Элеонора Девильпуа - Маги Гипербореи [litres]

Арка посмотрела на струящийся поток и вдруг вспомнила, что не умеет плавать.

– Три!

Одним движением она свернула крылья в кокон и прижала руку к груди. Перья тут же втянулись, снова приняв форму браслета на ее запястье. Арка и Стерикс камнем упали вниз, так что по каналу понеслась огромная волна. Темная, холодная вода захлестнула девочку с головой, хлынула в нос, и Арка почувствовала, что тонет. Стерикс все еще цеплялся за ее шею и тянул девочку вниз. Пытаясь высвободиться, она ударила мальчика под ребра, и он наконец ее отпустил. Арка всхлипнула, забилась в вихре пузырьков и липких водорослей.

Внезапно ее туфли ударились об илистое дно канала. Пустив в дело магию, Арка с силой оттолкнулась от скользкого ила и, как пробка из бутылки, выскочила на поверхность. Она с шумом забила по воде руками и ногами, поднимая тучи брызг, кое-как преодолела несколько футов, отделявших ее от края канала, и в изнеможении выползла на набережную. Стерикс, чуть живой, выбрался на противоположный берег и стал кашлять водой.

Некоторое время они лежали неподвижно, прерывисто дыша, удивленные, что все еще живы.

– Да это же та мелкая воровка, умыкнувшая нашу черепаху!

Арка медленно, через силу повернула голову. В нескольких шагах от нее появились три массивные фигуры. Она раздраженно вскрикнула.

– Что происходит, Арка? – ахнул Стерикс на другой стороне канала. – Кто это такие?

– Мы Титановы Тройняшки! – взревел Ари.

– Какое дурацкое название! – выпалила Арка. – Вам оказалось мало прошлой трепки?

Она потерла лицо и встала, с нее капала стоячая вода. С противоположного берега Стерикс с величайшим недоумением следил за перепалкой.

– Арка… – жалобно протянул он.

– Не волнуйся, Стерикс, возвращайся на седьмой уровень, я с ними разберусь, – заверила его девочка, отжимая край промокшей туники.

– Как бы не так! – заорал Альси.

Он вытащил из кармана какой-то предмет и швырнул в девочку. Снаряд ударился о камни у ее ног, раздался звон бьющегося стекла. Вокруг Арки распространился сладко пахнущий фиолетовый дым.

«Усыпляющая сфера. Проклятье», – еще успела подумать Арка, теряя сознание.

Двумя часами ранее Ластианакс вошел в дом тайнографа через главную дверь. Даже если бы ему пришлось пробраться на виллу через балкон первого этажа, как это сделала Арка, он и тогда бы не чувствовал такой неловкости, какая охватила его сейчас. С тех пор как пять лет назад он перешел жить на седьмой уровень, ему нечасто выпадала возможность посещать подобные приемы. Иногда наставники брали своих учеников на праздники, чтобы ввести их в высший свет, представить сливкам гиперборейского общества. Однако Палатес не любил светские мероприятия – «Для политика позор проводить время на балах!» – и предпочитал употреблять досуг на поиски редких и не очень редких вещей, таская с собой Ластианакса по самым глухим закоулкам Гипербореи. В результате молодой человек знал город как свои пять пальцев, но не имел опыта посещения светских приемов.

Очень быстро он осознал свою первую ошибку: не следовало приходить так рано. Важные маги являлись, самое меньшее, на час позже назначенного времени – это все знали. В итоге Ластианакс как неприкаянный бродил среди гостей со стаканом в руке, тщетно высматривая хоть одно знакомое лицо. Прием проходил в огромном атриуме, в центре которого стоял большой гидравлический орган, приводимый в действие струями фонтана. Ластианакс с сожалением отметил, что Петрокла действительно нет: тайнограф так его и не пригласил. Вот досада. С другой стороны, Ластианакс не мог не признать, что его друг пальцем о палец не ударил, чтобы заслужить приглашение на банкет. В итоге юноша отыскал двух своих бывших одноклассников, правда из числа самых посредственных. Взволнованные вниманием Ластианакса, молодые маги раздулись от гордости и принялись взахлеб расписывать свои малозначимые обязанности, которые на них недавно возложили. Увы, все их шутки пропадали впустую. Ластианакс рассеянно слушал их россказни, а сам высматривал Пирру. Если бы она заметила, что он болтает с этими двумя…

Помимо тайнографа, переходившего от одного гостя к другому, прибыл лишь один высокопоставленный маг – Триериос, министр колоний. Ластианакс заметил его возле гидравлического органа: толстяк держал в каждой руке по кубку и кивал головой в такт музыке. Молодой человек извинился перед бывшими одноклассниками и ушел, а незадачливые маги с разочарованием смотрели ему вслед. Праздник только-только начался, но глаза у Триериоса уже помутнели от выпивки.

– А-а-а, Ластианакс! Идите сюда, – воскликнул он, фамильярно хватая юношу за плечо. – Красивая тога, – заметил он, мельком глянув на наряд молодого мага.

– Благодарю, – ответил Ластианакс.

Полный решимости не повторять свою ошибку с выбором одежды в день Состязания василевса, да еще и подстегиваемый замечаниями Аспази, юноша обратился к услугам известного портного. Битых три часа он простоял на табурете, решительно отвергая самые экстравагантные идеи маэстро («Поверьте, этот шелк в цветочек очень вам пойдет»), и в итоге получил сдержанную, но элегантную тогу полуночно-синего цвета.

– Даже и не скажешь, что вы с первого уровня, – продолжал Триериос с пьяной откровенностью. – Наверняка пользуетесь бешеным успехом у девушек.

Министр многозначительно «поиграл» бровями. Ластианакс вспомнил про Аспази и поспешно сделал глоток вина, чтобы поскорее изгнать из памяти эти воспоминания. Желание во что бы то ни стало соблазнить молодого мага появилось не только у сестры Пирры: в последнее время за ним с откровенным интересом наблюдали многочисленные дочки магов. Дважды ему пришлось спасаться бегством от вдовушек, пытавшихся зазвать его на семейный обед. Впрочем, юноша подозревал, что столь внезапный интерес к его персоне вызван только и исключительно его статусом министра, а вовсе не обаянием.

– Раз уж речь зашла о слабом поле, вот одна из его прекраснейших представительниц! – воскликнул Триериос, глядя через плечо.

Ластианакс повернул голову и увидел, как в зал входит Пирра в сопровождении Родопа. Однако Триериос имел в виду блондинку-служанку, которая шла к ним, неся поднос с напитками; Ластианакс уже видел ее во время Состязания василевса.

– Идите сюда, моя малышка! – воскликнул Триериос, маня девушку согнутым пальцем. – Я дам вам… это, – сказал он, ставя два пустых кубка на поднос. – И возьму… это, – добавил он, хватая два полных бокала. Когда служанка ушла, министр протянул один бокал Ластианаксу.

– За что выпьем, Ластианакс?

– За то, чтобы Совет приносил пользу? – проворчал последний.