Глен Кук - Гнев королей [книги 6-8] [сборник litres]

Майкл отошел на шаг назад:

– Господа…

– Сэр? – спросил кто-то.

– Не слышу, капрал.

Ритуал был им хорошо известен.

– Сэр? – прогремели десять глоток.

– Хорошо. – Требилькок полминуты перебирал записи и всякие мелочи на столе, затем посмотрел каждому в глаза. – Дворцовая гвардия. Элитное подразделение. Отборные солдаты. Полностью лояльные его величеству. Готовые отдать за него жизнь. – Он уселся на край стола, держа в пальцах клочок бумаги. – Теплое место. Легкая служба. Красивая форма. Высокое жалованье. Никаких полевых учений. Предмет зависти для любого в армии. Верно, капрал Никклс?

– Так точно, сэр.

– А другая крайность – скажем, Брейденбахский отряд легкой пехоты. Служба на границе в Лонкарике и Гальмише. Подразделение для провинившихся. Верно?

– Так точно, сэр.

– И есть еще Карго, куда посылают совсем пропащих. Подразделение легкой конницы в самом сердце бандитского края.

– Сэр?

– Никклс, в этой бумажке говорится, что тебе предстоит стать вторым конюхом в отряде Карго.

– Сэр?

– За что? Что ты совершил? Ничего. Пока. Но если совершишь – Карго в самый раз для всех вас.

– Но, сэр…

– Шесть дней назад капралу Кэлси Никклсу заплатили сорок крон серебром. По двадцать пять крон было заплачено Виллему Флетчеру и его брату Клиту. На следующий день – по двадцать крон Арману Сартеллу, Марлсу Бойеру… мне продолжать?

– Капитан, я… – начал Никклс и замолчал.

– Особо нечего сказать, да? Выбирайте: Карго или дворец. Если хотите остаться здесь – обеспечьте победу «Стражей» над «Пантерами».

– Сэр, мы не можем. Мы взяли деньги лишь потому, что все говорили, будто нам и так наваляют.

– Тогда вам конец.

– Это нечестно, – проворчал кто-то.

– Честность меня не интересует. Меня интересует победа. У вас есть третий вариант – дезертировать. И вы окажетесь в моем черном списке. В конце концов я все равно до вас доберусь. – Требилькок окинул взглядом десять посеревших лиц. – Никклс, я ясно все объяснил?

– Так точно, сэр.

– Вот и хорошо. Увидимся на поле. Все свободны.

– Тельма, найди сержанта Гейлса.

– Госпожа?

– Ты что, оглохла, женщина? Живо!

Ингер подошла к окну, глядя на обрушившуюся на город грозу. Гром слегка ослаб, но дождь – нет. Она вздрогнула.

– Госпожа?

Она обернулась. Гейлс. Как долго она созерцала жестокую бурю?

– Джозайя, что происходит?

– Происходит? Ничего.

– Что-то назревает. Где король?

– Я слышал, он отправился на кладбище.

Сверкнула молния. Прогремел гром.

– Еще немного, и попадет в нас. В такой день?

– Порой он странно себя ведет.

– Мне это не нравится. Каждый раз, когда он собирается что-то предпринять, он идет поговорить со своей мертвой королевой.

– Возможно, она говорит ему то, что он хочет услышать.

– Не шути так. Мне страшно. Теперь он может взяться за нас. Пошли кого-нибудь, чтобы проследил за ним.

– В такую погоду?

– В такую погоду, Джозайя.

– Как пожелаешь.

Гейлс пытался сохранять невозмутимый вид. Лишней душевной боли ему не хотелось.

– Когда что-нибудь выяснишь – дай знать.

– Конечно. – Он вышел, не дожидаясь, когда Ингер поведет себя еще более неразумно.

Пять часов спустя она получила записку от Гейлса. Найти короля он не сумел – Рагнарсона на кладбище не оказалось. Ей стало еще страшнее.

«По крайней мере, чародей больше не путается под ногами», – подумала она.

Несмотря на тяжелый непромокаемый плащ, Рагнарсон промок до нитки.

– Проклятье, нужно быть полным дураком, чтобы куда-то выбираться в такую погоду, – пробормотал он, дрожа на холодном ветру и пригибаясь к шее лошади. Сверкнула молния, и в воздух взлетели обломки старого дуба. В десяти футах за спиной Браги о землю ударилась дымящаяся ветка. – Могло бы угодить и в меня. Неужели мне и впрямь настолько хочется выиграть! – Он вгляделся в завесу дождя. Что там? Да, тот самый межевой знак. – Быстрее, – прорычал он. – Мы почти на месте.

Его кобыла безрадостно тащилась дальше. На предательски мокрой земле легко было потерять опору.

Четверть часа спустя он спешился, привязал кобылу и, достав из-за седла лопату, начал искать нужный камень.

– Ну и денек. Но или сегодня, или никак.

Ливень смоет все следы.

Камень был плоским, двадцать дюймов в поперечнике и шесть в толщину. Браги попытался его сдвинуть, но поскользнулся на мокрых листьях и свалился в бурный поток, и его едва не унесло. Ругаясь и отплевываясь, он обратил весь свой гнев на камень.

Ему наконец удалось сдвинуть камень, и он начал копать. Земля летела в воду, которую тут же уносило прочь. Когда яма стала достаточно глубокой, он укрепил ее камнями поменьше и, вернув плоский камень на место, полюбовался творением своих рук.

– Думаю, этого хватит.

Оставалось еще четыре таких же ямы, а он уже успел поранить руки. Можно было не сомневаться, что они покроются волдырями.

Когда закончил, и он сам, и его кобыла были все в грязи. Он дрожал от холода, отвратительно себя чувствовал, и у него болели все мышцы.

– Пошли домой, милая. – Он похлопал кобылу по шее.

Та целеустремленно повернула на юг.

– Никогда не видел тебя столь мрачным, Дерель, – заметил Рагнарсон. – Собрал вещи?

– Сир?

– Готов бежать, если мы сегодня проиграем?

– Я больше боюсь того, что они станут делать, если ты выиграешь.

– Орать, вопить и ругаться так, как ты никогда не слышал.

– И это тоже.

– Выше голову. Наш путь будет устлан розами.

– Пожалуй, пора начинать делить деньги, – сказал Дантис Толстяку.

– Мы даже не знаем, кто выиграет.

– Исходим из того, что все получится по-нашему. Приготовь долю короля. От нее нужно будет побыстрее избавиться.

– Дьявольски большое искушение.

– Кто бы сомневался. Вот только оно слишком уж велико. С такой суммой невозможно исчезнуть.

– Что, если король проиграет?

– Скажем Толливеру, чтобы начинал выплачивать выигрыши. И нам придется как можно скорее сматываться, прежде чем кто-нибудь узнает, что мы поставили деньги, которых у нас нет.

Майкл несколько раз подпрыгнул перед зеркалом, разминая мышцы.

– Сегодня вечером ты либо разбогатеешь, либо разоришься, сынок. Ну и дурак же ты.

Даль Хаас спешился перед домом короля в переулке Линеке. Позади него остановились три повозки. Он метнулся к двери.

– Готова, госпожа?

– Да. Что это все значит?

– Простая предосторожность. Давайте, парни. Грузите сундуки.

– Предосторожность перед чем, Даль?

– Перед проигрышем матча в захваты. Если «Стражи» потерпят поражение, нам всем конец.

– Не понимаю. Слишком уж театрально звучит.

– Объясню, когда поедем.

Шерили вывела детей на крыльцо. Даль с трудом удержался от неодобрительного взгляда.