Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

– Мне что делать?

– Быть рядом со мной и держать эту свечу. Она поможет тебе видеть на другом плане, если понадобится.

Из рюкзака ведьмака на свет появились пучок какой-то сушеной травы, черная ткань, чаша, красный пузырек, серебряная цепочка и еще одна свеча – близнец моей. Влад засучил рукава рубашки до локтей, показывая надежно скрытые напульсниками запястья. Поднеся траву к пламени свечи, он поджег ее и тут же замахал справа налево, оставляя тлеть и пускать густой, горький и вонючий дым.

– Полынь, – пояснил Яблонев, окуривая квартиру по часовой стрелке.

Я следовала за ним хвостом, не собираясь отходить далеко. Продиктовано это было вовсе не страхом или волнением, даже не пожеланием самого Князя. Я просто знала, что так правильно. Быть на шаг позади практикующего, смотреть вокруг и ждать подвоха. Откуда пришло это знание – другой вопрос, ответ на который не так уж и важен. Интуиция.

Опустив остатки травы в чашу, Яблонев поставил в нее свечу, покапав воском, и окропил цепочку какой-то прозрачной жидкостью из пузырька. Ведьмак быстро зашептал на незнакомом языке, остановившись в центре комнаты, и я словно оказалась ногами в холодном течении.

Взгляд «сквозь» огонь стал ошибкой. Вскрикнув, я дернула Влада за руку, отталкивая от того, что тянулось к нам. Серое, без лица и вообще чего-то человеческого, оно выползало из-под дивана, словно просачиваясь в узкую щель между ним и полом, направляясь ко мне. Тонкие руки с растопыренными пальцами, неестественно согнутые ноги, рот-рубец, и не от уха до уха (ушей не было), а от края до края.

Сердце забилось в горле, волосы на макушке встали дыбом, я сморгнула выступившую слезу, и тварь исчезла. До тех пор, пока я снова не посмотрела через пламя. Я не знала ни одной молитвы, но в этот момент мне захотелось знать их все, знать всё, что знает Яблонев, иметь в руке такую же цепочку и понимать, как правильно всем этим воспользоваться. Удивляясь самой себе, я вдруг поняла, что не думаю о том, как сбежать или как перестать бояться. Единственное, что меня заботило: как защитить Влада и защититься самой.

Однако Яблонев прекрасно справлялся сам. Выбравшись из-под дивана до конца, серое нечто сменило курс, по-паучьи двинувшись к ведьмаку. Слыша практикующего, я поняла, что сущность тоже что-то говорит ему, но звука не было. Ведьмак рассек пространство перед нами цепочкой по диагонали, свистящий звук словно пролетел сквозь уши, и захватчик рванул назад, испугавшись.

Не глядя, Влад протянул мне руку, и я крепко сжала его пальцы, интуитивно понимая, что ему нужна моя поддержка. Темный повторил замах, и от ладони до локтя словно ток пустили. Сущность отбросило к стене, глаза щипало, я больше не могла смотреть сквозь пламя и опустила свечу.

Заступив Яблоневу за спину, я обняла его со спины, следуя подсказке внутреннего голоса. Подбородок лег парню на плечо, губы прижались к теплой шее, ладонь застыла у самого сердца, и мы задышали вместе. Никаких сомнений, ничего, даже отдаленно на них похожего, только циркуляция уверенности от него ко мне и силы от меня к нему.

Обычная, чуть мутная из-за дыма комната стала чувствоваться нормальной только после третьего замаха Влада. Ведьмак замолчал, накрыв рукой, держащей цепочку, мою, и какое-то время мы просто дышали. Я старалась осмыслить то, что только что увидела, он, должно быть, приходил в себя.

Яркие картинки мелькали в голове по кругу, но все это больше походило на обдумывание фильма, пока идут титры. Ужастика, если точнее. И я всерьез хотела бороться с этим паукообразным?

– Агата? Ты как? – Влад насильно усадил меня на диван и опустился на корточки напротив, задув наши свечи.

– Пытаюсь понять, что только что произошло. Полынь…

– …галлюцинаций не вызывает. Ты ее видела.

– Да. Это… оно… уродливое, серое, без глаз и… – Я замолчала, вдыхая носом.

– Ты встречала раньше что-то подобное?

– Смеешься?

– Во сне? – допытывался Князь, удерживая мой взгляд.

– Да нет же, никогда!

– Агата, я впервые вижу, чтобы кто-то при первом контакте с подобным не испугался, не завопил от страха и не попытался удрать. Когда в пять лет я увидел свою первую сущность, то не спал неделю.

– Не было у меня времени на это, – нахмурилась я. – Сейчас только прихватило, наверное, поверить до конца не могу, что такое бывает. Тогда я как-то больше думала о том, чтобы оно к тебе не подобралось.

– Настоящий фамильяр, – покачал головой Влад, и восторг в его глазах мне вряд ли привиделся. Притянувшись, парень нежно прижался губами к моему лбу: – Спасибо, Агата. А теперь иди на кухню, к хозяйке, остальное я сам доделаю.

Кивнув, я чуть сжала руки на коленях, сдерживая желание обнять Яблонева за шею. Мимолетный братский жест со стороны темного принес облегчение, как вовремя выпитая таблетка от головной боли. Наверняка какой-то эффект нашей связи.

– Ты вышвырнул ее?

– И на этот раз мне это почти ничего не стоило, благодаря твоим на удивление умелым действиям. Как ты догадалась, что нужно прикоснуться ближе к сердцу и голове, чтобы усилить поток собственной энергии?

– Интуиция, – пробормотала я, все еще слегка смущенная собственной инициативой с объятием и почти поцелуем в шею.

– Иди, позже все обсудим, – пообещал Влад. – Нужно отпустить духов.

На с трудом гнущихся ногах, пахнущая полынью и воском, я дошла до кухни с жуткими обоями, пестреющими подсолнухами, и опустилась на табуретку. Виталина Андреевна смотрела на меня так, будто совершенно не знала, что делать: то ли чаю предложить, то ли выгнать. Что бы ни было в моем взгляде, оно заставило ее закрыть приоткрывшийся рот, поставить на плиту чайник и суетливо закопошиться в холодильнике.

Ранее я думала, что обратной дороги не стало после ритуала заключения связи между мной и Владом. Вранье. Она исчезла только что, когда я действительно увидела и прочувствовала, с чем мой практикующий сталкивается на самом деле.

Сериалы, прогулки, чтение и прочая прокрастинация подождет. Важно то, что делает Влад, и я хочу научиться всему, что должна уметь делать. Всему, что поможет защитить его.

Настоящие тренировки, призванные сделать из меня толкового фамильяра, начались на следующий день после изгнания сущности. По количеству времени и всему, что от меня требовалось, они напоминали получение второго высшего образования. Лекции по теории, практические задания, физические упражнения, проверки усвоенных знаний… Домашняя работа, и та присутствовала! Суровость и въедливость Влада не знали границ, когда дело касалось точных формулировок или соблюдения установленных нормативов.

Я воспринимала их с энтузиазмом, ворча на него больше из вредности или интереса, какой саркастичной шуткой ответит ведьмак. Иногда перед глазами все еще всплывал яркий образ того, с чем мы столкнулись в квартире Виталины Андреевны, и это подстегивало не опускать руки и выкладываться на всю.