Андрэ Нортон - Колдовской мир. Год Единорога [сборник litres]

Войдя в арку, я услышала заливистый смех – где-то за этой белой пеленой пировали и веселились. Однако я никак не могла определить, откуда исходят эти звуки, – стоило мне двинуться в их направлении, как они раздавались уже с другой стороны. Я угодила в ловушку! Мое беспокойство росло, и все самые жуткие слухи о Всадниках всплывали в памяти. Тяжелый плащ оттягивал мне руки, жесткий серо-белый мех опушки неприятно колол кожу. Я продрогла, а тонкое промокшее платье ничуть не спасало от холода.

Вдруг в тумане перед собой я увидела черный силуэт. Кто-то подкрадывался ко мне, словно дикий зверь, – а может, это и был зверь? Существо шло на двух ногах, как человек, – но вдруг у него звериный лик? Ведь Всадники – оборотни, это каждому известно. Но если мои подруги повстречали здесь чудовищ, отчего же тогда то и дело доносятся до меня радостные девичьи голоса?

Существо приблизилось, и мне стало ясно, что на плечах у него вполне человеческая голова. Я опустила глаза: плащ, который я удерживала в руках из последних сил, был по-прежнему бурого цвета, а значит, сейчас я видела незнакомца в его истинном обличье.

Наконец завеса тумана между нами истончилась и окончательно рассеялась, и я смогла рассмотреть того, кто пришел за мной. Довольно высок, но воины-горцы намного выше; тело стройное и гибкое; лицо с острым подбородком гладкое, словно у юноши, вот только зеленые глаза под косыми бровями вовсе не юные – в них будто скопилась тысячелетняя усталость. На лбу лежала прядь черных густых волос. Я не могла бы назвать его красивым, равно как и некрасивым. Попросту он был другой.

Он был одет в кольчугу, которая доходила ему до середины бедер, и плотно прилегающие бриджи из серебристой шкуры с коротким мехом – такую же я видела в шатре. На ногах была обувь из шкуры чуть более темного оттенка. Талию обхватывал ремень из какого-то мягкого материала с большой пряжкой, украшенной неведомыми мне молочно-белыми самоцветами.

Таким впервые предстал передо мной Херрел, Всадник-оборотень.

– Мой господин? – пролепетала я, решившись первой нарушить молчание.

Он улыбнулся, хотя улыбка эта походила скорее на кривую ухмылку.

– Моя госпожа. – В его голосе слышались насмешливые нотки, но почему-то я знала, что причина насмешки вовсе не во мне. – Если ты и вправду держишь в руках мой плащ, значит мне удалось совершить невозможное. – Он забрал у меня плащ и пару раз его встряхнул. – Я Херрел.

– А я Гиллан, – ответила я и растерянно умолкла. Я понятия не имела, что теперь должна делать, ведь так далеко я не заходила даже в своем воображении.

– Добро пожаловать, Гиллан.

Он развернул плащ и накинул мне на плечи, завернув меня в него от горла почти до самых пят.

– Я беру тебя в жены, Гиллан, если таково твое желание.

Он ясно давал мне понять, что я вправе отказаться от своего выбора, но я была твердо намерена довести начатое до конца.

– Таково мое желание, Херрел.

Некоторое время он стоял не шевелясь, как будто ожидая чего-то, а потом вдруг подался вперед и резко произнес:

– Что у тебя на плечах, Гиллан?

– Плащ цвета земли, отороченный мехом…

Он издал тихий возглас:

– А кто я в твоих глазах, Гиллан?

– Мужчина, юный лицом, но древний душой; на тебе меха и кольчуга с поясом, на нем серебряная пряжка с белыми камнями; у тебя черные волосы…

Слова мои гулко отдавались в зловещей тишине. Рука его вдруг метнулась к моему лицу и сорвала вуаль с такой силой, что волосы, заплетенные в косу, разметались по спине и плечам.

– Кто ты такая?

Голос его теперь звучал почти так же жестко, как у лорда Имгри во время нашей с ним встречи на террасе.

– Мне лишь известно, что имя мое – Гиллан. – Я решила, что скрывать от него правду бессмысленно. – Пленницей я прибыла издалека на вражеском корабле, лорд из Высшего Холлака удочерил меня, а здесь я нахожусь по своей собственной воле.

Он бросил вуаль на землю и принялся чертить в воздухе линии, которые, слабо мерцая, складывались в какой-то непонятный мне знак. Улыбка слетела с его губ, лицо сделалось суровым, словно он приготовился к битве.

– Не случай свел нас, Гиллан, а судьба. Но послушай меня: ты должна видеть обычным зрением – истинное зрение сейчас опасно.

Как это сделать, я не знала, поэтому просто попыталась увидеть под ногами зеленую траву, яркие краски вокруг себя. Сначала у меня ничего не выходило, но затем картина перед моими глазами снова как будто расслоилась. Через несколько мгновений я уже стояла посреди дивной поляны, где царила весна, с плеч моих ниспадал роскошный сине-голубой плащ, усыпанный сияющими самоцветами, а мужчина, которого я видела перед собой, был пленительно красив. И все же я отметила про себя, что предыдущий его облик нравился мне больше.

Он молча взял меня за руку, и, пройдя сквозь арку, мы очутились в месте еще более чудесном. Здесь, среди цветущих деревьев, на ковре из изумрудной травы, сидели мои подруги, каждая в компании мужчины, наружностью схожего с Херрелом. Муж и жена ели из одного блюда – таков же был и свадебный обычай Долин.

Поодаль от них стояли мужчины, которым посчастливилось меньше, но их, казалось, никто не замечал. Все они повернули голову, удивленно глядя на нас, а один, что-то сдавленно крикнув, бросился было к нам, но другие оттеснили его назад. Херрел привел меня на крошечную полянку, огороженную сладко пахнущим кустарником, и исчез, но совсем скоро вернулся с хрустальными бокалами и золотым блюдом с яствами.

– Смейся, – тихо приказал он мне. – Разыграй из себя счастливую невесту. Вокруг много лишних глаз, а нам нужно о многом поговорить – но ни слова из нашего разговора не должно достичь чужих ушей.

Я отщипнула кусочек хлеба и, с трудом проглотив его, заставила себя улыбнуться и даже рассмеяться, ни на мгновение не упуская из виду все, что происходило вокруг.

Херрел тоже улыбнулся и поднял кубок, наполненный янтарным вином.

– Со мною тебя ждет счастливая судьба! – нарочито громко провозгласил он.

– Постой, – тихо произнесла я, – почему ты сказал, что вокруг много лишних глаз и ушей?

Он осушил кубок, я сделала то же самое, но, пока пила, не отрываясь смотрела ему в глаза.

– Потому что, миледи, так оно и есть. Он не должен был приглянуться ни одной из вас. – Херрел провел рукой по плащу из восхитительной ткани, спадавшему с моих плеч. – По закону Стаи мне не могли запретить оставить на поляне свой плащ. Однако ни Халс, ни Хирон не верили, что я заполучу невесту, – я ведь здесь самый бестолковый и неудачливый. Вот кого ты выбрала себе в мужья, Гиллан.

В его словах не было ни стыда, ни боли, словно он уже давно смирился с когда-то вынесенным ему приговором.