Дэниэл Фостер - Дух воина [litres]

Перед ним стояла Нарьяна. Мокрый капюшон прикрывал голову. Нежное личико смотрело с укором. Глаза цвета древесной коры вопрошали: «Почему так долго?»

Повинуясь неведомой силе, Брудвар подбежал к ней, обхватил бедра, поднял над собой и закружил, наслаждаясь моментом и радостью, переполняющей сердце. Когда он мягко опустил девушку на землю, их губы слились в долгом и страстном поцелуе. Запах сырости, грибов и ягод утонул в теплом аромате меда и свежих трав.

Вечером, когда они лежали нагие, накрытые шкурами, слушая уютный треск огня в печи, Брудвар спросил ее:

– Может быть, уже перестанешь меня мучить и переберешься в Скаймонд? Я ведь скучаю, хочу видеть тебя как можно чаще. И не забывай, что мое предложение в силе: я был бы рад принять тебя в свой дом. Будь моей женой, прошу.

«Второй женой», – Нарьяна потрепала Брудвара за щеку.

– Да, но здесь это в порядке вещей. Тебе нечего бояться, тебя никто не тронет, ты же понимаешь!

«Прости. Когда ты звал меня за собой, то говорил, что я могу делать все, что захочу. Не заставляй меня идти против своей воли. Я не могу, извини».

Брудвар приподнялся на одном локте. Недовольный, сердитый. Да что не так с этой девушкой?! Впервые в своей жизни он так долго выслушивал отказы. Впервые он не знал, что с этим делать. Объяснение могло быть только одно:

– Ты… Ты со мной только из-за моего положения, да?

«Дурашка, – насупилась Нарьяна. – Я уже не раз говорила тебе, что со Скаймондом у меня связаны не самые приятные воспоминания, а здесь… Здесь мне хорошо. Не переживай, мой вождь, я принадлежу тебе вся и полностью. Не сомневайся во мне. Я твоя. А ты – мой, не так ли?»

Брудвар перевернул девушку на лопатки, нежно поцеловал в шею и вошел в нее. Девушка пискнула, а он ощутил, как маленькие ноготки впились в его спину.

Он лежал, закрыв глаза, пребывая в сладкой полудреме, а в его голове возникла шальная мысль: когда он покорит Лестергард, то обязательно займется любовью с Нарьяной на кровати самого Императора.

Уже который вечер вождь сидел в Зале Мудрецов, склонившись над очередным фолиантом. От напряженного чтения и нехватки солнечного света у него слезились глаза.

Перебрав в уме сотни идей о захвате Империи, но так и не найдя среди них достойной воплощения, он решил поискать ответы в прошлом Эргунсвальда. Тексты пестрили описанием сражений, восхваляли находчивость и коварство вождей, отдавали дань уважения смелости противника. Но все подобные летописи заканчивались одним и тем же: рассказом о добыче, с которой уцелевшие храбрецы возвращались домой.

Однако кое-что Брудвар для себя отметил: ни разу в истории все девять племен не объединялись в единое войско. Да, вожди нередко создавали могучие племенные союзы, но Империя никогда не испытывала на себе ярость всех племен сразу. Впрочем, он знал об этом факте и раньше, рассудив, что единое войско станет мощным, но не решающим инструментом победы. Ключом к ней Брудвар видел захват прибрежных крепостей и создание плацдарма, который бы позволил закрепиться на территории Империи и обеспечить надежный тыл. Но как это сделать, будучи отрезанными от суши, Благословленный Предками пока не знал.

Позади раздался скрип двери, и Брудвар невольно вздрогнул. В комнату прокрался Юдвин с толстенной книгой в руках. Очевидно, он хотел обставить свое появление как можно незаметнее.

– Юдвин, ты что, убить меня задумал? Поверь, я не самый плохой человек на Севере.

– Нет, я бы никогда… Я… я просто не хотел…

– Отвлекать меня? Снова? Это уже скучно, придумай другое объяснение, а не то отправлю тебя прислуживать Ледяному Кулаку. – При упоминании этого имени парень побледнел. – Ладно, что там у тебя?

– Мастер Райнильф советует вам прочесть этот труд, – Юдвин бережно положил фолиант на край стола и поспешил уйти.

Райнильф не был посвящен в планы Брудвара, но, безусловно, догадывался о них.

– «Цена побед и поражений», – вождь прочел вслух руны с обложки. Бегло просмотрел несколько страниц, перелистнул на последнюю. В книге подробнейшим образом перечислялись расходы, которые понес фэрл Пабрустан из племени гризвурдцев, пытаясь отхватить кусок западной Арландии. В качестве неутешительного итога летописец указал на то, что девять месяцев войны опустошили казну на сумму, практически равную ее годовому доходу.

Брудвар ухмыльнулся, оценив тонкий намек советника: не начинай войну, если не уверен, что плоды победы окажутся весомее затрат. Райнильф навряд ли верил в успех затеи и старался предупредить вождя о катастрофических последствиях провала. Что ж, Брудвар получил еще один веский довод в пользу того, что его план должен быть безупречен.

Вождь протер глаза и потянулся, коснувшись лопатками спинки стула. Мышцы затекли, голова кружилась. За последние три недели он прочел больше, чем за всю свою жизнь. Скорее бы найти хоть какую-то подсказку, занятие не доставляло ему особой радости. Но, представляя, как знамя Эргунсвальда поднимается над Лестергардом, Брудвар испытывал почти физическое наслаждение от воображаемого триумфа. В то же время постоянные мысли о войне сильно выматывали вождя. Он стал просто одержим своей идеей, что нередко приводило к бессонным ночам и служило причиной скверного настроения. Как будто у него было мало других проблем.

Нет, так больше нельзя! Нужно расслабиться, отдохнуть, постараться не думать о проклятой Империи и крепостях, ставших его личным кошмаром. Верная мысль. Разорви его Ярдук, а ведь он давно не ездил в Очаг! И, что еще хуже, куда реже, чем хотел, проводил время со своими детьми. Да, они наблюдали за тем, как правит их отец, о чем говорит на советах, как решает те или иные дела. Вроде бы они всегда были рядом… и в то же время далеко. Когда последний раз он слышал их смех и видел беззаботные улыбки?

За окном протяжно завыл ветер. Его тоскливый вой словно проник сквозь толстые стены, отчего в зале будто бы стало холоднее. Бррр. Удивительно, казалось, еще вчера было лето. Необычайно жаркое для Севера. Поля утопали в зелени, солнце приятно согревало кости. Эх, пожалуй, с каждым годом время идет все быстрее и быстрее. Эта осень так вообще летела незаметно. Уже настал месяц Листопада, последний из этой красочный поры.

И тут вождя словно ударила молния. О Предки, он чуть не забыл! Какой позор! Брудвар шлепнул себя по лбу, ощутив, как накатывает волна стыда. Дурак! Ну как он мог!

С месяцем Листопада была связана одна славная семейная традиция. С тех пор как старшим сыновьям стукнуло по восемь лет, он каждый год брал их на охоту. Что бы ни случалось, как бы далеко ни находился, с кем бы ни сражался, – Брудвар всегда возвращался к началу Листопада. Странно, но именно во время охоты, увлеченный общим с сыновьями делом, вместе изучая следы, ставя ловушки, дурачась, изображая рев самцов-оленей, идущих на гон, вождь по-настоящему ощущал себя отцом.