Р. Дж Баркер - Костяные корабли [litres]

«Мы можем победить , – подумал он. – Сегодня мы победим».

– Еще совсем немного! – крикнула Миас. – Мы устроим настоящий хаос, как только окажемся между ними. – Она подбежала к лестнице, ведущей на нижнюю палубу, и закричала: – Открыть бойницы луков нижней палубы. – Затем повернулась назад. – Динил, спустись вниз вместе с Фарис и подготовь луки к стрельбе!

Что-то внутри Джорона дрогнуло, когда он подумал о повреждениях, которые теперь получит «Всплывающая рыба-луна». Не слишком больших луков нижней палубы было по десять на каждом борту. Миас обернулась, посмотрела за корму «Дитя приливов», и Джорон увидел, как по ее лицу промелькнуло выражение, смысла которого он до конца не понял. Нет, еще не паника.

Скорее ненависть и ярость.

Он повернулся.

На «Жестокой воде» кого-то тащили вверх по такелажу, и этот кто-то отчаянно сопротивлялся. Мгновение Джорон не мог понять, что происходит. Все находилось в движении: «Дитя приливов», «Рассекающий волны», «Всплывающая рыба-луна», «Жестокая вода» и «Оскаленный зуб». Все сходились вместе, охваченные гневом и яростью.

«Аррин, – подумал он. – Это Аррин». Поразительная мысль. Словно все действия прекратились, пока он размышлял об этом странном событии.

Супруга корабля Аррина собирались повесить на такелаже собственного корабля.

Джорон никак не мог понять, как такое могло происходить.

И тут на палубе «Жестокой воды» он увидел хранительницу палубы, которая указывала на «Дитя приливов». Освир. Она что-то кричала команде. И на голове у нее была двухвостая шляпа. Дуголуки «Жестокой воды» приготовились к стрельбе по «Дитя приливов».

– Нас предали, – сказал Джорон, скорее для себя, чем для тех, кто находился рядом.

Он едва не прокричал эти слова, но в последний момент воздержался. Миас молчала, а она ничего не делала просто так.

«Жестокая вода» находился совсем рядом с бортом «Дитя приливов», и, хотя их восемь дуголуков заметно уступали его огромным лукам, они могли устроить настоящую бойню. Корма костяного корабля, где кость была тонкой, являлась его самым слабым местом, а также хрупкое стекло окон каюты супруги корабля. Джорон понял, почему Миас ничего не сказала. Говорить было нечего. Крики о предательстве только отвлекут расчеты луков, а она предпочитала, чтобы они продолжали стрелять, не подозревая, что сражение проиграно. Однако Миас не стала отворачиваться и отходить в сторону. Смерть. Она это знала. И Джорон знал. «Жестокая вода» нанесет им сокрушительный удар. А здесь, когда нужно сражаться сразу с тремя кораблями Суровых островов, это равносильно гибели.

Время замедлило свой бег. Освир, на лице которой застыла улыбка, подняла руку. Как ни странно, Джорон не испытывал к ней ненависти. Возможно, она увидела шанс снова стать супругой корабля. Может быть, считала, что таков ее долг.

Кроме того, для ненависти было уже слишком поздно.

Джорон думал, что именно четвертый лук на «Жестокой воде» будет для них самым опасным. Он его видел и мог на нем сосредоточиться. А потом уже не замечал ничего другого, лишь неотрывно смотрел, как расчет из женщин и мужчин заканчивает прицеливаться, и приготовился к тому, как его тело будет сметено болтом.

Однако он не принял в расчет «Оскаленный зуб».

Джорон посчитал очевидным, что оба корабля будут действовать согласованно. А Миас? Решила ли она, как и Джорон, что если предал один, то предаст и второй? И потому совсем не следила за «Оскаленным зубом», ведь Освир предала не только Миас, но и своего супруга корабля. Решила ли Миас, что ее недоверие к Брекир оправдалось, и она развернет «Оскаленный зуб» влево, чтобы также ударить по «Дитя приливов» и покончить с ним.

Но Брекир не стала так поступать.

Она не повернула «Оскаленный зуб».

Не стала замедлять полет своего корабля.

Она направила его на «Жестокую воду».

Удар усеянного шипами клюва «Оскаленного зуба» швырнул Освир на палубу, разбросал расчеты в разные стороны, и «Жестокая вода» накренилась так сильно, что женщины и мужчины посыпались с такелажа в воду. Воздух наполнился скрежетом и визгом, почти столь же громким, как зов аракисиана.

К Джорону вернулась способность думать и действовать. Сначала он решил, что Брекир застал врасплох внезапный маневр «Жестокой воды»; она не показалась ему достаточно компетентной супругой корабля.

Однако он почти сразу понял, что ошибся.

Команда «Оскаленного зуба», ведомая яростно усмехавшейся Брекир и хранителем палубы Моззаном, устремилась с клюва своего корабля на палубу «Жестокой воды», беспощадно уничтожая всех, кто попадался у них на пути.

Миас побежала на корму «Дитя приливов».

– Забудьте о предателях! – приказала она. – Брекир с ними разберется. Заряжайте дуголуки крылоболтами. И приведите ветрогона!

Но ветрогон уже и сам поднялся на палубу и занял свое место в центре, словно предвидел приказ Миас. Он обхватил себя крыльями, голова в маске быстро поворачивалась из стороны в сторону, изучая бойню.

– Смерть, Джорон Твайнер! – пронзительно закричал ветрогон. – Все вокруг смерть!

А потом «Дитя приливов» оказался позади «Рассекающего волны», в положении, когда его луки могли нанести удар по хрупкой корме четырехреберного корабля Суровых островов, собственные дуголуки которого все еще были засыпаны упавшими на палубу кусками такелажа.

Миас улыбнулась.

– Ветрогон! – закричала она. – Нам нужно сбросить скорость!

Это был оглушительный крик, почти рев, и на секунду все обратили на Миас взгляды. У Джорона заболели уши, когда ветер резко изменил направление, и «Дитя приливов» содрогнулся, замедляя полет.

Удачливая Миас Джилбрин, супруга корабля «Дитя приливов», улыбалась, когда дуголуки изготовились к стрельбе.

– Эти корабли. – Она указала направо и налево своим обнаженным клинком. – Убейте их!

Заговорили огромные луки, и над низким стоном отпущенной тетивы Джорон услышал более высокие голоса луков нижней палубы. Миас больше не интересовал такелаж вражеских кораблей. Бортовые луки стреляли крылоболтами. Залп «Дитя приливов» смел всех с палуб «Рассекающего волны» и «Всплывающей рыбы-луны», урон был так велик, что зоресветы обоих кораблей замерцали и погасли.

На палубу «Дитя приливов» посыпались стрелы, которые выпускали лучники с позвонков «Рассекающего волны». Одна из них ударила в плечо Миас, но была уже на излете. Супруга корабля вытащила ее из пробитой рыбьей кожи и отбросила в сторону, даже не сбавив шага.

– Куглин! – позвала она, показывая на позвонки «Рассекающего волны». – Разберись с лучниками! – Он кивнул и отправил своих людей на такелаж.

Сзади продолжалась отчаянная схватка на палубе «Жестокой воды», а «Рассекающий волны», не имевший возможности стрелять в «Дитя приливов», обрушил свою ярость на два столкнувшихся корабля, однако постоянный обстрел тяжелых дуголуков «Дитя приливов» не давал им вести прицельный огонь. Тогда сильно потрепанный «Рассекающий волны» попытался выйти из схватки.