Глен Кук - Гнев королей [книги 6-8] [сборник litres]

– Прости, – в замешательстве проговорила Ингер. – У нас нет денег…

– Не важно. Я обо всем договорился. Хватит на три месяца, так что мое состояние истощается так же, как и моя плоть.

– Прости, доктор. Мне в самом деле очень жаль. Когда нам наконец улыбнется удача, тебя вознаградят первым.

Скептическая ухмылка Вахтеля ясно дала понять Ингер, насколько он верит ее обещаниям.

– Вот увидишь.

Она слишком во многом полагалась на нового чародея.

Чародей сидел, опустив голову на руки и весь покрывшись потом. Ему было жарко, несмотря на дувший в открытые окна ветерок. Он, не раздумывая, дал ряд обещаний, казавшихся тогда вполне разумными, и теперь их нужно было выполнять.

Он не знал, с чего начать, за какую ниточку ухватиться. Все знали, что похитители казны погибли во время беспорядков. Майкл Требилькок исчез в неизвестном направлении, и его тоже считали мертвым.

Но… погоди-ка! Гейлса вполне можно было отыскать! Кое-какие ниточки полковник оставил – события той ночи, когда он пропал, хорошо задокументированы.

Покопаться стоило, хотя бы для того, чтобы подтвердить, что он действительно занялся делом. А потом ниточка могла потянуться и дальше.

Вполне разумно было предположить, что похитители Гейлса как-то связаны с укравшими казну. И все эти люди были связаны с Майклом Требилькоком.

Все это могло быть взаимосвязано.

Так что – первым делом Гейлс.

Бабельтоск облегченно улыбнулся, чувствуя, как жара сменяется прохладой.

– Тоби, ты мне нужен.

Ему выделили одного слугу, двенадцатилетнего мальчика – по словам Ингер, полностью надежного. Бабельтоск, однако, не был готов доверить жизнь мальчишке, даже если тот был потомком аполитичного доктора Вахтеля.

– Да, господин?

– Знаешь господина Вольфа?

– Натана Вольфа, господин? Нового полковника?

– Да. Иди и скажи ему, что мне нужно как можно скорее с ним увидеться.

Как поступит Вольф? Он мог опасаться возвращения былого проклятия. Тоби ждал.

– Иди, мальчик! Скажи, это очень важно.

– Да, господин. – Тоби поспешно вышел.

Бабельтоску не нравилось, что мальчишка путается под ногами, но вряд ли Ингер обрадуется, если он прогонит Тоби. Да и семья Тоби могла обидеться. Лучше было вести себя осторожнее и без нужды не наживать врагов.

Тоби вернулся удивительно быстро.

– Господин Вольф будет через несколько минут.

– Ты так быстро его нашел?

– Я наткнулся на него, когда шел в караулку, чтобы спросить, где его искать.

– Ладно. Приготовь какие-нибудь закуски, а потом можешь быть свободен до ужина.

– Спасибо, господин!

Тоби обожал свободное время.

Когда пришел Вольф, Тоби ставил на стол бледный чай и черствое печенье. Полковнику было несколько не по себе.

– Забудь о прошлом, – сказал чародей. – Как и я. Спасибо, что так быстро пришел. Возможно, главное сейчас – быстрота. Иди, Тоби. Развлекайся.

Мальчик поклонился и вышел.

– Что случилось? – нервно спросил Вольф.

– Мне нужны твои мысли по поводу исчезновения Гейлса.

– Сделаю все, что смогу. Собственно, уже сделал. Уверен, его убили на месте.

– Полагаю, ты прав. Увы. Судя по всему, он был немалой опорой для ее величества.

Вольф едва заметно ухмыльнулся.

– Что-нибудь еще сомнительное происходило в этом «Кривом Вывихе» и около? – спросил Бабельтоск.

– Ничего явного. Но при моих людях все ведут себя осторожно. Наверное, спросишь, откуда они знают, кто мои люди?

– Да.

– Теперь там бывают лишь те, кому я доверяю.

Для «Кривого Вывиха» наступили тяжелые времена.

– Господин Вольф, почему бы нам с тобой там не побывать?

– Это может быть опасно.

– Да, как и оказалось для полковника Гейлса. Любой визит может вызвать ненужное волнение. Мы пойдем туда сегодня вечером. Возьмем двоих, чтобы прикрывали нам спины. Не говори им, что мы что-то замышляем.

– Им незачем об этом говорить…

В том можно было не сомневаться. Вольф не отличался особой общительностью даже после того, как с него сняли заклятие. И никто не ходил выпить с придворным чародеем.

– Кто из солдат часто там бывает?

– После того как исчез Гейлс, я запретил им туда ходить. Там бывают только мои шпионы, которые распугивают обычных посетителей. И так останется до тех пор, пока не объявится Гейлс.

– Неплохо. – Так было легче повлиять на кошельки тех, для кого таверна являлась средством заработка. – Им придется задуматься, как вернуть старых клиентов.

– Точно сегодня вечером?

– Да. Королева с нетерпением ждет хоть каких-то результатов.

– К заходу солнца буду во внешнем дворе. – Вольф, задумавшись, вышел.

Бабельтоск уже много лет не испытывал подобного возбуждения.

– Этот лагерь самый скучный в мире, – заявил вслух маленький Браги.

– Ты только посмотри, – заметил Даль Хаас, который сидел рядом с Кристен, держа ее за руку. – Мальчишке хватает здоровья жаловаться, что он все еще жив.

Браги был слишком мал, чтобы осознавать, что такое смерть.

Кристен не скрывала беспокойства. Даже взрослые уже разделяли презрение мальчика к исходившей из Воргреберга опасности. Одни были уверены, что режим Ингер скоро рухнет. Возможно, это уже произошло. Новостям требовалось немалое время, чтобы добраться столь издалека.

Другие с ними соглашались, считая, что триумф Ингер над ее двоюродным братом лишь приблизит ее собственное падение.

Даль и Шерили придерживались прежнего плана, хотя последняя уже колебалась. Кристен знала, что нужно следовать имеющейся стратегии. Ингер сама сложит собственный погребальный костер. Сословия окончательно ее бросили. В Воргреберге не осталось ни одного нордмена, и каждый теперь был сам за себя. Не осталось даже кадрового состава ее военных подразделений, хотя в последние месяцы с теми, кто поддерживал Браги, дела обстояли не лучше.

Кристен была убеждена, что вскоре народ Кавелина будет умолять внука их величайшего короля взойти на трон благословенных Крифов.

– Твой Браги беспокоит меня, милая, – сказал ей Даль. – Он пока не готов.

– Знаю, Даль. Обещаю, регентство будет долгим. И ты научишь его искусству быть мужчиной.

Даль был одним из тех мужчин, каким бы Кристен хотела видеть сына.

Через ущелье контрабандистов с грохотом прокатилась новость о Магдене Норате, ошеломив всех – неверующих, правоверных и роялистов Хаммад-аль-Накира.

Кристен собрала своих беглецов.

– Новость о Норате – великая новость. Но значит ли она на самом деле что-то для нас?

– Он творил зло заодно с Грейфеллсом, – сказал Даль.

– Который теперь тоже выведен из игры.

Остальные промолчали. Детям, судя по всему, было все равно. Политика мало что для них значила. Столь же безразлична была и Шерили – ее не интересовало ничего, кроме возлюбленного, обраставшего в ее воображении все более фантастическими чертами.