Глен Кук - Гнев королей [книги 6-8] [сборник litres]

Однажды утром, когда он размышлял о собственном унижении, глядя на оранжевый и кроваво-красный восход, появилась Мгла.

Он не ожидал снова ее увидеть, и уж точно не столь скоро, хотя «скоро» – понятие субъективное, в реальном времени мог пройти месяц или два. За временем он не следил – подсчет часов лишь повергал его в унылую меланхолию. Судя по тому, что он видел из окон, была весна.

Следом за Мглой вошел лорд Сыма Шикай, а за ним двое громадин с нашивками имперских телохранителей. Их визит настолько застиг Рагнарсона врасплох, что сперва он попятился, словно загнанный зверь, и лишь потом произнес:

– Мгла?

– Привет, Браги.

Он взглянул на Шикая и телохранителей. Генерал был в маске кабана, и язык его тела не позволял ничего прочитать.

– Что случилось? Я думал, что навеки останусь в одиночестве.

– Таков был план. Но события продолжаются, и я сочла, что не могу поступить столь жестоко, не сообщив тебе новости.

Нечто в позе лорда Сыма намекало, что он счел бы более добрым поступком оставить пленника в неведении.

– Расскажи, что, по твоему мнению, мне следует знать.

Браги сам восхищался своим наигранным спокойствием. Ему слишком долго не приходилось смотреть кому-либо в глаза. Сердце отчаянно колотилось, дыхание стало чаще.

Телохранители придвинулись к госпоже.

Плохой знак. Зачем понадобились столь мускулистые? Против давно потерявшего форму мужчины средних лет?

Можно было не сомневаться, что его ждут кошмарные новости.

– Кавелин еще больше погрузился в хаос, – сказала Мгла. – Ингер посадила в тюрьму своего двоюродного брата, герцога. В Итаскии стервятники пожирают труп семейства Грейфеллс. Тем временем Ингер покинули большинство ее кавелинских сторонников. Они не выступили против нее – просто отправились по домам. Если она попытается созвать войско, вряд ли кто-то явится.

Его это не волновало. Человек, любивший Кавелин, оказался старым дураком.

– Твоя невестка тоже потеряла большую часть поддержки, поскольку не сделала ничего, чтобы помочь тем, кто был на ее стороне. К осени каждый окажется сам по себе. За пределами Воргреберга наступит безвластие.

– Ты все равно не сумеешь сделать мне хуже или возложить на меня больше ответственности. И я уверен, что это вовсе не те новости, которыми ты хочешь меня помучить. То, что Кавелин скатится в беззаконие, стало неизбежным еще тогда, когда я по глупости решил померяться силами с лордом Сыма.

– Это были новости из мира политики. Настоящая же новость в том, что Магден Норат мертв. И похоже, человек, который его убил, – твой друг Гарун.

– Гаруна нет в живых.

– Вполне вероятно. Но свидетель настаивает, что человеком с ножом был бин Юсиф.

– Вот это действительно новость. Если это правда, она потрясет весь мир. Но это какое-то безумие. Где был Гарун? Почему? Почему он появился именно сейчас?

Рагнарсон заметил, как слегка изменилась поза лорда Сыма. Тервола что-то знал, хотя и не собирался говорить.

– Он не объявлял о себе, но его, возможно, узнали, – сказала Мгла. – Он был в числе десятков изгоев, живущих в бедности в отдаленном селении. Туда прибыли Мегелин и Норат, чтобы встретиться со Звездным Всадником. Гарун, если это был он, атаковал столь быстро и жестоко, что у чародея не было ни малейшей возможности защититься.

Рагнарсон судорожно вздохнул. Невероятно. Наверняка это ошибка, скорее всего со стороны свидетеля. Возможно, именно он был убийцей, который, желая отвести подозрения от себя, возложил вину на Гаруна бин Юсифа. Но Гарун был мертв.

– Похоже, в твоем мире это старая новость. Наверняка есть что-нибудь еще? Что-нибудь более личное и мрачное? Верно! – Он взглянул по очереди на всех четверых.

– Ты прав.

– Тогда выкладывай.

– Убийца, которого нанял Дэйн Грейфеллс, нашел твою невестку и ее свиту в Тамериции, в горах Капенрунг.

Рагнарсону показалось, будто пол ушел из-под ног. У него перехватило дыхание. Наружу рвались все эмоции, накопившиеся за долгие месяцы, когда он не чувствовал ничего, кроме некоторого недовольства едой.

– И… насколько все плохо?

– Одна жертва.

Рагнарсон побагровел:

– Говори!

Телохранители шагнули вперед. Ближайшему не терпелось применить силу. Браги заставил себя успокоиться, вспомнив, что именно благодаря взрывному характеру угодил в этот переплет. Эти двое разделали бы его как цыпленка.

– Убийца намеревался ликвидировать всех, – сказала Мгла.

Перед глазами Рагнарсона поплыли красные пятна. Зарычав, он шагнул к Мгле.

Молниеносный удар отшвырнул его к краю кровати. Голова кружилась, левое плечо было вывихнуто. Лицо с одной стороны жгло так, будто на него поставили клеймо.

– Ты медленно учишься, Браги, – заметила Мгла. – Позволь мне объяснить еще раз – ты пленник, а я хозяйка тюрьмы.

Застонав, Рагнарсон с трудом сел, у него заболела голова.

– Похоже, до меня начинает доходить. Пожалуйста, расскажи, что случилось с моими.

– Убийца выпустил из арбалета одну стрелу, а потом исчез. Мы знаем, что его похитил Вартлоккур. Именно он сообщил нам об этом, вероятно рассчитывая, что мы передадим дальше.

Рагнарсон едва сдерживался, чтобы немедленно не потребовать от нее все рассказать.

– Первоначальной целью была твоя невестка, но вместо нее стрела попала в твою любовницу.

– Шерили?

– Да. И ее уже не вернуть.

– Шерили… – хрипло, потерянно проговорил он.

Телохранители вновь приготовились к бурному всплеску эмоций, но Рагнарсон попросту обмяк. Мысль о том, что Шерили умерла раньше него, казалась чуждой. И хотя долгий опыт приучил его к потерям товарищей и любимых, случившееся тронуло его намного глубже, чем любая смерть, не считая брата Хаакена и возлюбленной королевы Фианы. Он часто бывал на могиле Фианы, вплоть до того дня, когда повел на гибель лучших людей Кавелина.

– Пожалуй, нам стоит на какое-то время выйти, – предложил лорд Сыма после затянувшейся паузы.

– Идите, – ответила Мгла. – Все трое. Я останусь.

Никто не двинулся с места.

– Мне нужно, чтобы вы все трое поднялись на парапет, – сказала Мгла. – Вартлоккур собирается доставить туда убийцу – лишь одной тьме ведомо зачем. Я здесь ничем не рискую. Этот человек полностью сломлен.

И снова никто не пошевелился.

– Исполняйте приказ, пока я не разозлилась. И сообщите мне о прибытии пленника.

Ее тон убедил всех троих. Однако Мгла заметила, что, когда они уходили, Шикай обронил крошечный свиток позади декоративной вазы на маленьком столике справа от двери – судя по всему, «тревожный звонок», который предупредит его, если эмоции чересчур накалятся.

Втайне Мгла была этим довольна.

Браги не плакал – он просто сидел, уставившись в пустоту. Не возникла ли у него мысль, что он стал философским камнем смерти для каждого, кто оказывался поблизости? Что все умершие из его окружения умерли лишь потому, что оказались с ним рядом? Вряд ли подобную метафору, хоть она и шла вразрез с реальностью, можно было логично опровергнуть.