Валерия Воронцова - Клятва ворона [litres]

Часто на наши силовые занятия приходили Варвара с Сашей, и тогда Миркова брала на себя роль наставника, упрощая понимание многих вещей. Пантера проводила мастер-класс в использовании физических преимуществ сущности и применении хищных инстинктов. Пока наши практикующие мирно болтали, сидя на скамейке и куря, мы с Сашей разминались, бегали, прыгали в длину, играли в прятки по всему парку, лазали по деревьям (это у меня получалось хуже всего) и даже в шутку боролись.

Миркова показывала некоторые полезные приемы самозащиты, как отсечь практикующего от толпы, как грамотно перекрыть подход к нему в транспорте… Целая наука, построенная на ее личном опыте, интуиции и ментальном восприятии окружающего. Скупая на похвалу и вообще на слова, пару раз она отметила, что упорство и труд в моем случае действительно все перетрут. К своему удивлению, я быстро схватывала все, чему учила Пантера, в состоянии повторить это с первого раза, без дополнительного разжевывания.

В марте Влад допустил меня до присутствия на приемах, так что очень часто, отсидев пары в институте с Иркой, я приезжала к нему. Несколько часов ведьмак уделял внимание моей подготовке, а после я сидела с ним на чердаке один или несколько визитов клиентов. Провожая меня до остановки через парк вместе с Кельтом, парень, как правило, охотно пояснял все, что было неясно в том или ином деле.

Говоря, что проблема каждого его посетителя индивидуальна и не всегда мистического толка, Яблонев нисколько не преувеличивал, в чем я успела убедиться. Проклятия, сглазы, порчи… Люди искали ответов у умерших, защиты, мести, исцеления и спокойствия с таким остервенением, словно Влад был всемогущим, всевластным и железным. Они предпочитали не замечать ни его усталости, ни откровенного неодобрения некоторых просьб, ни правды, беспощадно вылетающей из его рта особо настойчивым «мстителям».

После девушки, просящей проклясть старшую сестру за то, что ту родители любят больше, и считающей это в порядке вещей, я решила, что не буду критиковать вредную привычку Яблонева. От встречи с подобными ненормальными закурить хотелось даже мне.

Думаю, не подписывай каждый клиент договор о неразглашении, ведьмак уже давно оброс бы исками за «шарлатанство» или «оскорбления» от недовольных, кому он посоветовал обратиться к психологу, а не портить энергетику темными делишками. Конечно, такими были не все, встречались и порядочные, по-настоящему несчастные и обеспокоенные люди, те, для кого Влад был последним шансом, а не первым. И он помогал, каждым успешно решенным делом уверяя в правильности моего выбора.

За полтора месяца дом Яблоневых стал для меня почти родным. Тома буквально млела каждый раз, когда после долгих прогулок мы с ее сыном перешучивались на кухне, на скорую руку готовя себе перекус. Отмахиваясь от сына, настаивающего, что у нее наверняка есть свои дела, она подолгу болтала со мной о разных вещах, неподдельно интересуясь успехами в учебе, здоровьем мамы и не обижает ли меня Влад.

Если Тамара видела нас с Владом вместе, то моей маме этого и не требовалось, чтобы понять, почему я довольно улыбаюсь телефону или пришла с «прогулки» так поздно. Все чаще с ее стороны проскальзывали намеки на желание познакомиться с этим «волшебным Владом», способным разбудить меня в десять утра в субботу и не получить пяток угроз жестокой расправы в ответ.

Я хорошо понимала: в один прекрасный момент намеки превратятся в приказы с пометкой «немедленно», и старалась максимально отсрочить это знакомство. Не из страха, что мой практикующий не понравится (Князь мог очаровать любого, когда хотел), а какие выводы мама сделает. В ее голове у Влада точно был статус моего парня, несмотря на все мои уверенные «мы просто друзья». То, что все не «просто», она поймет сразу, только вот как именно – не догадается, сразу же поставив на самое очевидное.

– Ты чего? – дернула меня за рукав Ирка, когда мое разглядывание погоды за окном аудитории затянулось. Прошло десять минут с начала пары, а преподаватель так и не явился. Всей группой мы собирались подождать еще пять и свалить по старой доброй студенческой традиции.

– Задумалась, – пробормотала я, потирая большим пальцем агат на кольце.

– О сегодняшнем вечере? Забыла спросить: ты решила, в чем пойдешь?

Сегодняшний вечер пятницы в кругу практикующих был отведен на общий сбор в квартире у Праховой, так как была ее очередь принимать всех на своей территории.

– Нет, у меня возникли некоторые проблемы с одеждой, все джинсы стали велики, – скромно сообщила я факт, заставивший меня станцевать джигу по квартире в прошлую среду.

Нет новости счастливее на свете, чем похудение здорового, не сидя на диете. Под аплодисменты мамы я даже влезла в школьное выпускное платье, пылившееся в самом дальнем углу шкафа.

– Ого, да это победа! Сколько сбросила? – искренне порадовалась Ирка.

– Не знаю, я никогда не встаю на весы, но на один размер точно.

– Так надевай легинсы, тунику и ботильоны, а сверху пальто, – она кивнула на мое драповое синее пальто, висевшее на спинке стула. Зимние морозы отступили еще на первой неделе марта, и все девушки универа поспешно скинули пуховики, сменив их на более изящные, а главное, не придающие дополнительные объемы пальто и куртки.

– Ботильоны рано, еще лед не везде сошел, – сморщилась я.

– Потерпишь, – отрезала Ругалова. – Нельзя заявиться на посиделки к ПрахМиру, выглядя черт-те как. Потом не отмоешься. Ладно я, нам, светлым, в общем-то, плевать, что там думает кошачий тандем, но ты с Владом…

– Хочешь сказать, чтобы я не позорила его джинсами и свитером?

Я прикусила язык, но мои комплексы уже вылетели наружу.

– Я собиралась сказать помягче, – укоряюще посмотрела своими большими карими глазами Ирка, так проникновенно, что мне стало неловко за свой тон. Штучки светлых, не иначе. – Ты же сама все понимаешь.

– Понимаю, – тяжело вздохнула я, не соврав.

Чего уж тут было не понять. Темным нужно соответствовать. И раз внутренне у меня еще не получается (программа фамильярства пока так и не запустилась), то хотя бы внешне дотянуться до их планки шанс был. Миркова не носила дизайнерских шмоток, не красилась, как Варвара, но все же не выглядела потрепанным воробушком рядом с орлицей. Дело тут было не в стиле или вычурности одежды, не в ее цвете, а скорее в прослеживаемой индивидуальности и излучаемой способности постоять за себя.

– Ботильоны? – настойчиво переспросила Ирка, когда вся группа с довольным гомоном принялась одеваться на улицу и собирать сумки, радуясь внезапному окончанию учебы.

– Ботильоны, – хмуро признала я, натыкаясь взглядом на Самойлову, разумеется, как обычно не проявляющую радости. Кивнув мне, Ярослава накинула черный капюшон куртки и выскользнула из аудитории. Не знаю почему, но мне казалось, что она обиделась, а разбираться с ее странным поведением было некогда среди всех моих занятий, поездок и прогулок с практикующими.