Джим Батчер - Мирные переговоры

- За эти годы ты нажил себе много врагов, - сказал Эбинизер. - Как и я. Если тебя изгонят из Совета, твои враги, да и мои тоже, поймут, что ты находишься в ослабленном положении. Они будут действовать. Насколько Мэб сможет тебя защитить?

- Мэб, - сказал я, - это вообще не гарант безопасности. На самом деле, она обеспечивает как раз противоположное. По ее мнению, единственный способ меня защитить - это перерезать мне горло и похоронить в янтаре.

Эта шутка не вызвала у старика улыбки. Он уставился на меня с морщинистой строгостью.

Я вздохнул.

- В обязанности Мэб не входит защита ее Рыцаря. Все как раз наоборот. Если кто-то придет и убьет меня, стало быть, я был недостаточно силен в первую очередь для того, чтобы быть ее Рыцарем.

- Ты не воспринимаешь это всерьез, - сказал он.

Я стряхнул блин в тарелку и налил в сковороду следующий.

- Если все станет плохо, я всегда могу вернуться на Предел Демона.

- Господи, если бы они только знали всю правду об этом месте, - пробормотал Эбинизер. - И что потом? Останешься в ловушке на острове до конца жизни, боясь и шагу с него ступить?

- Тогда не допустите, чтобы это предложение дошло до общего голосования, - сказал я. - Вы же Старейшина Совета. Используйте свое положение. Возьмите под свой контроль.

- Не могу, - сказал Эбинизер. - Без кворума это будет общее голосование, а четверо Старейшин будут присустствовать на мирных переговорах, когда оно состоится.

Мой желудок немного скрутило.

- Кто именно?

- Я, Кристос, Слушающий Ветер и Марта Либерти.

- Ох, - тихо сказал я. Мой дед был хитрым старым лисом, с густой сетью союзов по всему белому совету - и почти таким же количеством врагов. Сам Мерлин терпеть не мог Эбинизера, и из трех Старейшин Совета, которые будут председательствовать на следующем заседании, только Привратник когда-либо проявлял ко мне хоть какую-то симпатию. Даже если голосование пройдет только среди Старейшин, я проиграю два к одному. Конечно, я не был уверен, как бы я справился с остальной частью Белого Совета. Чародеи живут долго, если только не рискуют понапрасну. Если вы посмотрите толкование "напрасного риска" в словаре Белого Совета, увидите там мою фотографию. И мой адрес. И все мои персональные данные. И мое личное дело из средней школы.

- Тебе надо переговорить с некоторыми из них лицом к лицу, - сказал Эбинизер. - Пожать несколько рук. Убедить их, что они знают, кто ты. Заверить их. У тебя всего несколько дней, но, если ты поторопишься, думаю, сможешь собрать достаточно поддержки, чтобы победить.

- Нет, - произнес я. - Не смогу. Не пренебрегая своими обязанностями Стража и Зимнего Рыцаря.

- Что? - спросил он.

Я рассказал ему о своей встрече с Рамиресом этим утром.

- Мне поручено приглядывать за вами на встрече и поддерживать связь с Зимой.

Старик изрыгнул проклятие.

- Ага, - сказал я.

Большая часть моей поддержки в Совете Старейшин была отослана точно в то же время, когда я получил громкое задание обеспечить безопасность мирного саммита. Между тем, из волшебников, которые действительно знали меня, Рамирес и его группа были единственными, кто, вероятно, могли бы выступить на моей стороне - и их тоже отправили на саммит.

- Меня подставляют.

- Мгм, - согласился Эбинизер.

- Это Мерлин? - спросил я. - Выглядит вполне в его стиле.

- Возможно, - сказал мой дед. - Но с другой стороны, Кристос последнее время тоже раздает много поручений. Трудно сказать, откуда это взялось.

Я перевернул блин. Если бы я не провел много лет рядом со стариком, я бы не заметил ничего в его тоне, но в его словах присутствовала некая особая выразительность, заставившая меня взглянуть на него. Он сказал Кристос, но имел в виду...

- Черный Совет, - сказал я.

Он состроил гримасу сначала мне, затем стенам.

Черный совет был тайной организацией. Некоторые неизвестные люди в магическом сообществе причиняли много зла в моей жизни в течение последних лет десяти и даже больше. Их цели были не яснее, чем их личности, но было очевидно, что они чертовски опасны. Чародей Кристос вошел в Совет Старейшин при странных обстоятельствах - обстоятельствах, которые, казалось, указывали на то, что Черный Совет обладает властью внури Совета в том числе. Белый Совет, который был неуклюжим и суетливым и не интересовался ничем, кроме своей собственной политики, был достаточно жуткой, но нормальной вещью, но Белый Совет, которым управляли люди, с которыми я сталкивался на протяжении многих лет, был кошмаром, о котором едва стоило думать.

Некоторые из нас собрались вместе, чтобы посмотреть, сможем ли мы предотвратить это. Поскольку тайные общества в Белом Совете рассматривались как свидетельство заговора с целью его свержения, мы должны были быть очень, очень осторожны с нашей маленькой группой заговорщиков. Тем более что мы вроде как плели заговор против Белого Совета, даже если делали это для его же блага.

- Я делаю проверку трижды на дню, а маленький народец следит, чтобы не было прослушки, - сказал я. - Никто нас не слушает.

- Хорошо, - сказал Эбинизер. - Да. Независимо от того, является ли Кристос слугой или марионеткой Черного Совета, думаю, можно уверенно сказать, что они хотят, чтобы ты ушел.

- Так что еще новенького? - спросил я.

- Не любезничай, - сказал Эбинизер. - Они проворачивали свои замыслы, и иногда ты вмешивался, но они никогда не нападали на тебя напрямую.

- Наверное, я слишком часто становился головной болью.

- Я хочу сказать, - произнес он, - что бы тут не происходило... твое устранение стало для них приоритетным.

Я перевернул очередной блинчик. Я покачал головой. Часть теста разбрызгалась и размазалась. Я не испугался, если так уж... но Черный Совет делал уже кое-какие жуткие вещи.

- Что вы думаете? - спросил я его.

- Я думаю, эти люди не собираются о себе объявлять, - сказал он. - Они не собираются нападать на тебя напрямую, не будут действовать очевидно, и точно не собираются сдаваться, - он прищурился, глядя на меня. - Это голосование - просто буря, которой они собираются отвлечь тебя.

- Так мы его игнорируем?

- Буря все еще может тебя прикончить, обращаешь ты на нее внимание или нет, - сказал он. - Нам все еще надо с ней справиться. Вот что делает ее отличным отвлекающим маневром.

- Тогда что нам делать?

- Не слишком сосредотачивайся на создаваемой вокруг ситуации. Они хотят, чтобы ты был в этом настолько занят, что не увидел, когда появится настоящая проблема.

Я испек еще один блин, и поставил тарелку с ними на стол. Я разделил их между нами, и мы с дедом ели в тишине.

- Хорошо, - сказал он. - Спасибо.

Мы закончили завтракать, и мой наставник покачал головой.

- Я посмотрю, что смогу сделать с этим голосованием. А ты, тем временем, делай, что должен.