Александра Лисина - Шестой знак. Том второй [publisher: ИДДК]

Что за оружие использовали будущие стражи, я не поняла. Но, судя по отметинам на панцире и окрасившей песок темной крови, металл был очень близок по свойствам к адарону. Магия тут бесполезна – ни одна старшая Тварь ей не подвластна, за исключением, быть может, ленивых выверн. Да и следов от заклинаний я не увидела. Так что сражение шло относительно честно. Если, конечно, забыть о том, что кахгар был надежно привязан и что при каждом рывке шипы на ошейнике глубоко впивались ему под кожу, ослабляя, дополнительно раня и выматывая едва ли не сильнее, чем болезненные уколы стали.

А трибуны рычали и ревели в это время… увидев кровь, люди возликовали так, что мне стало тошно. Едва придя в себя от близкого знакомства с Тенью, я чуть снова не утонула в их эмоциях с головой, но ненадолго отдалившаяся частичка брата очень вовремя очнулась, во второй раз удержав мой рассудок от помутнения, заметно приглушила боль в порезанных кистях, сдержала рвущиеся наружу проклятия и заставила меня взглянуть на творящееся на Арене более или менее спокойно.

– Остановите их, – негромко велела я, требовательно взглянув на охотников . – Обезоружьте, но не убивайте.

Тени заурчали и метнулись к оказавшимся к ним спиной претендентам. Секунда… другая… и вот они уже отделили сражающихся друг от друга, заставив недоумевающих воинов отступить, а кахгара – раздраженно взреветь и стремительно развернуться к новому врагу.

Вот гадость… кажется, звереныш окончательно обезумел и будет кидаться на любого, кто окажется в поле его зрения. Самое плохое, что сейчас, стоя от него в какой-то сотне шагов, я слышу его так же хорошо, как всех остальных. На самой Арене под песок никто не удосужился подложить зачарованные камни, блокирующие сигналы от Знака. Наверное, если бы не Тень и не подаренное Ею спасительное спокойствие, с моим появлением тут стало бы гораздо шумнее. И, вероятнее всего, на песок упало бы пять свежих трупов. Спасибо Гору и Дему – за то, что научили меня с этим справляться.

Придя в себя и почувствовав, что кровь из ран больше не течет, я подняла голову и оглядела начавшие затихать трибуны.

Заметили, наконец… притихли, мерзавцы, обнаружив, что проявившиеся в реальном мире Тени больше не подчиняются повелителю. Теперь вот увидели меня в окровавленной рубахе. Недоуменно переглянулись, будто ожидая, что стоящий рядом сосед все пояснит. Затем растерянно покосились на центральную ложу, где тоже наметилась непонятная суета. На всякий случай умолкли, тревожно изучая мою неподвижную особу. И зябко передернули плечами, заметив за моими плечами вполне различимый шлейф бушевавшей недавно Тени.

Оставив претендентов на грозно урчащих охотников , я решительно направилась к уставшему, но еще не сдавшемуся кахгару, старательно отыскивая его взгляд и мягко касаясь мыслью его смятенного разума.

Здравствуй, брат…

Не бойся – больше тебя никто не поранит. Прости, что опоздала и не остановила их раньше, но обещаю: они к тебе не притронутся.

Не хмурься, брат… не надо скалиться, хотя я прекрасно понимаю, как ты зол и почему готов растерзать меня на части вместо них. Я понимаю твою ярость, но она меня не пугает. Слышу твой крик, чувствую боль, но не стану разрывать нашу связь, чтобы облегчить себе задачу.

Тебе больно, брат… поверь, я знаю. Твои раны сейчас – это и мои раны тоже. Да… я сейчас – это почти что ты. И во мне точно так же бушует ненависть за это предательство. За цепи, за клетку, за унизительный плен… я знаю, через что ты прошел ради обретения новой жизни. Вижу, что ты совсем не тот, что вышел когда-то из Пустоты. Ты изменился, брат. Ты больше не Тварь, хотя многие до сих пор считают иначе… Ты такой же разумный, как я. Как те твои братья, которые уже преодолели себя и по доброй воле согласились измениться. Я прошу у тебя прощения за боль, которую причинили эти люди, и предлагаю свою помощь. Здесь, сейчас… сегодня и навсегда.

Ты веришь мне, брат? Ты готов со мной говорить?

Подойдя к зверю на расстояние в несколько шагов я пристально посмотрела в его сузившиеся глаза.

Я здесь, брат. Смотри: я стою рядом, и мне совсем не страшно…

Кахгар медленно отступил на шаг и, припав на передние лапы, негромко, угрожающе зарычал. Но я только покачала головой и подступила ближе, не слыша за спиной судорожного вздоха. Открывая свой разум, осторожно касаясь напряженного до предела зверя. Обещая ему поддержку, помощь, заботу. Все то, чего он не ждал и уже просто не надеялся встретить в этом враждебном мире. А когда растерявшийся кахгар недоверчиво зашипел, скользнула к самой его морде и, тихонько запев на эйнараэ, ласково и нежно погладила хитин левой ладонью.

От моего прикосновения он вздрогнул, как от удара. Хищно прищуренные глаза расширились, черный зрачок расплылся на всю радужку, выдавая поразивший кахгара шок… но затем он почувствовал что-то новое. Что-то, чего не было раньше. После чего медленно-медленно опустил обрубок хвоста. Судорожно вздохнул, ощутив, как стремительно уходит из тела боль. Наконец, негромко зарычал, принимая мой Знак, и смирно опустился на песок, жадно впитывая мои силы.

– Хороший, – прошептала я, бережно стирая капли крови с его страшноватой морды. – Давай-ка избавимся от ошейника, а то я уже с трудом стою – он натирает мне шею…

Кахгар отвернулся, подставляя моим рукам беззащитное горло, и доверчиво замер. Даже не дрогнул, когда я, сжав челюсти, рубанула выскочившим на мгновение Эриолом по стальному обручу. Только чуть рыкнул, когда рассеченный металл, потревожив раны, рухнул мне под ноги. И благодарно засопел, потому что я тут же приложила к его коже правую руку, сухо велев клинку эаров:

– Режь!

Впрочем, даже благословенная «синька» не сумела помочь кахгару сразу – стальные шипы толщиной в мой палец и длиной почти в половину ладони слишком долго находились в его теле. Мне пришлось потратить несколько минут, чтобы капнуть в каждую из ран немного крови, а потом придирчиво осмотреть поцарапанный хитин.

– Когти отрастут, – на всякий случай пообещала я облегченно вздохнувшему зверю. – Хвост тоже, но не сразу. Как себя чувствуешь?

– Хр-р! – бодро встряхнулся кахгар.

– Вот и ладушки. Встать можешь?

Зверь одним прыжком поднялся и выразительно оскалился. Следом за ним обернулась и я. А заметив, что вид освободившейся Твари заставляет их шарить по поясам в поисках оружия, на всякий случай предупредила:

– Не лезьте.

Потом кивнула на валяющиеся на песке мечи, которые охотники предусмотрительно отобрали, и добавила:

– Вашей вины в этом нет, поэтому счеты с вами сводить никто не будет. Свое испытание вы завершите не здесь и не таким образом. Но если все-таки рискнете напасть, имейте в виду – первый, кто попробует еще раз ударить МОЕГО кахгара, будет иметь дело со мной. И поскольку убивать вас мне не хочется, то умереть никто не умрет. А вот безногих и безруких калек заметно прибавится.