Мишель Харрисон - Горстка волшебства

– Точно, – сказала Бетти. – Особенно если помнит сказку. Мы знаем, что ведьма любила жестокие шутки и что в конце концов братьям помог самый скромный предмет – бечевка.

Она перевела взгляд на скалу, и в этот самый миг ветер взъерошил травяную бровь, заставив ведьму насупиться.

Бетти сунула руку в котел. Из мутной воды, скопившейся во впадине, появлялись все новые предметы. У нее возникло странное чувство: казалось, стоит отвернуться, и содержимое котла меняется. Пальцы замерзли и онемели – так сильно, что она не сразу заметила, что укололась.

– Ой! – Бетти резко отдернула руку. На кончике пальца выступила яркая капля крови. – Что там?

Флисс смахнула в сторону носок.

– Осторожно, – предупредила Бетти, посасывая палец. – Наверное, стекло или иголка.

– Нет, – сказала Флисс и вытащила что-то наружу, зажав между пальцами. – Старая шляпная булавка. У бабушки тоже есть, но не такая шикарная.

Она вытерла находку краем шали. Булавка засверкала – серебряная, крепкая и длинная, почти с ладонь. И ценная – украшенная жемчужным морским коньком.

– Какая красивая. – Флисс любовно поглаживала очищенную от грязи булавку.

– И острая, – прошептала Бетти, покосившись на саблю Роньи.

Им бы тоже не помешало оружие. Такое, которое легко спрятать в рукаве или приколоть к юбке до поры. Конечно, не кинжал, но…

– А это что? – выдохнула Флисс, прервав ее раздумья, и выловила из котла что-то скатанное в комок. – Как странно, совсем сухое… Бетти, бархатные перчатки! Какие восхитительные…

Бетти нахмурилась, когда Флисс расправила дорогую ткань. Перчатки были глубокого темно-пурпурного цвета, с золотой каймой. В семье Уиддершинс никто в жизни не видел такой роскоши. Темные глаза Флисс расширились от вожделения.

– Представь только, как приятно их носить, – мечтательно произнесла она. – Кажется, они мне по размеру…

– Нет! – Бетти выбила перчатки у нее из рук. Они упали назад, в лужицу морской воды.

– Эй! – возмутилась Флисс. – Я как раз…

– …Собиралась сделать неправильный выбор, – закончила Бетти. Она дрожащими пальцами взяла булавку и положила ее на перчатки. – Как и я. Ты разве не видишь? Роскошные перчатки, как раз твоего размера… Прямо как те башмаки, которые выбрал Фортуна. А булавка – это оружие, вроде кинжала. Мы чуть не попались, Флисс! Надо быть осторожнее. Нам нужно найти бечевку, чем бы она ни прикидывалась.

– Но тут нет ничего похожего, – запаниковала Флисс. – Как все устроено? Каждая из нас должна что-то выбрать?

– Выбирай одно, – каркнул ворон. – Одно, одно, одно!

Думаю, это значит «одно на всех», – сказала Бетти. – В сказке братья попадали на остров поодиночке, и у каждого был свой предмет. Нас несколько, но мы – все вместе, а значит, придется выбрать всего одну вещь…

– Две, – раздался сзади голос Роньи, и они подскочили от неожиданности. Ронья оттолкнула Флисс и начала шуровать в котле. От ближайшего озерца прибежал Бандит и вспрыгнул ей на плечо.

Бетти подхватила Флисс за локоть, чтобы та не упала, и гневно произнесла:

– Нет, одну. И надо все сделать правильно – вот почему важно выбирать с умом.

Ронья бесцветно усмехнулась.

– Мы не вместе. И вещь не одна. – Она глубже запустила руку в котел, не глядя на Бетти. Бандит зашипел, обнажив белые клыки. – Сначала выберу я, а потом ройтесь сколько хотите. Ха! – Она вытащила что-то из котла. – Вот что я возьму. – В ее руке лежал старинный ключ, покрытый тиной.

– Его там точно раньше не было, – прошептала Флисс.

У Роньи в глазах появился жадный блеск, и Бетти сразу поняла: она думает о запертых сундуках и несметных сокровищах. Но был ли на острове замок для этого ключа – или его просто принесло волной?

– Положите назад, – сердито потребовала Бетти, понимая, что они теряют драгоценное время. – Неправильный предмет может все испортить. И, нравится вам это или нет, мы оказались здесь вместе и сейчас все связаны!

Ронья слегка вскрикнула, и Бетти осеклась.

Ключ забился в руке у пиратки, словно птица. Годами наросшая грязь хлопьями слетела с него, и стало видно, что ключ золотой, с маленьким камушком в форме слезы.

«Золото», – подумала Бетти. Чем дольше она смотрела на ключ, тем меньше камушек напоминал слезу и тем больше походил на… яйцо.

Ронья сжала сверкающий ключ в руке, и перед Бетти как будто захлопнулась дверь. Выбор был сделан.

– Плюй! – кликнула Ронья. – Приготовь лодку. Мы отчаливаем. – Она сунула ключ в карман и пошла прочь, однако Бетти схватила ее за руку и развернула к себе.

Ронья легко вырвалась, но Бетти посмотрела ей в лицо, и глаза у нее были не менее яростные, чем у пиратской капитанши.

– Хотите сделать по-своему – пожалуйста. Но мы тоже сделаем по-своему, и не надо нас подгонять!

К ее удивлению, Ронья ухмыльнулась:

– Никто вас не подгоняет, мой маленький колючий морской еж. Когда вы доберетесь до острова, нас с Плюем уже и след простынет. Если, конечно, вы вообще туда доберетесь.

– Капитан? – неуверенно сказал Плюй.

Он обвел сестер взглядом: задержал его на Флисс, перевел на Чарли, потом на Бетти. И тревога в его глазах ее напугала.

– Вы не можете, – прошептала Бетти, наконец осознав, что задумала Ронья. Шепот перешел в вопль: – Вы не можете взять нашу лодку!

Вокруг повисло молчание, все замерли. Даже волны как будто притихли.

– Если вы ее возьмете, мы тут застрянем! – воскликнула Флисс. – Без еды, без крова…

– Без еды? – с ужасом переспросила Чарли.

– Уверена, что c твоей хорошенькой мордашкой можно привлечь какую-нибудь рыбацкую лодку, – пренебрежительно бросила Ронья. – А если на обратном пути увидим, что вы еще здесь, мы, может, даже сами вас спасем! Уверена, найдем куда вас пристроить. Может, даже выручим пару монет. – Она запрокинула голову и рассмеялась, глядя на перепуганную Флисс. – Плюй! Чего ждешь?

– Плюй, не смей! – закричала Бетти.

Плюй колебался. Его ноги увязли в песке. Бетти понимала: он борется с собственной совестью. Пусть он им и не друг – пока не друг, – но Бетти видела, что он не хочет их бросать. Несмотря на нелепую верность Ронье, его волновала их судьба. Но достаточно ли этого?

– Плюй! – Голос Роньи источал угрозу. – Ты видел, что бывает с теми, кто мне перечит.

«И я тоже видела», – подумала Бетти, когда Плюй шагнул к «Дорожной сумке». Его загорелое лицо сделалось непривычно бледным.

Бетти вспомнила его слова: «Я знаю, чьи кости она повесит на бушприте».

«Что же им движет – верность или страх?» – спросила она себя. Так или иначе, Бетти понимала: они проиграли, а Ронья победила.

– Плюй, пожалуйста! – взмолилась Флисс. – Ты же знаешь, что это нечестно!

– Простите, – пробормотал он, не глядя ей в глаза. – Она мой капитан.