Гарт Никс - Сэр Четверг [litres]

– Наверное, – сказал Артур. – А где же ты был, что до тебя было не добраться?

– Я был в Пустоте, – ответил Дудочник, и в его голосе прозвучала горечь. – Туда меня вверг мой изменник-брат, государь Воскресенье. Это случилось семьсот лет назад.

– В Пустоте? – изумился Артур. – Но ты должен был бы…

– Раствориться? – подсказал Дудочник. – Что ж, под этими шинелью и маской действительно пребывает… очень немного моей материальной составляющей. Но я как-никак сын Зодчей! В то самое время, когда Пустота уничтожала мои кости и плоть, я придавал форму самой Пустоте. И я создал себе среду обитания, чтобы восстановить силы. Получился целый мирок, и в нем я оставался первые сто лет – пытался прийти в себя. Следующие сто лет я расширял свой мирок, создавал себе слуг и пытался пробиться назад, к Дому. Третий век я посвятил созданию армии, но прежние пустотники, безмозглые и бессмысленные, мне не годились, и я породил Новых Жителей. Они лучше тех, что получились у мамы. Они больше похожи на смертных: Новые Жители умнее прежних, они способны меняться. Думаю, они больше соответствуют картине мироздания, которую рисовал себе отец… На четвертый век я создал гвоздь, а на пятый – задумался о том, как пробиться в Дом посредством Великого Лабиринта…

Дудочник остановился перевести дыхание, потом продолжил:

– Однако мы с тобой встретились не ради воспоминаний о моем прошлом, но затем, чтобы обсудить будущее. Мое будущее. Я до последнего времени не верил, что моя часть маминого Волеизъявления оказалась освобождена, но не так давно мои верные крысы доставили мне подтверждение. Конечно, все это время ты занимался не своим делом, Артур, но должен признать, что получилось у тебя очень неплохо. Теперь тебе остается всего лишь передать мне Ключи, и я продолжу поход против предателя-брата и его приспешницы, Превосходной Субботы. Ты же сможешь вернуться в свое Второстепенное Царство и жить обычной жизнью. Кажется, именно этого ты всегда и хотел?

Артур открыл было рот, но так и закрыл его, не издав ни звука. Он не только не знал, что бы такое сказать, – не знал даже, что думать. Кажется, его собирались в полном смысле слова помиловать, освободив от непосильных и, чего уж там, весьма жутких обязанностей!

– Не так быстро, – прошипел тихий голосок у его локтя.

– А ты-то вообще здесь при чем? – удивился Дудочник.

Стальная маска наклонилась к самой морде змеи, и он смог разглядеть клубящиеся слова, чье движение имитировало переливы змеиных чешуй.

– Я – Четвертый Параграф Волеизъявления Зодчей, – представилась змея. – И сие тебе отлично известно. Артур же – воистину Законный Наследник. И он не может просто взять и передать тебе Ключи, ибо ты таковым не являешься.

– Я – Наследник! По праву крови и по закону наследования!

– Если уж так блюсти букву этого закона, – проворчало Волеизъявление, – Законным Наследником следовало бы признать государя Воскресенье, ведь он старший из вас.

– Зато я уже доказал, что именно я наследую маме, – сказал Дудочник. И широко раскинул руки, словно обнимая всю свою армию новопустотников: – Видишь, что я сумел создать из Пустоты?!

– Очень впечатляюще, но суть от этого не меняется, – ответила змея. – Законным Наследником является Артур. И поскольку сейчас Четвертый Ключ находится у него и он принял верховное главнокомандование, получается, что ты ведешь войну не против изменника Воскресенья – ты восстаешь против законного властителя Дома. Таким образом, ты сам являешься предателем. Другое дело, что твоя верность всегда была под гораздо бóльшим вопросом, чем нам всем бы хотелось…

– Слышу что-то ужасно знакомое, – проговорил Дудочник. В его голосе не было гнева, скорее нарастающее удивление. – Кто ты такая, чтобы обсуждать мою верность?

– А ты не только материн сын, но и отцовский, – отозвалась змея. Она развернула кольца, и ее головка закачалась над головой Артура. – Ты не пробовал сам освободить Волеизъявление… до очень недавних по меркам Дома времен, когда тебе случилось поссориться с братом. Поправь меня, если я ошибаюсь, но Воскресенье выбросил тебя в Пустоту, случаем, не за очередную попытку пойти против его воли и выпустить Старика?

– Это не важно, – сказал Дудочник. – Артур, либо ты передаешь мне Ключи, начиная с Четвертого, который я вижу здесь при тебе, либо я их у тебя заберу… У тебя или у иного, кто будет ими владеть!

– Ну а что ты будешь делать, когда… если получишь их? – спросил Артур.

– Я буду править Домом!

– Я имею в виду, намерен ли ты привести все в порядок и сделать так, чтобы Дом просто наблюдал и записывал происходящее во Второстепенных Царствах, не вмешиваясь в их дела?

– Исправление чего-либо, что пошло неправильным путем, вмешательством не считается, – ответил Дудочник. – На сей счет мама немножко напутала. Изначально она старалась оградить созданное ею от посторонней самодеятельности, но сама-то вмешивалась в жизнь Второстепенных Царств всякий раз, когда считала нужным. И я буду поступать так же!

Артур покачал головой.

– Это потому, что тебя весьма мало заботит жизнь внешних миров, так ведь? Смертные для тебя – букашки, всего лишь конечный продукт большого эксперимента, затеянного Зодчей…

– Нет, – сказал Дудочник. – То, что ты сейчас сказал, относится к моему братцу Воскресенью, но никак не ко мне. Я люблю своих смертных, всех этих детей, которых я привел в Дом, чтобы жизнь в нем стала интереснее. И крыс, которые служат мне разведчиками. Я не случайно постарался сделать моих Новых Жителей как можно более похожими на смертных. И в этом я преуспел… может быть, даже слишком, – они предпочитают не воевать, а огороды поливать да ремесленничать. Правда, солдаты из них получаются тоже очень хорошие и преисполненные желания мне послужить. Впрочем, довольно пустой болтовни! Каково твое решение, Артур? Должен тебе сказать, что в том случае, если ты отклонишь мое великодушное предложение, мы пойдем на штурм сразу, как только ты и я удалимся с этого горелого поля…

– Что сталось с теми из детей Дудочника, которые были со мной в летучем отряде, нападавшем на твой гвоздь? – спросил Артур.

– С двоими расправился Сэр Четверг, и я не смог их спасти, хотя и пытался. Другие теперь служат мне, заняв место, принадлежащее им по праву!

– Служат по доброй воле? – уточнил Артур.

– Служить мне есть смысл их существования, – ответил Дудочник. – Это основная причина, по которой они живут на свете.

Артур опустил глаза и посмотрел на маршальский жезл в своей руке. На физическом уровне сила Ключа ощущалась как еле заметная, но непрекращающаяся вибрация. И тепло, в котором блаженствовала ладонь.

«Не стать бы мне… этаким Ключевым наркоманом, – подумалось ему. – Почем знать, а вдруг я совершаю большую-пребольшую ошибку? С неведомыми последствиями для всего живого на свете… Для Жителей Дома, для людей нашего мира, для всяких инопланетян, или кто еще там в разных Второстепенных Царствах живет…»