Сергей Ким - Орден геноцида [litres]

С другой стороны, не настолько же она простая, что я ее так легко воспроизвел, всего лишь один раз увидев?..

Сделал шаг и остановил ногу в считаных дюймах от земли.

Шагнул чуть шире, перескакивая через маслянисто поблескивающую лужицу, почти полностью скрытую прошлогодней листвой… И напоследок кинул в нее зажигательную шашку, на лету запалив фитиль.

Позади меня с шипением ударил сноп искр и повалил дым, впрочем, шашка быстро прогорела и все закончилось.

А вот такую лужицу без присмотра лучше не оставлять – уже к лету на ее месте появилась бы серьезная яма, что могла стать логовом монстров.

Вот это и отличает гейстов от обычных творений природы: это не животные и не деревья – это твари. Они – не часть мира, они плесень на нем.

У гейстов нет детенышей – они не рождаются привычным способом, они появляются из гнезд. Как только свищ Сердца достигает поверхности и укрепляется, то там образуется логово, заполненное черной маслянистой жидкостью – харзом. В харзе появляются яйца, которые всё растут и растут, а затем из них рождаются гейсты низшего, среднего и высшего рангов.

Что есть харз? Что есть свищи? Что есть Сердце?

А дэв его знает.

Даже спустя тысячи лет, что мы живем бок о бок с магическими пустошами, – дэв его знает.

Харз мало отличается по составу от обычной нефти – углеводородная смесь с примесью кучи всего, но больше всего там есть обычного железа. Потому по науке харз и называется ферромагической жидкостью, поскольку часто появляется в местах, где была задействована мощная магия. И чаще всего – связанная с Той Стороной магия.

И, в отличие от нефти, харз не получится использовать в качестве обычного топлива – горит он почему-то крайне плохо. Зато его можно перегонять. И получать не бензин и керосин, а чистый Прах.

Беда вот только в том, что проще перегонять нефть. Проще получать синтетический бензин из угля. Проще даже лебен-бензин из рапса гнать, потому что харз не добыть бочками и цистернами, а после его перегонки получаются сущие крохи Праха. С тех пор как кристаллизованный Прах стали добывать в шахтах, даже алхимики перестали собирать харз.

Казалось бы – вот есть же свищи, что питают логова. Пусть из них и сочатся сухие крохи, но ведь такой источник сложно исчерпать – те же нефтяные колодцы в Ассирии чуть ли не восемь тысяч лет используют, и до сих пор полностью не исчерпали…

Но нет, свищ – это часть Ожога, что не имеет к нормальной природе никакого отношения.

Если начать раскапывать протоку харза, то в какой-то момент она просто исчезнет в земле. Как будто харз берется прямо из почвы… Но это не так.

В Ожоге всегда все не так.

Иногда даже интересно, а как бы выглядел мир без шрамов магических пустошей? Ладно мелочи вроде Печорского Ожога или Шварцвальда, но Сахара или Центральный Араф? Неужто на историю не может не повлиять отсутствие в центре континента гигантской непроходимой пустоши, полной гейстов и злой магии? Что-то сомневаюсь…

Но, как говорится, история не знает сослагательного наклонения, и факта Войны Гнева уже не отменить, как не отменить того, что Древние выжгли едва ли не треть мира и породили пустоши.

Шрамы на теле планеты, Ожоги и Арафы – следы от какого-то древнего невообразимого оружия, от которого даже названия не осталось. Может, оно и к лучшему; скорее всего, оно и к лучшему. Майя и саамы могут сколько угодно надувать щеки, рассказывая байки о своем древнем происхождении, но это все чепуха. Небось, когда те же саамы поселились на руинах Арктиды, то лет десять с открытыми ртами ходили, пялясь на все эти разрушенные храмы, пирамиды и обсерватории…

Я обогнул заросли кустов – обычного можжевельника на этот раз – и вышел к Черной речке.

Не из-за того Черная, что вместо воды в ней харз, а из-за того, что русло устлано черным вулканическим песком.

Теперь стоит подождать Вилли, вместе спуститься вниз по течению, соединиться с Хильдой и двигаться дальше – к лагерю около Старой Крепости.

Опустился на одно колено около сосны, прислонил к стволу дерева винтовку, снял с пояса флягу, сделал глоток крепкого чая… И замер.

Всем своим нутром я почувствовал на себе чей-то взгляд. Холодный, нечеловеческий и алчный.

Именно так смотрят своими алыми буркалами гейсты.

Виду не показал, аккуратно завинтил крышку фляги, убрал ее обратно… А сам в это время все разворачивал и разворачивал заклинание поиска.

Двадцать саженей… Тридцать… Сорок… Пятьдесят… Шестьдесят… Семьдесят…

Ничего.

Можно развернуть поисковой радиус еще шире, но слишком уж упадет разрешение. Поэтому я взял винтовку на изготовку и начал медленно вести стволом «мосинки» вдоль противоположного берега Черной речки, сузив поисковые чары из круга в узкий луч и усилив его до сотни саженей дистанции.

Где-то на самом пределе досягаемости мелькнуло багровое пятно ауры гейста… Мелькнуло и почти сразу же пропало.

Я опустил винтовку и погасил заклинание, продолжая пристально вглядываться в ту сторону, где заметил тварь. И просидел так до тех пор, пока не услышал позади едва слышные шаги, которые было бы не услышать без усиления слуха.

– Ауру ты прячешь неплохо, – заметил я, не поворачивая головы. – Но топаешь как слон.

– Заметил, да? – разочарованно протянула Вилли, прекращая подкрадываться, и немедленно возмутилась: – И вовсе я не топаю!

– Топаешь, топаешь, – поднялся на ноги и отряхнул брюки. – Хорошо прошлась?

– А то! – Мина гордо похлопала по привязанной к поясу нижней челюсти…

– Урс? Неплохо… Это, значит, его ты той серией выстрелов прикончила?

– Ага, – кивнула сестра и кокетливо заковыряла землю носком ботфорта. – Не, ну он, конечно, небольшой был и в логове сидел…

– Ла-а-адно, можешь не скромничать. – Я рассмеялся и потрепал ее по голове. – Молодец! А теперь пойдем найдем Хильду.

Старая Крепость, разумеется, никакой крепостью не была – просто расставленные на земле по кругу здоровенные каменюки. Сооружение рукотворное, но на фортецию она не тянула и, скорее всего, никогда и не была. Но Хильда все равно пялилась на Крепость во все глаза. То есть блондинка как бы не подавала вида, но ей все равно было очень интересно – уж я-то своих сестер знаю как облупленных. Вилли-то у нас – деваха-рубаха, к миру нараспашку, эмоций не скрывает, а вот Хильда уже доросла до стадии, когда надо вести себя по-взрослому. Лицо там держать, рассуждать как умудренная опытом леди, ну и прочая инфантильная чепуха.

Впрочем, на охоте это с нее сошло, и кузина, в общем-то, была сама собой от макушки до пяток – шумная, шебутная, но веселая и жизнерадостная. Поэтому даже от Старой Крепости разинула рот при виде десятков торчащих из земли каменных глыб пятисаженной высоты.