Вадим Панов - Столкновение [litres]

И она еще теснее прижалась к парню, наслаждаясь ощущением крепкого плеча.

– Если ты не ноешь, Бесполезный, то что ты делаешь? – поинтересовался Хиллари.

– Констатирую факт, – ровно ответил Август.

Несколько секунд здоровяк буравил долговязого Даррела взглядом, после чего с угрозой осведомился:

– Хочешь меня достать?

– Хочет, – подначил Арнольда Саймон.

– Хочет вывести меня из себя, – подтвердил Хиллари. – Специально нарывается на драку.

Даррел резко повернулся и жестко посмотрел на здоровяка. Тот улыбнулся.

– Август, нам пора, – произнесла Октавия, ухитрившись сделать так, чтобы голос не дрожал.

– Мы только пришли, – ответил Даррел, не сводя глаз с Хиллари.

– Октавия, ты можешь остаться, – ухмыльнулся здоровяк. – Уверен, тебе понравится.

– Я ухожу с Августом.

– А если я буду настаивать?

– Не надо настаивать.

– Тогда пойди прогуляйся, – почти зло предложил Хиллари. – Нам с твоим кавалером нужно кое о чем поговорить.

К этому моменту все гулявшие по «набережной» ребята покинули ставшее опасным место, и девушка понимала, что помощи ждать неоткуда.

– Арнольд! Оставь нас в покое!

– Бесполезный, тебе не противно, что тебя защищает девчонка?

– Ну, если она с тобой справится, зачем мне руки марать? – с издевательской рассудительностью поинтересовался Август.

– Что ты сказал?! – разъярился Арнольд. – Повтори, скотина!

Он бросился вперед, но замер, услышав испуганный возглас Саймона:

– Темнеет!

И все остановились, потому что освещающие ангар лампы начали тускнеть.

– Что происходит? – жалобно спросил Саймон.

– Вчера такого не было, – зачем-то сказал Хиллари.

– Они хотят лишить нас света? – удивилась Октавия.

– Или у них авария?

– Арнольд, не говори глупостей.

– Но почему-то же они выключают электричество.

Леди посмотрела на Даррела:

– Почему?

– Сколько времени? – вместо ответа спросил он.

– Половина девятого вечера. – Смартплекс ОК работал постоянно, и девушка просто посмотрела в правый верхний угол очков.

– Закончился световой день, – усмехнулся Даррел. – Нам обеспечивают привычный суточный цикл.

– Зачем? – удивилась Леди.

– Полагаю, из вежливости.

– Или они нападут в темноте, – проныл Саймон.

На этот раз удивился Август:

– Зачем?

– Может, они ночные животные, – выдохнул юноша. – Вампиры!

– Вряд ли они вампиры, – со знанием дела произнес Хиллари. – Но нападать в темноте легче.

– Ты еще не оценил разницу в технологиях? – издевательский осведомился Август. – Им достаточно щелкнуть пальцами, чтобы мы все оказались за дверью, – Даррел кивнул на пролом. – Поэтому успокойтесь и расслабьтесь: хозяева корабля предлагают нам готовиться ко сну. А интересовать нас должен ответ на один вопрос: во сколько у них восход?

– Завтра узнаем, – улыбнулась ОК, беря Августа под руку и поворачивая к лагерю. – Спокойной ночи, господа.

Выключение света стало неожиданностью для всех, и в том числе – для Линкольна. О происходящем капитану доложила «Сирена», и он сразу вышел из клипера, возле которого начали собираться встревоженные ребята.

– Вы знаете, что случилось?

– Как это объяснить?

– Это надолго?

Поскольку точных ответов у Линкольна не было, он молча постоял, глядя на тускнеющие плафоны и оценивая скорость уменьшения силы света – темнело в ангаре постепенно, – затем вздохнул и посмотрел на Анну:

– Хотите забрать Артура, мисс Баррингтон?

– Хотела узнать, что делать?

Впрочем, как и все вокруг. Ребята занервничали, и лишь демонстрируемое капитаном спокойствие помогло им удержать себя в руках.

– Ведите брата спать, – решил капитан. – Если пришельцы решили устроить нам смену дня и ночи, придется следовать распорядку.

– А это точно смена дня и ночи? – громко спросил Арнольд.

– У вас есть другое объяснение, мистер Хиллари?

– Нет.

– У меня тоже, – буркнул Линкольн и, сопровождаемый Анной, вернулся в клипер.

Оставайся включенным свет, капитан обязательно задержал бы программистов часов до одиннадцати, но теперь был вынужден изменить планы, разумно рассудив, что чем раньше парни лягут спать, тем раньше проснутся.

– Расходитесь, – распорядился он, открывая дверь в машинное отделение. – До завтра.

И программисты послушно вышли из клипера: Бен – радостно, Артур – равнодушно.

На ангар продолжала спускаться тьма, и ребятам ничего не оставалось, как совершить вечерний туалет и разбрестись по местам. Но спать, конечно же, улеглись не скоро. Сначала повсюду заработали виртуальные мониторы: кто-то открыл сессию сетевой игры, кто-то взялся за чтение, кто-то обрабатывал сделанные за день фотографии и видео; то здесь, то там вспыхивали разговоры и звучал смех. Но примерно через час лагерь затих.

Наступившая темнота сделала свое дело: создала правильное настроение, напомнила об усталости, и ребята стали проваливаться в сон. Один за другим гасли мониторы, обрывались разговоры, превращаясь сначала в тихий шелест, затем в шепот, а после – в его следы.

Артур, что стало очередной неожиданностью для Анны, уснул еще до наступления полной темноты: съел «шоколадный батончик», сходил в уборную, забрался в спальник и через минуту засопел. Девушка какое-то время читала, поглядывая на отвернувшегося к стенке брата, а когда лагерь угомонился, решила, что ей тоже следует отдохнуть, выключила монитор, но только собралась забраться в мешок, как на смартплекс пришел вызов и на экране очков появилась улыбающаяся физиономия Пятого.

– Баррингтон, ты спишь?

– Да, – отрезала Анна. – Не мешай.

– И какой сон видишь?

– Как инопланетяне выбрасывают тебя за борт.

– Ты так за меня испугалась, что проснулась? – округлил глаза Чарльз.

– Пятый, ты еще днем надоел, а я действительно хочу спать, – прошептала девушка. – Говори, что нужно, или заткнись.

– Считай, что я твой сон.

– Кошмар?

– Мечта.

Он явно пребывал в отличном расположении духа.

– Ты ведь не отстанешь? – вздохнула Анна.

– Нет, – довольно подтвердил Фрейзер.

– И что тебе нужно?

Несколько секунд Чарльз внимательно смотрел девушке в глаза, после чего тихо сказал:

– Правда, хорошо, что выключили свет?

– Что ты имеешь в виду?

– Можем заняться чем захотим.

Предложение в сильно упрощенном, «школьном», стиле девушке категорически не понравилось.

– Ты только об этом думаешь? – прошипела Анна.

Вопрос вызвал у Пятого законное недоумение:

– А в чем дело, Баррингтон? Не доводилось заниматься любовью?

– Чем я занималась – не твое дело, – отрезала девушка.

– Так давай расслабимся, – еще более открыто и нахально предложил Чарльз. – Когда ты еще займешься любовью не просто в космосе, а на инопланетном корабле? Представь, Баррингтон, мы возвращаемся домой, а нас спрашивают: вы там трахались? А мы стоим и улыбаемся, как идиоты.