Сергей Малицкий - Тени Богов. Избавление [СИ]

Эйконец замолчал, как будто собирался с силами.

— Разве может быть что-то страшнее того, что мы увидели в Одалском монастыре? — спросил Скур. — Или в Сосэте?

— Может, — произнес Ло Фенг. — Я увидел чудовищ — ужасных животных, бестий, которых Терминум не видел со времен битвы у трех менгиров. Я увидел тварей, что парили в воздухе и выбирались из земли. Я увидел мертвых, что вставали, чтобы разорвать на части живых. Я увидел кровь, которая заливала землю и окрашивала воду в реках. И я увидел пламя, которое сжигало все.

— А если это просто кошмар? — нахмурился Мортек. — Мало ли… Мне тоже всякое снится.

— Если это просто кошмар, я буду очень рад, — кивнул Ло Фенг. — Давайте спать. Первым будет держать дозор Ашман.

Гледа посмотрела на Яна. Он сидел неподвижно, и капли пота стекали с его бледного лба.

Гледа не могла уснуть долго. Так долго, что энс, что прохаживался в темноте вокруг спящих, не удержался, подошел и присел напротив. Посмотрел на живот Гледы и прошептал на храмовом языке:

— Как… она?

— Успокоилась, — ответила Гледа. — Успокоилась после Сосэта. Думаю, ждет чего-то.

— Хорошо, — кивнул Ашман и снова посмотрел на лицо Гледы.

— Почему ты все время смотришь на меня, — спросила она.

— Ты говорила, что тебе потребуется моя помощь, — пожал плечами Ашман. — Я стараюсь не пропустить этого момента.

— Еще не время, — сказала Гледа.

— Значит, я буду смотреть, — ответил Ашман и добавил. — Я никогда не видел такой красоты, как у тебя.

— Понятное дело, — усмехнулась Гледа. — Там ведь, в твоем мире, все были в масках?

— Нет, — замотал головой Ашман. — В белых или черных масках были только воины. Обычные люди не носили масок. Они умирали с открытыми лицами.

— Умирали? — спросила Гледа.

— Их убивали, — понизил голос Ашман. — Убивали белые маски. Сначала тех, кто превращался в зверей. Потом тех, кто мог превратиться в зверей. Или тех, кто укрывал тех, кто мог превратиться в зверей. А потом уже всех подряд. Убивали и выливали их кровь на грани менгиров. А иногда убивали и просто так. Ради забавы. Или под воздействием безумия.

— Это страшно, — сказала Гледа.

— Здесь страшнее, — заметил Ашман.

— Чем же? — спросила Гледа.

— Не могу объяснить, — прошептал Ашман. — Там как будто мир погибал. А здесь… словно бьет ядовитый источник, который может отравить все вокруг. Сгубить всех.

— Значит, гибель этого мира была бы благом? — засмеялась Гледа.

— Может быть, — кивнул Ашман. — Ты должна знать. Я не могу оторвать от тебя глаз, потому что упиваюсь твоей красотой. И я все готов сделать для тебя. Даже убить себя. Но если бы я знал, что можно остановить то, что сгубило мой мир, смертью того, что ты несешь в животе, я бы проткнул его тебе, не задумываясь. А потом умер бы сам. Мое сердце бы разорвалось.

— Кажется, тут мы с тобой схожи, — прошептала в ответ Гледа. — Но есть еще одно. Я клетка. Ловушка. Сосуд. Убив меня, сломаешь клетку. Убив дитя в моей плоти, освободишь его. И все продолжится.

— А если ты его родишь, это не будет освобождением? — спросил Ашман.

— Я пока не знаю, — призналась Гледа. — Но рассчитываю на мудрость тех, с кем должна буду встретиться. Они мне подскажут, что делать.

— Но откуда ты знаешь? — прищурился Ашман.

— О том, что моя гибель не остановит этого? — переспросила Гледа. — Я это чувствую. И говорю об этом с… Ласточкой.

— Ласточка… — пробормотал Ашман. — Какое имя для смерти… Скажи, Гледа. Я мог бы быть с тобой счастлив?

— Я не знаю, — призналась Гледа. — Не знаю ничего про тебя, не знаю ничего про счастье. Надо пробовать. Я позову тебя, когда буду готова. Но не сегодня.

Утром отряд тронулся с места, а через три часа, ближе к полудню, впереди показались холмы и венчающие их скалы. Уж точно морской ветер дунул в лицо и даже как будто послышался гул далекого прибоя.

— За этими холмами Скум! — засмеялся Ян. — Мы увидим море, поднявшись на них. Здесь долина вздыбливается и обрывается к морю уступами известняка, на которым налеплены дома рыбаков. А единственная черная среди серых и коричневых скал, что торчат из воды у берега, и есть морской менгир. Но эта деревня известна еще и бухтой, в которую могут зайти корабли, и где скал нет вовсе. А где бухта и море, там паллийцы. Так что не удивляйтесь, что все в этой деревне и спят, и едят с оружием.

— Успеешь рассказать, — ухмыльнулся Мортек. — Думаю, нам сначала нужно добрать до деревни. И, может быть, отведать райдонской рыбки, запеченной на углях. А там уж и подумать о дальнейшем пути.

— А что думать? — не понял Ян. — Вон, — он махнул рукой вправо. — Только что двигаться вдоль берега. От деревни к деревне. Тут их полно. Мало где есть бухта для захода судов, но много ли нужно рыбацким баркам? Так и поедем вдоль моря.

— Кто-то впереди! — подала голос Дикта.

Гледа осторожно приподнялась на стременах. Впереди, там, где дорога взбиралась на один из холмов, кто-то стоял. Кажется — женщина. Но до нее было не менее двух лиг.

— Это, что ли, та, с кем у тебя назначена встреча? — посмотрел на Гледу Ян.

— Не знаю, — замотала головой Гледа. — Надо приблизиться.

Когда отряд преодолел эти две лиги, Гледа придержала лошадь. Остановилась в полусотне шагов от незнакомки, лицо которой до глаз было прикрыто тканью. Хотела было слезть с лошади, но Ян остановил ее.

— Подожди. Что-то мне не по себе.

— Ты кто? — спросил Ло Фенг. — Кого ждешь здесь? Зачем встала на дороге?

За спиной незнакомки уже был виден простор моря, от которого захватывало дух. Но Гледа не могла отвести взгляда от ее глаз. Нет, они ничем не напоминали глаза Чилы или Унды, которая встретилась отряду Торна возле двойного менгира, но они были прекрасны. Так же прекрасны, как бездна.

— Ты меня слышишь? — повторил вопрос Ло Фенг, а Дикта медленно потянулась к самострелу.

— Слышу, — произнесла незнакомка и, сдернув с лица платок, посмотрела на Гледу. — Я жду тебя.

— Проклятье, — процедил сквозь стиснутые зубы Мортек.

Невыносимая, совершенная красота, которая явилась Гледе под платком незнакомки, на глазах менялась, изгибалась, истончалась, становилась чем-то вроде тонкой талии смертоносной горной осы, пока не обратилась в чудовище, о котором Гледа хотела забыть. В ту, что убила ее брата.

— Адна! — выдохнула Гледа.

Замерла, не успев ухватиться за самострел, Дикта. Застыл с руками на рукоятях мечей — Ло Фенг. Изогнулся словно на пыточном столбе Скур. Заскрипел зубами Ашман. Только Мортек продолжал тянуться к своему мечу, да Ян каким-то чудом удержался в седле, когда подал коня и остановил его между Гледой и Адной.

— Надо же, — засмеялась ужасная ведьма, опираясь на свой корявый посох. — И отступник тоже здесь.