Джентри Ли - Приливы Темного кристалла [litres]

– Постой! – спешно произнесла Оника.

– Он одержим пауком, – прошипел женский голос, который показался Амри знакомым. – Сидит у него на плече – скорее поймай и раздави!

– Нет, это не… – Объяснения Амри почти буквально оборвало лезвие напавшей. Он вытянул руки в стороны и замахал ими, а Тавра укрылась в его волосах. – Это не то, что вы думаете!

К ним подошла Оника и сняла с себя капюшон, чтобы ее можно было узнать.

– Опусти нож, Таэ! Все в порядке!

И тут Амри узнал украшение на руке сифанки, которой она сжимала нож.

– Я видела, на что способны кристаллические пауки, – сказала она. – Сними паука и убей, пока я его держу, потом будет поздно!

– Это не то, что ты подумала, – сказал Амри, стараясь не шевелиться. – Тавра… пришла пора. Скажи ей. Таэ, только не делай резких движений, ладно?

Амри не мог увидеть показавшуюся Тавру, но слышал, как Тавра втянула в себя воздух и напряглась. Она устало выдохнула.

– Таэ, это я, Катавра.

– Тавра? Но как… – Сифанка дрогнула и ослабила натиск ножа, отчего Амри смог свободно дышать, отодвинул лезвие подальше от своего лица и повернулся к ней лицом.

– Эту песню лучше рассказать тебе в другом месте, – произнес Амри.

Таэ не сводила глаз с паука на его плече. Она кивнула.

– Идите за мной, – сказала она и поспешила прочь. Они последовали за ней в другую сторону от цитадели, хоть Амри все еще ощущал, как она внимательно смотрит им вслед.

У самой окраины Ха’рара скалы утесами бросались в океан. В горной породе была вырублена узкая крутая лестница, по которой друзья спустились на причал – ледяной выступ, удерживаемый каменными колоннами. Изо льда и воды словно шипы торчали металлические столбы – наверное, для пришвартовывания кораблей , подумал Амри. Однако кораблей не было. Вероятно, раньше здесь был многолюдный рынок, куда прибывали сифанцы и другие мореходы, но теперь здесь было пусто и тихо.

У пристани стояло лишь одно похожее на сифанское судно со знакомыми красно-сине-лиловыми парусами. Когда они вошли в кабину и закрылись изнутри, то в окружении подушек и одеял, ароматов трав Оники и сифанского папоротникового благовония Амри сразу ощутил себя в безопасности.

– Где Этри? Где «Омерия» ? – спросила Оника. – Что ты делаешь в Ха’раре?

– Я сопровождала Этри, которую вызвала Селадон. Мы не знали, чего ожидать здесь, поэтому вместо «Омерии» взяли твой корабль, – пояснила Таэ. – Я расскажу все, что знаю, но сначала объясните мне, что произошло с Таврой.

Все сели за стол, и Найя стала рассказывать песню о том, что случилось: про кристаллического паука Крычка, захватившего иссушенное тело Тавры, для того чтобы внедриться в сопротивление гельфлингов; про то, как Кайлан методом сшивания снов пришил душу Тавры к телу паука, когда ее собственное тело погибло; и о том, как с помощью Священного дерева они разослали весть о предательстве скексисов.

И все это было прелюдией к остальной части пути, когда после Сера-На они отправились в Благоключ дусанов. Рассказала обо всем, что с ними произошло. Таэ явно обрадовалась разожженному костру дусанов, но по окончании рассказа она снова задумалась о судьбе находившейся перед ней вапранской принцессы.

– Значит, ты можешь делать то же, что и кристаллические поющие пауки, и можешь нашептывать песни на ухо гельфлингу, – произнесла Таэ. – И каково это?

Амри не понял, кому был адресован вопрос: ему или Тавре. Тавра не спешила с ответом, учитывая, что с ней это случалось непреднамеренно: на корабле скекСа и во время пустынного шторма.

– Это похоже на сновидение , – ответил Амри за них обоих. – Знаешь, как когда сновидишься, то ощущаешь себя кем-то другим в этом видении? Вот так и было. Я чувствовал себя ею.

– А я была тобой, – продолжила его рассказ Тавра. – Да, это было похоже на сновидение . Я могла видеть глазами Амри. Когда мы летели спасать Онику от кристалл-скиммеров, на мгновение показалось…

«Показалось, будто я снова стала гельфлингом», – чуть не сказала она. Амри нахмурился, задумавшись о том, что она ощущала, пусть даже недолго. Она снова летала, а потом опять стала пауком.

– Поверить не могу, – воскликнула Таэ, прижав основание ладоней к своим глазам, словно хотела вытереть из головы происходящие странности. – Все время, пока вы были в Сера-На и даже на корабле скекСа, когда зажигали костер, – все это время ты была там, но почему ничего не сказала?

– А что надо было сказать? – спросила Тавра, пожав своими паучьими плечиками. – Даже мои сестры не знают о том, что я жива. Если в таком состоянии меня можно назвать живой.

Чтобы не дать Тавре увести разговор в депрессивное русло, в разговор вступила Оника:

– Таэ, теперь твой черед. Расскажи, что произошло? Мы подслушали, как Генерал сказал, что Аль-Модру убили скексисы, – это правда?

– Было известно только то, что она мертва, но я не удивлена тому, что ее убили скексисы! – Таэ злобно сжала пальцы в кулак и раздраженно тряхнула головой. – Селадон разослала развеивающих ветра с фрагментами живой короны и сообщением о смерти Мейрин. Модры съехались в Ха’рар, чтобы благословить восхождение Селадон в статус Аль-Модры. Мы с Этри прибыли для благословения, но все пошло… не так. Теперь, когда я знаю, что Мейрин убили скексисы, ситуация прояснилась.

– В каком смысле? – спросил Амри.

Таэ уперлась подбородком в сложенные пальцы.

– В присутствии всех модр Селадон объявила Аль-Модру Мейрин изменницей и отказалась предать ее смертное тело Тра, тем самым нарушив священную традицию. А во время церемонии ее благословения она провозгласила о своей верности правлению скексисов. Она присягнула в верности клана Вапра Замку Кристалла и императору скекСо. Когда пришел черед модр благословить ее восхождение, то любой отказ…

– Расценивался как объявление войны скексисам, – закончила мысль Тавра. – Таков был план императора скекСо. Столь явная борьба за власть – результат его манипуляций. Что произошло после того, как она обратилась с просьбой благосло- вить ее?

– Я подумала, что с учетом близкого присутствия Мастера ритуалов и Генерала остальные модры будут вынуждены присягнуть, – сказала Таэ. – Этри не знала, как поступить, потому благословила Селадон в надежде на то, что единством модр можно будет спасти сопротивление. Но…

– Моя матушка воздержалась, – сказала Найя. Поджав губы, она задумчиво смотрела вниз. Матушка Найи – модра Лаэсид, дети которой подверглись обвинениям скексисов в предательстве. Ну конечно, она бы не стала благословлять Аль-Модру, поклявшуюся в верности скексисам.

Таэ кивнула.

– Модра Фара из клана Стоунвуд поступила так же.