Анна Одувалова - Высшая школа хаоса [litres]

Кристиан обнимал меня изо всех сил, но мне казалось, что даже его тьма не способна вобрать в себя столько света, сколько источала я. Сознание путалось, перед глазами прыгали разноцветные круги. Парень сильнее сжимал объятия, не позволяя мне упасть, и шептал на ухо слова поддержки. Но я плохо соображала, что происходит вокруг.

Где-то хлопнула дверь, и я услышала знакомые голоса.

– Быстро отошел от нее! – заорал Констер.

А этот-то как тут оказался?

– Нордвинг, лучше отойди от моей дочери! – это папа.

Неужели они не понимают, о чем просят? Если Кристиан отойдет, я умру! Только его объятия держали меня в этом мире.

Но Кристиан не собирался разжимать объятия.

Когда к нему кинулись мои родные, нас прикрыл Эйб, а совсем скоро рядом оказалась и Лесси, которая закричала на моего брата:

– Не будь таким идиотом! Неужели не понимаешь, что только он может ее спасти!

– Девушка права… лучше не вмешиваться. Давно не видел такого идеального взаимодействия, – очень тихо произнес кто-то незнакомый, и от нас отстали.

Я вцепилась в Кристиана и почувствовала, как мы медленно оседаем на пол. Голова кружилась. Парень поймал мой мутный взгляд и шепнул:

– Я люблю тебя, светлая.

Это совершенно неуместное признание заставило меня улыбнуться, а потом я отключилась, чувствуя, как ослабевают объятия. Видимо, Кристиан тоже устал и едва мог поглощать мою силу.

Я пришла в себя в собственной комнате в родительском доме. И очень долго разглядывала потолок, пытаясь понять, что произошло, как я тут оказалась и где, демоны задери, Кристиан?

Я вроде бы ясно сказала, что домой ехать не планирую. Что случилось с Алексом Нордвингом? Как долго я была без сознания? Где Лесси? Я хочу ее видеть.

Сотни вопросов – и ни одного ответа. Чтобы их получить, нужно как минимум выбраться из кровати. А сил для этого нет.

В итоге я пролежала еще полчаса, таращась в потолок, и снова уснула, так и не выбравшись из-под одеяла. Когда снова открыла глаза, уже стемнело. Горел ночник. На столе появился стакан воды, а шторы были задернуты. Значит, ко мне кто-то заходил.

Я встала, словно зомби, сходила в душ, все время прокручивая в голове произошедшее. Но память обрывалась на том моменте, где я полыхаю, словно столб света, в объятиях Кристиана. Дальше темнота, и уже потом – кровать и моя комната.

Требовалось найти кого-то, кто поможет собрать недостающие кусочки пазла. Проблема в том, что разумно искать не здесь. Могли рассказать Кристиан или Лесси, но они остались в ВШХ. Пытаться добиться чего-то от мамы, увы, не лучшая идея. Впрочем, других просто нет.

Я сменила сорочку на удобное домашнее платье, заплела еще влажные волосы в косу и спустилась в гостиную, надеясь на то, что там собралась не вся семья. Мне решительно не хотелось шума, а рассказывать по очереди домашние не умеют.

Мне повезло. Дома было удивительно тихо. Даже слуги будто бы ходили на цыпочках, боясь то ли потревожить меня, то ли нарушить спокойствие. Мама сидела у камина с газетой и пила кофе. Увидев меня, она встрепенулась, отложила прессу и с тревогой произнесла:

– Что случилось, дорогая?! Чувствуешь себя плохо? Позвать лекаря? Тебе нужно лежать.

– Мне хорошо, и лежать я больше не хочу. Случилось то, что я проснулась и поняла, что нахожусь где угодно, но не в своей комнате ВШХ. Зачем я здесь?

– Милая, тебя чуть не убили. Где же ты должна быть, если не дома?

– Но я не в лечебнице, а значит, все нормально.

– Тебе нужен был покой и сон. Ты должна восстановиться. Ты одна противостояла колдуну хаоса! Конечно же, мы не могли оставить тебя в том ужасном месте. Я думаю, нас все поймут. Мы уже забрали твои документы. Остаток года потратишь на то, чтобы восстановиться. Это разумное решение.

– Для кого разумное? Я же сказала, что не намерена бросать учебу.

– Ты не прилагаешь рвения к учебе, – отрезала мама. – Ты хочешь остаться в ВШХ из-за того темного Нордвинга? Так ведь, Кат?

– Я не хочу это обсуждать. – Я поджала губы. Конечно, мама была права. Но какое это имеет значение? Главное, я не хочу находиться тут.

– Зато я хочу, – отрезала она и гневно сверкнула синими глазами. – Думаешь, я не вижу, что происходит? Собираешься повторить судьбу Констера? Извини, но я тебе этого не позволю.

– Чтобы повторить судьбу Констера, нужно быть невоздержанным в своих желаниях наследником. Он кидается на каждую юбку. Неудивительно, что одна из его любовных историй закончилась трагедией. Это просто статистическая погрешность. Но я не он.

– Нордвинги не подходят нам. Да, благодаря одному из них ты смогла быстро восстановиться. Мальчик забрал часть твоей силы и сделал это грамотно, признаю. Иначе ты не ограничилась бы сном, и пришлось бы долго лечиться. Он не зря отучился в ВШХ. Но на этом все. Да, мы выяснили, что в случившемся с тобой несчастье был виноват сумасшедший Алекс, а не Кристиан. На его же совести смерть бедной девочки, Селест. Но, Кат, это ничего не меняет. Я не хочу, чтобы ты общалась с Нордвингами. И если ради этого придется забрать тебя из ВШХ, что же, я без раздумий пойду на этот шаг.

– Мам, там не только Кристиан, там еще и Лесси. Почему ты хочешь лишить меня всего? Из-за своей прихоти и глупых убеждений. И почему считаешь, что вообще вправе принять подобное решение без меня?

– Лесси… – Мама тяжело вздохнула, проигнорировав остальные вопросы. Но я и сама про них забыла, услышав ее тон.

– А против нее что ты имеешь? – не удержалась я.

– Против Лесси я не имею ничего. Даже несмотря на ее неосмотрительный роман с моим сыном и то, что она темная. Но ты же знаешь, что Констер разбивает маленькие сердечки.

– Мама, мне не нравится, куда ты клонишь. Что с Лесси?

– Она уехала.

– В смысле? – опешила я. – Куда уехала? Не попрощавшись со мной?

– Она попрощалась, но, увы, ты не помнишь. Я сказала ей, что ты будешь расстроена, но она не могла остаться. Поэтому написала письмо.

– Просто письмо? – Сказать, что я была шокирована, – значит ничего не сказать.

– Ей было тяжело принять это решение. Но учиться там, где будет преподавать Конст, она не захотела.

– А зачем Консту преподавать в ВШХ? Ты же меня оттуда забрала.

– Во-первых, забрала до конца года. Во-вторых, его попросили. К тому же освободилась вакансия Алекса Нордвинга.

– У меня нет слов, – сказала я и развернулась в сторону лестницы. Разговаривать резко перехотелось.

– Кат, ты куда? – всполошилась мама.

– Мне нужно подумать.

– Но о чем?

– Ты как-то удивительно быстро выдернула меня из привычного окружения и заперла дома, словно я военная преступница. Мне это не нравится.

– Дорогая, – начала мама, – я правда не виновата в ситуации с Лесси. Я уговаривала ее остаться. Предлагала пожить какое-то время у нас. В общем-то, в тот момент она и призналась в отношениях с Констером. Она обещала тебе писать. Ну а Нордвинг всегда был врагом. О каком близком окружении может идти речь?