Николай Степанов - Посылка с того света [litres]

Последняя мысль заставила вздрогнуть:

«А почему я решил, что для меня все кончено? Ежели молодуха сумела провернуть такое, то… – Обладатель шрама вернул кинжал в ножны, резко повернул назад и вышел из комнаты. – Поздно!»

Перед ним стоял здоровяк с пистолем, а в спину упирался еще один ствол.

– Что-то забыл? – басом спросил Горан.

– Хотел убедиться, что с домом все в порядке, – произнес первое, что пришло в голову.

– Убедился?

– Дом вроде цел, но посторонних многовато.

– Они сказывали, что пожаловали сюда по твоему приглашению. Да еще собирались женщину обидеть почем зря.

– Кто ж знал, что они такие грубияны? – пожал плечами наемник и почесал шрам. Руки он старался держать подальше от пистолей.

– Ладно, что это мы все о других да о других? Хочется и о тебе малость потолковать. Задам сейчас всего один вопрос, но от правдивости ответа будет зависеть вся наша дальнейшая беседа. А там всего два варианта: либо она состоится, либо – нет.

– Я весь внимание.

– Это ты за нами охотился от самой Вязьмы?

– Мои люди, – сознался наемник, посчитавший откровенность единственным шансом на спасение.

– Лады, – кивнул Горан. – Будешь и дальше отвечать честно, глядишь – и выживешь.

– Клянусь говорить токмо правду, – поднял руку наемник.

– Небось из дома напротив за нами подглядывал? – высказал предположение здоровяк.

– Да, но как…

– Я своими секретами не делюсь, – остановил его Горан. – Разве что с теми, кто на пороге смерти стоит.

– Считай, что я ничего не спрашивал, – согласился обладатель шрама.

– Хорошо, тогда остальные вопросы тебе задаст мой приятель. Надеюсь, не возражаешь?

– Готов ответить на любые.

Творимир освободил наемника от оружия.

– Имя, род деятельности, на кого работаешь? – начал допрос особист.

Боярин Щелкалов, всю жизнь занимаясь довольно скользкими делами, не дожил бы до своих лет, если бы надеялся лишь на предсказания старой гадалки. Когда Деян получил сообщение о захвате пленницы, он тут же отправил за ней карету, дюжину бойцов, а помимо них еще и соглядатая, который должен был со стороны понаблюдать за доставкой, отметить все промахи исполнителей и доложить о них хозяину.

Подобная сверхосторожность выручала боярина нередко, позволяя узнавать не только основные моменты различных операций, но и отдельные детали, о которых главные исполнители умалчивали. Иногда его люди проявляли мягкотелость, щадя женщин или малых деток, докладывая при этом, что задача выполнена полностью. Соглядатай в таких случаях оказывался вдвойне полезней, завершая начатое. По окончании он сообщал о нерадивых, от которых впоследствии избавлялись.

Сегодняшний доклад оказался сродни удару под дых. Зарина снова вырвалась, слуга, его правая рука, подло предал, а дружинники так и не вышли из особняка.

– Куда она уехала? – мрачно спросил Щелкалов.

– Я посчитал более важным вызнать о предавшем вас слуге. Его там в оборот взяли.

– Сам прикончить не пробовал?

– Не успел, за ним пожаловали явно не новички. Двое внутрь вошли, еще двое возле дома остались. Но я глянул в подзорную трубу через окно, там явно шла доверительная беседа.

– Почему так решил?

– Так ведь без рукоприкладства. И опосля никто не пострадал.

– Паршиво. Знал бы, что так пойдет, еще парочку таких, как ты, отправил бы, а лучше – еще один отряд в полсотни бойцов, – с досадой произнес Щелкалов.

Боярин не имел второго такого специалиста, умевшего не только присматривать, но и устранять даже опытных убийц. Сначала Деян собирался именно ему поручить убийство добытчика Зарины, но потом решил объявить охоту на слугу среди других, ему подобных, поскольку нынче ему требовалась замена.

– Хозяин, тебе в любом случае уходить надобно.

– Знаю, ты тоже схоронись пока. Понадобишься – пришлю весточку. Эх, не думал не гадал, что от одной бабенки столько бед навалится. Но ничего, Деян и не из таких передряг сухим выходил.

К тайному уходу из собственного дома Щелкалов был готов всегда, имея сразу несколько путей. Сегодня решил воспользоваться самым надежным, к которому пришлось спускаться в подвалы.

Здесь находилась его собственная пыточная и несколько камер для заключенных. В одну из них боярин и направлялся.

«Ничего, – мысленно утешал себя Щелкалов. – У меня есть куда приткнуться. Пересижу несколько недель, а там, глядишь, к новому делу пристроюсь. Такие, как я, всегда нужны. Жаль, из Москвы придется уезжать, но и в других местах люди живут».

Когда боярин выбрался из подземного коридора, заметил одинокую статную фигуру и сразу положил руку на рукоять пистоля.

– Не стоит поднимать шум, Деян, – донесся знакомый голос.

– Князь? – удивился Щелкалов, пытаясь понять, как тот оказался именно сейчас и именно в этом месте. – Но как ты…

– Когда нерадивые помощники не справляются с моими заданиями, приходится самому подключаться, – ответил тот.

– Но я все продумал! Знаю, куда она пойдет. Все идет по плану, осталось лишь… – на ходу принялся придумывать боярин, резко побледнев.

– Деян, – прервал его князь, – я тут навестил твою гадалку. И она сказала, что один знакомый боярин испортил все, что мог. И сам уже ничего исправить не способен, токмо мешать. А без тебя старуха кое-что сумеет сотворить.

– Врет все баба старая! Тут и сделать осталось чуть-чуть.

– Ошибаешься, Деян, ты столько наворотил, что слишком много подчищать придется, дабы никто не догадался связать твои огрехи с моим именем, придурок.

– Да я, да мне… – Деян понял, что его собираются убить, и выхватил пистоль.

Вмиг перед его собеседником возник полупрозрачный щит, а за спиной Щелкалова выросла тень. Кинжал пронзил боярина насквозь в районе сердца.

– Ты стал медлительным, – попенял князь тому, кто прикончил Деяна. – Ему оставалось токмо на спусковой крючок нажать.

– Пистоли заряжал я, поэтому и не спешил – все равно не выстрелят, – ответил верный соглядатай Деяна, заботливо советовавший хозяину побыстрее покинуть дом.

– Отвези тело туда, где его скоро найдут. Не хочу, чтобы люди Черкасского всю Москву перевернули верх дном.

– Будет сделано. А что с девкой делать? К ней ведь теперь не подобраться.

– Выждем малость. Поглядим, что гадалка сумеет, а решение приму опосля, – произнес князь.

– Может, и гадалку – того? – Соглядатай провел пальцем по горлу.

– Она меня не видела. Ежели не обманет, пусть пока поживет. Таких, как она, мало.

– А как не сдюжит?

– Тогда она нам без надобности.

Единственное, на что накануне хватило Еремеева, – сеанс лечения Жучки. Собачку по возвращении в Крашен он застал в самом плачевном состоянии. Как сказал Ларион, она почти сутки никого к себе не подпускала, как раз в то время, когда ее хозяин находился между жизнью и смертью. Потом никакие усилия разумника не могли помочь, состояние необычной животинки быстро ухудшалось. Еремеев нашел ее практически лишенной шерсти. Сразу заставил проглотить жгучую гнилушку и принялся интенсивно гладить.