не стал отказываться. Зная своего практикующего, я точно понимала почему. Очередное наказание и напоминание о смерти его отца в одном флаконе.

– Слова ничто в сравнении с кровью, – отмахнулся Илья. – «Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет». – Серьезно? «Ромео и Джульетта»? – Я помню эту историю, рассказанную мне дедом. Твоя прабабка тогда растревожила осиное гнездо, подняв знатную шумиху своим уходом. Кто бы мог подумать, что она окажется права в своей паранойе… – Мужчина кашлянул. – Мальчик, я знаю, что ты делаешь. Вытащи то, что у тебя в кармане, и сбрось с крыши, иначе… – Он постучал железкой по мангалу, намекая на очередную порцию боли для меня. – Живей.

Такого быть не могло, но я как будто отчетливо услышала тяжелый вздох Влада. В чем бы ни был его план, Илья оказался не глупее. Не глядя в сторону ведьмака, я чувствовала, что он снова у края крыши. Короткий взгляд в спину Яблоневу, резкое движение его руки из кармана, пальцы отпустили что-то круглое. Наверняка камень из его огромной коллекции, где каждый был предназначен для своей работы.

– Гагат, как мне думается, – покивал Илья. – Хороший выбор, но, к сожалению, весьма очевидный. Взять самый сильный иньский камень, главный оберег по защите, и считать, что я его не замечу? Чем ты думал, мальчик?

– Прийти в чужой город, найти круг потомственных практикующих, в открытую напасть на ведьму этого круга и захватить в плен потомственного фамильяра, связанного с потомственным ведьмаком, сам знаешь, с какой историей рода. Затащить фамильяра в сильнейшее поле действия для сущности противника ментально и зодиакально. А потом причинить боль фамильяру на глазах его практикующего. Чем ты думал?

Влад обернулся, и, как ни пыталась, я не смогла отвести от него взгляда. Слишком притягательно, слишком опасно, слишком нужно. Я нарочно не смотрела в лицо, опасаясь перехватить взгляд, но знала, что все его черты по-птичьи заострились, выпуская на волю истинно темного ведьмака.

Мощь, сила и стальная воля практикующего расходились от его фигуры волнами энергии, подгребая под себя все, что было вокруг. Ментальное видение оставалось для меня закрытым, но сейчас оно и не требовалось. Такое невозможно пропустить. Такое ощутил бы даже тот, для кого «интуиция» – всего лишь слово в словаре. Как близко знающей Яблонева и уверенной, что мне бояться нечего, все равно захотелось стать совсем незаметной и переждать надвигающийся апокалипсис где-нибудь подальше.

– Я сотру остатки твоей сущности в порошок. Восстанавливать будет нечего.

Влад вскинул руку совсем как Павел, нападая на Ирку. Жест был тот же, только вот у Яблонева он выглядел совершенно по-другому. Стремительнее, изящнее и при этом устрашающе настолько, что по спине побежали мурашки, а на голове зашевелились волосы, не говоря уже о пресекшемся дыхании.

Совсем белые в темноте и лунном свете, скрюченные пальцы ведьмака больше напоминали птичьи когти. Когти, готовые вцепиться и не отпускать.

– Значит, ты решил по-плохому, – покивал Илья, похоже, совсем не впечатленный увиденным.

– Всего лишь выбрал то, что считаю верным, – склонил голову набок Влад.

– Тогда я впитаю твой дар вместе с последним дыханием, о таком варианте ты не подумал? – усмехнулся Илья. – В каком-то смысле, смерть – это всегда безошибочно, – хмыкнул мужчина и резво ткнул железкой точно в центр мангала, оставляя ее там.

Внутри меня взорвалась граната. Боль была сразу везде: стискивала свои треугольные наточенные клыки, вонзаясь глубже, яростнее, сотрясая что-то важнее плоти, костей или разума. На этот раз она пробралась так далеко, куда не забиралась даже я сама. Огнем горела моя суть.

Попытка стиснуть зубы и не выпустить крик закончилась лишь прокушенной губой, градом слез и очередным сглатыванием крови, заполнившей рот. Обвиснув на бечевке, впившейся в кожу рук, я заставила себя сморгнуть и выпрямиться на выдохе. В ушах звенело, сердце билось в горле, срочно эвакуировавшись подальше от пламени, пробирающегося сквозь грудную клетку.