Дэниэл Фостер - Дух воина [litres]

Фэрл Бордс, человек-гора, правивший в землях дрогмардцев, был прощен после тяжких оскорблений и сохранил титул, отделавшись сравнительно легко: остался хромым на всю жизнь после короткого поединка с рэгсиром Избранной Тысячи.

Эльстира, фэрл ройсов, всегда была на стороне племени скордвегов и во всем поддерживала Благословленного Предками. Да и недавние события сыграли свою роль, укрепив ее преданность.

К пяти фэрлам запада, тем, чьи свальды, покрытые бесконечными лесами, лежали за Грозовым Хребтом, вождь относился настороженно. Хоть каждый из них и приносил клятву верности, но Брудвар знал, что огромный вес и влияние в тех краях имеет фэрл Ойлиф, глава богатейшего племени гризвурдцев. По этой причине вождь ждал его появления с особым интересом и некоторым волнением. Хоть Брудвар и правил Эргунсвальдом, без поддержки Ойлифа ему было не обойтись.

Вскоре двери зала отворились. Люди притихли и расступились, пропуская внушительную процессию. Человек, что медленно шел впереди, явно не спешил к трону Скаймонда. Казалось, он наслаждался тем, с каким уважением и, Брудвару показалось, страхом молча приветствуют его многие из фэрлов. В нем не было ни капли воинской стати, а вся его фигура напоминала большую и пузатую бочку. Ойлиф, единственный из фэрлов, не носил доспехов. Зато в богатстве одежд ему не было равных. Над широким кожаным поясом, украшенным бронзовой пряжкой в форме головы кабана, висел необъятный живот. Пузо прикрывала толстая рубаха, увитая золотыми нитями. На плечах, отдавая серебром, покоился длинный плащ из соболиных шкур. Когда Ойлиф подошел ближе, вождь заметил, что каждый из его толстых пальцев был закован в массивный перстень.

Брудвар внимательнее присмотрелся к фэрлу. На круглом, лишенном всякой растительности лице блестели два маленьких черных аметиста. В их глубине и скрывалась настоящая сила Ойлифа. То был жесткий, хитрый и оценивающий взор человека, привыкшего добиваться своих целей любым способом. Расчетливый взгляд куницы, пробравшейся в курятник и раздумывающей над тем, какую добычу забрать сегодняшней ночью.

– Благословленный Предками, – Ойлиф поклонился, не так низко, как это делали остальные фэрлы. Голос его был мягкий, как шелк, – да будет крепок твой род, да множатся его богатства! Надеюсь, я не заставил тебя долго ждать. Путь из Шельмунда в Скаймонд оказался длиннее, чем рассчитали мои люди. Я прослежу, чтобы виновные понесли заслуженное наказание.

– В том нет нужды, фэрл Ойлиф. Ты прибыл вовремя. Почти, – с нажимом добавил Брудвар. Он был уверен в том, что опоздания можно было бы избежать, хоть столица гризвурдцев и находилась на другом краю Эргунсвальда. Вождь полагал, что грузный фэрл сделал это специально, желая показать остальным свое отношение к словам вождя. К тому же Ойлиф даже не извинился, переложив вину на других.

– Тогда я буду молиться, чтобы мои подарки пришлись тебе по вкусу и загладили это недоразумение. – Ойлиф подал знак, и к трону подвели трех девушек.

Покорные, лишенные воли к сопротивлению взгляды, изучающие холодный пол. Рабские ошейники на шеях. Ойлиф привез ему наложниц, что не удивило Брудвара – фэрл гризвурдцев был известным любителем женщин, особенно тех, кто еще не разделял кровать с мужчиной. Правда, участь их была незавидна. Поговаривали, что он никогда не спал с одной женщиной дважды, отдавая ее дружине сразу после того, как удовлетворял свои желания. В этот раз наложницы, которые стояли перед вождем, были особенными.

Две из них были миниатюрны, имели смуглый цвет кожи и миндалевидный разрез глаз. На нежных и юных, почти что детских лицах эти глаза казались особенно большими и завораживающими.

Третья же была высокой, под стать Брудвару. Иссиня-черная, с крупными чертами лица, она сразу привлекала внимание зала. Мужчины одобрительно зашумели, ухмылялись, оценивая крутые, широкие бедра наложницы. Манящие овалы груди заставили вождя задержать свой взгляд на девушке дольше, чем он хотел.

– Мой вождь, я берег их специально для тебя и твоих сыновей, – фэрл Ойлиф похотливо облизнулся. – Редкий товар, не порченный. Эти, – указал на двоих, – из Ларсии, а эта вороная кобылка родом из пустыни Эль-Хары. Говорят, солнце печет там столь яростно, что песок днем плавится и превращается в стекло. Поэтому в наших краях ей будет прохладно, – после этой фразы послышались смешки.

Брудвар испытывал двоякие чувства. Раньше он без всяких сомнений обрадовался бы таким подаркам. В былые годы он взял бы наложниц только ради одного интереса. Теперь же, глядя на несчастных рабынь, которые оказались так далеко от своих домов, насколько это вообще было возможно, он видел на их лицах тень Нарьяны. Вождь задумался об их судьбе и, к своему удивлению, обнаружил в себе жалость. У наложниц были семьи, была другая, возможно, более счастливая, жизнь. По крайней мере такой путь они вряд ли бы себе избрали. Но все это осталось в прошлом. Ни одна из них уже никогда не вернется обратно. Им придется привыкнуть к своему положению и молить богов о том, чтобы они не надоели своим хозяевам. Лучшее, что Брудвар мог сделать, это попросить сыновей обращаться с ними достойно. Что касается рабыни, которую Ойлиф приберег для него, то вождь легко найдет ей место в качестве прислуги.

Разумеется, Брудвар до поры оставил эти мысли при себе – никто бы не понял душевных метаний вождя. Выдавив сдержанную улыбку, Благословленный Предками поблагодарил Ойлифа. Закончив с этим, Брудвар оглядел тронный зал. Как и предполагал, фэрлы смотрели на него, как птенцы в клюв матери, желая поскорее выяснить причины столь особенной встречи.

– Что ж, весь Эргунсвальд наконец-то в сборе! – не стал тянуть Брудвар. – Я призвал вас в Скаймонд потому, что хочу показать вам нечто важное – то, что вы должны увидеть сами. Не будем медлить. В гавани ждет корабль, он отвезет нас к нужному месту.

Фэрлы недоуменно зашептались. Раздались ожидаемые вопросы.

– Вы скоро все увидите сами, – отчеканил Брудвар. – Я понимаю ваше нетерпение. Прекрасно понимаю. Но чем раньше мы отправимся, тем скорее вы все узнаете. После и поговорим, у нас будет достаточно времени. Доверьтесь мне и ни о чем не переживайте. Я позаботился о том, чтобы наше путешествие было приятным, – поскольку само плавание обещало занять не один день, вождь распорядился загрузить трюмы всяческой снедью и напитками. Не забыл он и о других развлечениях, которые наверняка высоко оценит фэрл Ойлиф.

Сотня гребцов, не жалея сил, исполняли приказ вождя. Корабль Благословленного Предками гордо мчался вперед, разрезая воды Стылого моря, оставляя за кормой бурлящую пену. Величественный фьорд Дьярвиг, вновь опаленный касанием осени, остался позади. Выплыв из его пасти, судно повернуло на запад. Слева от борта царапали облака горы, справа, сливаясь с унылым серым небом, плескалась бесконечная свинцовая гладь.