Мэделин Ру - Сияющий клинок [litres]

Увидела бы его сейчас Макаса – наверное, живот бы от хохота надорвала.

– Ты знаешь, куда идти? – спросила Дрелла.

За все это время она ни минуты не шла по прямой – то и дело сворачивала вбок, чтобы легонько коснуться цветка или поздороваться с греющейся на солнце черепахой.

– Дядюшка должен встретить меня – то есть, нас – в лагере экспедиции Северной Стражи. Если погода не подведет и никаких неприятностей по пути не случится, дойдем всего за пару дней.

– А твои человеческие ноги не устанут?

Снова свернув с утоптанной тропки, Дрелла окинула взглядом торчавший из земли камень с кривовато, по-детски, выцарапанным «ЗДЕСЬ БЫЛ ТРАГМО» на боку.

– Устанут, наверное, – слегка сконфуженно признался Арам. – Со временем придется устроить привал.

– Я могу отыскать и приручить для тебя барана, – предложила Дрелла, задумчиво похлопав ресницами. – Или оленя. Так будет гораздо быстрее. А хочешь, забирайся ко мне на спину. С Мурчалем в Обугленной долине здорово получилось!

Снова почувствовав жуткий зудящий жар за воротом, Арам смущенно закашлялся.

– Наверное, барана. Да. Вправду быстрее выйдет. А много на это времени нужно?

– О, нет! – со смехом заверила его Дрелла.

Развалины по сторонам тропы поредели, зеленые рощи вокруг стали не так густы. Путь пошел под уклон, и, если Арам верно запомнил карту, показанную ему Ийнетом, вскоре они должны были выйти на развилку, где начиналась дорога к заставе Скалоходов. Опасаясь, как бы средь бела дня не попасться на глаза разведчикам тауренов, Арам решил обогнуть это место далеко стороной.

– Вот спустимся мы с горы немножко дальше, тогда и попробуй. Не хотелось бы мне наткнуться на разведчиков Орды, а в этих местах они могут встретиться на каждом шагу, – объяснил он. – Знаю, ты всех вокруг считаешь добрыми, но эти таурены нам не друзья.

Дрелла выпятила губу.

– Нет, Арам, я вовсе не считаю всех вокруг добрыми. Меня ведь однажды похитили, помнишь? Да, конечно, в душе они все добры, но их добрые души испорчены, искажены тьмой. Все мы начинаем с одного только света, но после мрак находит лазейку и пробирается внутрь. Я, знаешь ли, не так уж глупа.

Связав стеблями несколько цветков, она подняла их к солнцу, дабы полюбоваться своей работой.

– Я вовсе не говорил, что…

– Знаю, иногда ты думаешь, что я дурочка, что все вокруг вижу в розовом свете, но это не так. Знаю, Макаса считает меня бестолковой, будто грязный булыжник, но и она ошибается, – продолжала Дрелла, сорвав еще один из придорожных цветов и прибавив его к растущему венку. – Мягкость вовсе не всегда означает слабость, как жесткость не всегда означает силу. Мало этого: жесткое обычно становится хрупким, а хрупкое нередко дает трещину.

Согласно кивнув, Арам скинул плащ и перебросил его через плечо. День становился жарким, а взмокнуть от пота и начать благоухать рядом с Дреллой ему ничуть не хотелось.

– Мы просто по-разному смотрим на вещи, и с этим все в порядке. Но сейчас мы взялись за дело вместе, помнишь? Раз так, каждый должен пустить в ход все то, в чем силен. К примеру, я знаю, куда мы идем, а потому постарайся мне в этом довериться.

– Хорошо! – радостно воскликнула Дрелла и водрузила на голову завершенный венок.

Оттенки венка оказались вполне под стать многоцветью ее волос: казалось, цветы растут среди вьющихся локонов сами собой. Хвост дриады тоже словно бы принял ярко-зеленый, изумрудный оттенок.

– Вон их застава, – предостерег Арам, указывая на тропу, ведущую вправо и вверх.

Тропу окаймляли вереницы тауренских тотемов, а темные силуэты, движущиеся среди деревьев на гребне возвышенности, были прекрасно видны даже издали.

– Теперь поспешим! Нам нужно вернуться в лес.

Дрелла послушалась, в кои-то веки не возразив ни словом. Поддерживая друг друга, оба помчались вниз, вдоль пыльной тропы. Из-под ног градом брызнули камни и щебень. Путь оказался коварен, раз или два Арам чудом не оступился, но, наконец, они добрались до поросшей травой опушки леса внизу и скрылись среди деревьев. Здесь они приостановились, и Арам, выглянув из-за толстого ствола, увидел вооруженного до зубов тауренского храбреца, остановившегося посреди ведущей к заставе тропы. Прикрыв глаза ладонью, таурен принялся оглядывать окрестности, но вскоре оставил это занятие и двинулся к вершине холма.

– Чуть не попались, – пробормотал Арам, утирая покрывшийся потом лоб. – Нужно идти осторожнее и как можно тише.

– Да, – подтвердила Дрелла, галопом устремившись по склону вниз, в глубину зарослей. – Ой, гляди! Баран! На вид очень даже бодрый…

Побежавший было вдогонку, Арам замер на месте, как вкопанный. Тем временем Дрелла пустила в ход свои чары. Подняв руки, точно сдается в плен, она двинулась к своенравному зверю. Баран оказался огромен, мохнат, а уж рога… раскинь руки вширь – пожалуй, до кончиков не дотянешься! Глаз его, скрытых в густой грязной шерсти, Арам разглядеть не сумел. Спину барана украшали золотисто-коричневые и белые завитки. Стоило Дрелле подойти ближе, зверь подался назад, вскинулся на дыбы и тревожно заблеял.

– Я тебе не враг, – с мелодичным смехом заверила его Дрелла. – Все это совсем ни к чему! Разве гадкие, злые создания так могут?

С этими словами она пару раз сморщила нос, вильнула кургузым оленьим хвостиком, и это словно бы позабавило или умиротворило барана. Негромко мемекнув, он склонил голову и ткнулся могучими рогами в плечо дриады.

– Ну вот, так-то намного любезнее, – сказала она барану, маня Арама к себе. – Теперь он наш друг, а зовут его Одуванчик.

– Одуванчик? – Покачав головой, Арам медленным широким шагом придвинулся ближе.

– Да, Одуванчик. Я думаю, имя чудесное – просто на диво!

– Ладно. Пусть будет Одуванчик. А ехать-то на себе он мне позволит?

Дрелла задумчиво побарабанила пальцами по подбородку и склонилась к барану, глядя ему в глаза. Казалось, они разговаривают без слов, и на Арама это, признаться, произвело немалое впечатление. Нет, впечатление Дрелла на него производила и раньше, но сейчас все это застало его врасплох.

– Я сказала: только до экспедиционного лагеря. На том мы и порешили.

– Здорово, – облегченно вздохнув, сказал Арам. – Превосходно! Спасибо тебе. И… э-э… его от меня тоже поблагодари.

– С радостью!

Но, стоило Араму набраться храбрости и оседлать барана, сзади, со стороны заставы Скалоходов, раздался вопль. Баран взвился на дыбы, сбросив со спины Арама. За первым криком последовали новые, поднялась ужасная суматоха, земля задрожала, точно под натиском каменной осыпи. С вершины холма донесся рев рога – куда более громкий и грубый, чем звуки рогов ночных эльфов. Между стволами деревьев заклубилась пыль, а та, что ее подняла, громко взывая о помощи, бросилась прямо к ним, преследуемая по пятам четверкой разъяренных тауренов.