Дэниэл Фостер - Дух воина [litres]

Проплыв несколько миль вдоль берега, корабль свернул в скалистую бухту. Вождь покинул каюту и поднялся на палубу, позвав за собой фэрлов. Он ощутил легкую дрожь в ногах. Несмотря на промозглый ветер, на лбу выступили капли пота: от того, увенчается ли его задумка успехом, зависело слишком многое.

Фэрлы хмуро прищурились, прижались к бортам судна, вглядываясь, осознавая масштабы увиденного. Кто-то присвистнул, большинство замерли, приоткрыв рты, уже догадываясь, зачем вождь решил привести их сюда.

Занимая добрую половину бухты, на волнах покачивалось нечто, напоминающее баржу, навроде тех, что сплавлялись по низовью Буйной. Вот только было в ней несколько значительных отличий.

Во-первых, она была настоящим исполином, по сравнению с которым привычные баржи, поставь их рядом, выглядели бы крохотными лодчонками.

Во-вторых, по бортам носовой и кормовой частей судна, в два яруса, располагались гребные лавки и торчали весла, смотревшиеся будто игрушечные. Было ясно, что самостоятельно двигаться судно может, но крайне медленно. Так что при плавании на значительное расстояние его все же придется буксировать.

Ну и в-третьих, для перевозки грузов этот гигант предназначен явно не был. В самой протяженной – средней его части палуба была заметно ниже, чем на носу и корме, и гребных лавок не имела. А в самом ее центре двумя мачтами возвышались огромные камнеметы, стоящие друг за другом на вращающихся платформах, приводимых в движение двумя большими кабестанами.

Хоть Брудвару уже и доводилось лицезреть свое детище, у него вновь захватило дух. Выше любой сторожевой башни, эти массивные камнеметы напоминали ему весы, накренившиеся в одну сторону. Длинная сторона балки-рычага оканчивалась толстенными канатами, держащими металлическую сетку. В ней лежал, почти касаясь палубы, устрашающий, тяжеленный каменный снаряд, который своими размерами не сильно уступал дому обычного земледельца. А на короткой стороне располагался массивный противовес.

Позади платформ покоились запасы для будущих выстрелов. Пространство палубы между камнеметами, а также перед ними пустовало, но было видно, что оно тоже предназначено для снарядов.

Фэрлы проследили, куда направлена траектория полета. Вождь с удовольствием отметил, что на их лицах проступили восторг и благоговейный трепет.

На берегу, в нескольких милях от камнеметов, была выстроена широкая черная стена. Даже с такого расстояния она казалась неестественно высокой и толстой, о чем красноречиво говорил уходящий в сушу каменный след, заметный с палубы корабля Брудвара. Над ней реял внушительный флаг, чей рисунок, развевавшийся на ветру, было легко узнать издали: семиконечная звезда Империи с короной в круге.

Безграничная власть позволяла ему многое. Одержимый идеей, вождь использовал ее в полной мере, чтобы организовать возведение такой декорации в кратчайший срок, как и для того, чтобы построить новое оружие, чью поразительную разрушительную мощь Брудвар и хотел продемонстрировать фэрлам.

«Что ж, пора», – нервы мужчины были на пределе. Хоть все расчеты и были перепроверены не один десяток раз, одна ошибка или несчастный случай могли обратить его грандиозные планы в пепел.

Вождь скомандовал подать сигнал. Гулко протрубил рог, один из матросов зажег факелы и принялся размахивать ими. На барже возникли суета и крики. Замельтешили, как муравьи, люди, готовя камнеметы к залпам, поворачивая их с помощью колес и беря прицел.

Быстро, неудержимо, как пожар, уничтожающий поля пшеницы, вождя охватывало небывалое волнение, граничащее с ужасом. Сердце Брудвара заколотилось так, будто он сам, в одиночку штурмовал эту стену, с высоты которой на него лили горящую смолу. Голова кружилась, а внутренности сжались, словно он оказался на хлипком, готовом рассыпаться мосту, перекинутом над пропастью.

Раздался хлесткий звук будто от лопающегося каната. С недобрым скрипом опустилась короткая балка первого камнемета, длинный конец рычага устремился вверх. Снаряд высвободился, заметно покачнув баржу, и по крутой дуге направился в полет. Замерев, не дыша, люди провожали его восхищенными взглядами.

С оглушительным треском снаряд врезался в стену почти у основания, а затем, так и не пробив ее, скатился к берегу и пропал в шуме созданных от падения волн. Не было видно, понесло ли сооружение хоть какой-то урон или нет.

Вождь ощутил, что ноги предают его, отказываясь держать тело. Голова закружилась, а к горлу подступила мерзкая тошнота.

Свой залп дал второй камнемет. Казалось, время остановилось, прежде чем камень достиг мишени. В ту же секунду задрожали горы и земля. Кусок стены со страшным грохотом начал рушиться, медленно оседать вниз, стекая каменными пластами, как расплавленный воск со свечи.

Брудвар облегченно выдохнул. Пожар тревоги затушили ливень радости и пелена облегчения. Не слыша никого, он смотрел на берег. В стене, окутанной серой пылью, открылась огромная брешь.

На судах ликовали. Выплескивая эмоции, люди орали что есть сил, фэрлы хлопали в ладоши и обнимались, наперебой поздравляя Брудвара, словно одержали большую победу.

Когда страсти улеглись и вождь созвал фэрлов обсудить увиденное, к нему, опираясь на трость, подошел советник Райнильф.

– Поздравляю, – с какой-то грустью сказал хромой мужчина. Судя по виду, он не разделял всеобщего настроя. Впрочем, это не удивляло: он, в отличие от воинственного Фронсуда, прохладно отнесся к планам Брудвара. Однако нарушить приказов не мог и приложил все силы для того, чтобы воплотить в жизнь идеи Благословленного Предками.

– Спасибо. Без тебя я бы не справился, – Брудвар положил руку на плечо советника. – Ты не пожалеешь о том, что помог мне. Я приведу Север к такому величию, которое и не снилось моим предкам.

– Смотри не ошибись, еще не поздно повернуть все вспять.

Вождь ожесточился. К возможной войне он отнесся со всей серьезностью. Он скрупулезно изучал данные разведки, местность возможных боевых действий, слабые места в обороне противника и численность войска Императора, советуясь с опытными военачальниками и рэгсиром. Конечно, планируя небывалое вторжение, он не мог быть уверен в том, что все пойдет именно так, как он задумал. Но когда в его голове мелькали мысли о поражении, Брудвар чувствовал себя крайне подавленно и разбито.

– Райнильф, прошу, не надо больше сеять во мне сомнений, – сапфировые зрачки гневно блеснули. – Если фэрлы согласятся пойти за мной, значит, так тому и быть. И, если это случится, лучше позаботься о тех, кто останется.

Советник промолчал, смиренно кивнув в ответ. Брудвар уже сказал, что хочет назначить его наместником.