Катарина Зек - Адриана в мире теней

Карета с грохотом мчалась по вечернему бульвару, оставляя за собой только облака пыли. Снова и снова экипаж подпрыгивал на кочках.

В конце концов я не смогла сдержать свое любопытство.

– Тебе, наверное, сильно понравился город, раз что-то в его архитектуре смогло тебя так сильно удивить? – спросила я.

Тут он резко повернулся ко мне, сдвинув брови. Я невольно отстранилась.

Должно быть, я задела нужную струну.

– Да, – коротко ответил он и беспокойно вздернул плечи. Юноша снова отвернулся от меня, скрывая лицо в тени. Я откинула голову назад и твердо решила молчать. Что бы сейчас ни происходило с Нейтаном, он всем своим видом показывал твердое нежелание посвящать меня в свои тайные переживания. Его поведение только разбудило во мне новые опасения. Может быть, я в нем ошибалась? Неужели я только придумала себе эту необычную связь, возникшую между нами?

Чтобы удостовериться в своих мыслях, я снова заговорила с ним.

– Нейтан? – робко спросила я.

– Да?

– С тобой все в порядке? – сказала я, неуверенно коснувшись его руки. В тот миг, когда наши ладони соприкоснулись, я почувствовала острую боль. – Ай, – крикнула я, возмущенная и смущенная одновременно. Я обожглась. Но обо что я обожглась? Неужели об его руку?

Потирая зудящую ладонь, я вопросительно уставилась на Нейтана.

– Что это было? – спросила я. Мой взгляд скользнул сверху вниз по его рукаву, который кончался чуть ниже запястья. Я не обнаружила ничего необычного. Ничего, что могло бы быть настолько горячим. Под перчатками виднелось кольцо, но оно было тщательно защищено тканью.

– Да что это было? – я повторила свой вопрос, который Нейтан в первый раз оставил без ответа.

Юноша сделал быстрое движение, демонстрируя кремневую зажигалку. Снисходительно смеясь, он на несколько секунд задержал ее в поле моего зрения.

– Видишь, – сказал он, – я держал ее в руке. Ты застигла меня врасплох, и я не успел убрать ее в карман.

В тот же момент мне стало нехорошо. Чего еще я ожидала? Подавив истерический смешок, я кивнула. Он положил зажигалку на противоположное сиденье и стал поглаживать кончики моих пальцев.

– Мы возвращаемся. Тебе нужна медицинская помощь.

Я уже было открыла рот и приготовилась протестовать, но Нейтан положил палец на мои губы, приказывая молчать. Его лицо изменилось, и холодность, которую я заметила вчера, вернулась.

– Едем домой, – властно повторил он и запечатлел на моих губах долгий поцелуй. В ту же секунду я оставила попытки сопротивления.

Вглядываясь в темноту, Нейтан лениво поддерживал беседу. Я чувствовала, как медленно он отвечал, каждый раз делая над собой усилие, чтобы сохранить внимание. Какая бы тайна ни скрывалась во мраке, она не исчезла, даже после того как мы повернули к поместью.

Счастливейшим временем в моей жизни навсегда останутся те несколько недель, которые Нейтан провел в Дувре. Мы постоянно были вместе: выбирались на природу, вслух читали друг другу любимые книги, ездили в театр, и, конечно, мы делились мыслями о прошлом и о будущем. С каждым часом, проведенным вместе, мы становились ближе друг другу. Иногда мы просто молчали. Нейтан всегда был очень внимателен, и у меня сложилось впечатление, что он по-отечески присматривает за мной. Рядом с ним я могла полностью расслабиться.

Я была уверена, что, как только состоится наша свадьба, все плохое из моей прошлой жизни тут же растворится в воздухе. Мы уедем далеко-далеко на родину Нейтана или же станем путешествовать по миру, и я больше никогда не вернусь домой. Я думала, что уже преодолела достаточно трудностей, чтобы наконец вырваться из вереницы несчастий и зажить счастливо.

Как же сильно я ошибалась.

За неделю до свадьбы кое-что случилось. Меня ждала ночь, круто изменившая мою жизнь странным, неестественным и зловещим образом. Такое я не могла представить себе даже в кошмаре. Кстати, все началось именно с дурного сна.

Я проснулась в слезах и с громким криком на губах. Огромный дом спал спокойно, в коридоре было тихо. Никто не заметил или же просто не хотел обращать внимания на неестественный шум в моей комнате. Немного успокоившись, я продолжила лежать, глядя в потолок широко открытыми глазами. Я твердо решила не спать, меньше всего мне хотелось вернуться в тот кошмарный сон. Я перевела взгляд и в тот самый момент в первый раз увидела ее.

Она сидела на краю кровати, болтая ногами. В ее глазах не было ничего. Ни любопытства, ни удивления, ни потрясения, ни радости – ничего, пустота. Я моргнула, ожидая, что видение исчезнет, но она все еще была тут, в моей комнате. Она больше никогда не исчезала.

Она сидела там, словно зловещий мираж, словно порожденный тьмой Омен. Ее образ был размыт, как будто нас разделяла полоса тумана. Пугающая тишина. Я бы даже сказала, кладбищенская тишина воцарилась в моей комнате. В груди тугим узлом скрутились внутренности, подкатил ком к горлу.

На ней была грязная серая рубашка до колен, а блондинистые редкие волосы стояли дыбом. Огромные, болезненные глаза с темными кругами под ними резко выделялись на худом лице. У нее также была нездоровая бледная кожа.

Я наконец собрала мужество в кулак, набрала в легкие воздуха и закричала так громко, как только могла. Я кричала и кричала, но она спокойно продолжала сидеть на моей кровати. Я кричала до тех пор, пока не охрипла.

Ночь тянулась утомительно долго. Я сидела в дальнем углу комнаты, в попытках спрятаться от непрошеной гостьи. Полностью забившись под одеяло, которое было моей единственной защитой, я продолжала дрожать всем телом. Я молилась о том, чтобы рассвет испепелил эту жуткую тень. Но с восходом солнца ничего не изменилось. Она осталась и везде следовала за мной.

В панике я позвала слуг, чтобы те схватили ее и вышвырнули из дома, но я встретила только их сочувственные и испуганные взгляды. Я никак не могла понять, что никто не видит эту женщину. Никто, кроме меня.

Я требовала встречи с Нейтаном, но его не было в поместье. Он уехал на несколько дней, чтобы уладить некоторые дела, касающиеся свадебного путешествия. Оно должно было состояться в недалеком будущем. Следующие несколько дней стали кошмаром наяву. Не нашлось ни одного человека, который смог бы меня успокоить, и ни одного места, где я могла бы скрыться от моей призрачной преследовательницы. Она упорно оставалась рядом со мной, и поскольку ни один человек, кроме меня, не мог видеть эту женщину, родителям пришлось вызвать врача, который дал мне успокоительное. Однако лучше мне не стало: каждый раз при пробуждении ее образ первым привлекал мое внимание. Она сидела и ждала моего взгляда, раздражая своим вечным присутствием. В конце концов меня заперли в комнате, не оставляя даже крохотной возможности скрыться от призрака.