Гарт Никс - Сэр Четверг [litres]

Это были самые что ни на есть обычные люминесцентные лампы на бледно-голубом потолке.

Торопливо приподнявшись, девочка огляделась. Коридор был явно больничным, а именно принадлежал Восточной районной больнице – Листок сразу узнала работу дизайнера, который, явно не перетрудившись, ограничил свою палитру бледно-голубым и коричневым, породив довольно-таки тошнотворное сочетание.

Коридор, по счастью, оставался пустынным. Правда, дверей по обе стороны было великое множество.

И… над всем господствовали часы, висевшие на торцевой стене над распашными дверями. Они показывали двенадцать часов десять минут, и Листок сразу забеспокоилась, потому что часы в палате Мальчика-без-кожи показывали всего лишь десять часов двадцать пять минут. Если на дворе еще вторник, разница во времени составляла всего полтора с небольшим часа, но все же…

Поднявшись на ноги, Листок на всякий случай утерла рот и подергала ближайшую дверь, потом соседнюю. Кладовки! Итак, ее занесло в один из нижних этажей, куда посторонние обычно не допускаются.

«Ого! Надо мне отсюда срочно мотать, не то подоспеют больничные секьюрити, им задолбаешься объяснять, что я тут делала да как тут вообще оказалась…» – пронеслось у нее в голове.

Несколькими минутами позже, благополучно миновав раму металлодетектора в одной из дверей (та осталась вопить у нее за спиной), Листок вышла из лифта в приемное отделение карантина. Ей сразу бросилось в глаза то, как сильно все изменилось с ее прошлого посещения. Тогда здесь было полно народу – все пришли проведать родственников и друзей, помещенных в карантин из-за сонного мора. Теперь в зале приемного покоя было пусто, мебель покрывал полиэтилен, а в воздухе стоял безошибочно узнаваемый запах недавно распыленной дезинфекции. Но это было еще не самое скверное. По мнению Листок, гораздо хуже было то, что вместо двоих обычных охранников дежурили сразу четверо плюс полдюжины полицейских в полных костюмах биозащиты и даже двое солдат – опять-таки в биозащитном камуфляже.

Удрать назад в лифт девочке не удалось – ее заметили.

– Ни с места! Стой где стоишь! – сразу закричал один из больничных секьюрити. – Весь этаж только что обеззаражен! Ты вообще тут откуда взялась?

– Я… я ну просто на лифте, – пискнула Листок.

Ничего лучшего, чем прикинуться глупенькой малолеткой, она в этот миг не придумала.

– Блин, его же запереть должны были, – буркнул охранник. – Давай обратно – и на первый этаж!

– А я… я же ничего не подхватила, нет? – спросила Листок.

– Брысь! – заорал страж.

Листок шарахнулась обратно в лифт и поспешно нажала кнопку. «Да-а, пока я путешествовала, кое-что успело-таки произойти…» Тот факт, что карантин оказался под усиленной охраной, навевал очень нехорошие мысли. Но почему? Ведь сонный мор кончился… Или нет?

Дверцы лифта вновь распахнулись, выпустив Листок на нижнем этаже. Здесь происходил натуральный конец света. Вестибюль, коридоры, комнаты для посетителей – все было битком набито народом. И это не были чьи-то обеспокоенные родственники. Люди выглядели больничными служащими. Насколько успела рассмотреть Листок, пациентов среди них не было.

Она двинулась вперед сквозь толпу, лихорадочно пытаясь понять, что все это означает и как же ей теперь быть. «Перво-наперво, – решила она, – надо установить, какой сейчас вообще день и что тут творится! Потом поразмыслим, как найти бельевую, где Мальчик-без-кожи припрятал Артуров рубашечный кармашек…»

О том, как отыскать земное проявление Дома (пару миллионов лет назад Артур рассказывал ей о том, как оно вдруг возникло поблизости), следовало подумать уже во-вторых…

«Ну да, с кармашком или без – не очень-то туда и выберешься, какое там отыскать…» – горестно подумала девочка, поглядывая на запертые двери больницы. Они были не просто сомкнуты, но еще и запечатаны желто-черной полосатой лентой опять же из арсенала биозащиты. На окнах же красовались листовки – даже издали Листок рассмотрела в их заглавиях слова «Крейтоновский акт», и они прозвучали у нее в голове похоронным звоном. Имелся в виду документ, дававший право правительству учреждать карантинную зону и применять силовые методы – вплоть до убийства, – с тем чтобы удержать внутри этой зоны всех, кто туда попадет.

За окнами, на больничной автостоянке, виднелись четыре или пять бронемашин и при них – тьма-тьмущая солдат в костюмах биозащиты. Среди них мелькали оранжевые жилеты с яркой флюоресцирующей аббревиатурой: ФУБ. Федеральное управление биоконтроля.

Листок огляделась, ища в толпе хоть какие-нибудь знакомые лица. Сперва она не нашла вообще никого, но потом все же заметила медбрата, с которым ей случилось переговорить, когда забирали Эда и остальных членов семьи. Медбрат сидел у стены, устало попивая кофе, рядом с ним дремали двое его коллег. Просто склонили головы на грудь – и дремали, забыв про недопитый кофе и недоеденные бутерброды.

Листок аккуратно пробралась сквозь толпу и остановилась перед медбратом.

– Привет, – сказала она.

Она не помнила, как звали этого человека, а бирка с фамилией на груди висела так, что прочитать было нельзя.

Медбрат поднял голову. Он явно не сразу сообразил, кто же к нему обращался. Потом встряхнулся, потер лицо ладонями и улыбнулся.

– Привет… И ты здесь, значит, застряла?

– Ага, – кивнула Листок. – Я села и заснула в комнате для посетителей, а сейчас проснулась – и ничего понять не могу! У нас опять сонный мор или что?

– Или что, – ответил медбрат. Он распрямил затекшую спину, и Листок наконец-то разглядела надпись на бирке: «Старший медбрат Адам Джамаль». – Может, вообще сущий пшик, но ты же понимаешь, никто рисковать не намерен…

– Так что случилось-то?

– Чтоб я понимал. – Джамаль мотнул головой. – Все было тихо, а час назад как понеслось! Никто ничего толком не говорит, только ходит слушок, будто кто-то из персонала вроде как под биологическое оружие угодил…

– Вот именно, – зевнув, подтвердил один из сидевших рядом с Джамалем. – И не кто-нибудь, а сама доктор Пенхалигон, и я могу понять, почему именно она. Если уж бить, так целиться в лучших из лучших, верно я говорю?

– Господи, да кому… кому помешала доктор Пенхалигон? – Листок не на шутку испугалась за маму Артура. – Какое еще биологическое оружие? Кто мог?..

– Террористы, наверное, – пожал плечами второй медбрат. – Нам ведь всего не говорят, ты ж понимаешь. Я думаю, доктор Пенхалигон заметила у себя какой-то нехороший симптом и сразу доложила о нем. Вот и сидит теперь в изоляторе высшей защиты на двадцатом этаже.

– Очень надеюсь – что бы это ни было, она справится, – сказал Джамаль. – Знаешь, ведь это она изобрела половину реагентов, с помощью которых мы определяем разные вирусы. От катализатора «Рапид-один» и до сканера ДНК, который мы в прошлом месяце получили…