Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

– Жаль, что мы так мало там побыли, – сказала Эльза.

– Не натанцевалась? – Брун, помедлив, взял ее ладонь, второй рукой обнял за талию, плавно притянул к себе. – Слышишь? Медленная…

Эльза улыбнулась, положила ему руку на плечо. Снег заскрипел под их ногами.

– Брун Ррун Торн, – сказала она, покачиваясь в его объятиях, – ты умеешь танцевать.

– Удивлена? – Он развернул ее, крутанув под рукой, и снова прижал к себе.

– Немного.

Звезды моргали над еловыми верхушками, укутанными снегом, луна выглянула из-за дымки облаков и спряталась, будто застеснявшись.

Брун прижал Эльзу к себе чуть крепче, а она запустила пальцы в волосы на его затылке, погладила шею.

– Я ведь говорил, у меня там чувствительное место, – сказал Брун.

– А я помню, – усмехнулась Эльза. Ее глаза отражали свет фонарей и сияли точно теплые огоньки.

Брун положил и вторую ее ладонь себе на плечо, погладил обеими руками узкую спину, легонько коснулся губами виска. Он вдруг сбился с ритма, наступил Эльзе на ногу.

– Ай! – вскрикнула она, но Брун уже задвинул ее за спину.

Волки вышли из лесного мрака. Вздернутые губы обнажали клыки, глаза горели желтой яростью. Первым вышагивал волк с едва запекшейся раной на морде, в ухе горела красная бирка.

– Не бойся, – сказал Брун Эльзе. – Я их отвлеку, а ты беги к машине.

Куртка на нем затрещала по швам.

– Иди же! – подтолкнул он Эльзу.

Волки рыкнули, понеслись на них серой волной, взрывая сугробы белыми брызгами. Синяя вспышка ослепила на миг Бруна, а потом он увидел волков, корчащихся в снегу, отброшенных будто бы взрывной волной.

Эльза всхлипнула позади, вцепилась ему в руку.

– Я же сказал тебе в машину идти, – повернулся он. – А ведьмин порошок – забористая штука. Никогда раньше не видел, как он действует.

Синее сияние, окружившее их коконом, постепенно таяло, осыпаясь искрами на снег. Брун обнял Эльзу за талию, привлек к себе.

– Ты что, хочешь потанцевать? – изумилась Эльза.

– Почему бы и нет? Песня не закончилась, слышишь?

Тягучая мелодия лилась из клуба, убаюкивая всполошившееся сердце.

– Волки скоро очухаются. – Она потянула его к машине. – Поехали отсюда.

Она села на пассажирское сиденье, захлопнула дверку, завозилась с ремнем безопасности.

Брун глянул в сторону леса. Волк с красной биркой поднялся, переступил с лапы на лапу, снова завалился на бок.

– Вечно ты не вовремя, Аурун, – буркнул Брун, садясь в машину.

Джонни оторвался от девушки, слизнул двойную кровавую дорожку, побежавшую по шее.

– С живой кровью ничего не сравнится, – сказал он, поворачиваясь к Микаэлю.

Альфа протянул руку, вытер губы Джонни пальцем, облизал.

– Горячая, – выдохнул он. Клыки вытянулись, выходя за нижнюю губу. – Мне так этого не хватает иногда.

– Это твой выбор.

– Я или убиваю, или обращаю, – ответил альфа. Он втянул воздух, закрыв глаза. – Какой запах…

– Хочешь, я выпью какую-нибудь для тебя, – предложил Джонни.

Альфа задумчиво посмотрел в зал через стеклянную дверь, которая просматривалась только в одну сторону.

– Вон ту, блондинку, – сказал он. – Только не забудь спросить у нее справку и разрешение.

Джонни кивнул и вышел из кабинки. Вскоре он вернулся, ведя под руку Веронику. Сев рядом с альфой, устроил девушку сбоку от себя.

– Поставь подпись, милая, – сказал альфа, кивая на стопку бланков на столе, – что ты идешь на это добровольно и без претензий.

– Вы же альфа, – выдохнула Вероника, ставя закорючку подписи. – Вы можете меня обратить! Пожалуйста!

Она отбросила волосы за спину, сдернула вниз кофту, так что груди выпрыгнули из выреза.

– Она пьяна, – принюхался Джонни, – ты точно хочешь ее?

– Да, – сказал Микаэль.

Джонни брезгливо протер салфеткой шею Вероники, она зажмурилась, отвернулась. Острые клыки пронзили шею, кровь потекла по груди.

Джонни повернулся к Микаэлю, и тот поцеловал его. Кровь перетекла изо рта в рот.

– Еще, – прохрипел Микаэль, отрываясь от губ Джонни, и тот снова повернулся к Веронике.

– Брун.

Эльза склонилась над ним. Солнечные зайчики плясали в волосах рыжими бликами, глаза влажно блестели. Тонкая белая майка чуть просвечивала, обтягивая нежные округлости. Эльза прикусила нижнюю губу.

– Брун, мое сердце останавливается, – прошептала она. – Помоги мне, спаси… Потрогай меня, пожалуйста.

Он моргнул, мгновение осознавая ее просьбу, а потом быстро опрокинул ее на спину, обхватил шею одной рукой, второй вздернул майку. Сжал грудь, поцеловал один розовый сосок, прикусил второй. Проложил стремительную жаркую дорожку поцелуев вниз по плоскому животу и запустил руку в шорты. Блестящая пуговица отлетела, дзынькнув о стену. Он рывком перевернул Эльзу на четвереньки, потянул за волосы, заставив прогнуться в пояснице. Сдернул шорты, укусил за круглую ягодицу.

Она забилась, вырвалась, выскочила из кровати.

Прижавшись к стене спиной, ошалело посмотрела на него и выкрикнула:

– Ты что?!

Брун запустил руку в волосы, взъерошил, недоуменно посмотрел на девушку, которая лихорадочно подтянула шорты вместе с приспущенными трусиками, одернула майку дрожащими руками.

– Что? – спросил он.

– Ты!.. Ты!.. – Она запнулась и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

– Эльза! – Он шагнул за ней, потом, опомнившись, схватил подушку и, прижав ее спереди, поспешил за девушкой.

Она наливала себе томатный сок из бутылки, которая со звоном стучала о край стакана. Красная лужица расплескалась на столе.

– Эльза, – сказал он. – Послушай…

Она залпом выпила стакан сока, налила еще.

– Ты ведь сама попросила…

Она поперхнулась соком, закашлялась.

– Я? Когда?!

– Ну как же…

– Я сказала: просыпайся, медведь, уже девять. Где тут – давай займемся сексом прямо сейчас?

– Вот черт, – пробормотал Брун. Он сел на стул, положив подушку на колени, подвинул к себе горячий омлет. – Мне приснилось, что ли… Могла бы и сказать – не надо, мол…

Эльза со стуком поставила пустой стакан на стол.

– Ты за три секунды всю меня облапил и чуть не трахнул! Я и пикнуть не успела!

– Буквально секунды не хватило, – пробормотал Брун, улыбнулся и поймал разъяренный взгляд Эльзы.

– Ты меня за задницу укусил!

– Не больно? Дай посмотрю…

– Да иди ты!

– Эльза, мне сон приснился, – сказал Брун, потирая толком не разлепившиеся глаза. – Ты надо мной склонилась, вся такая нежная, грудь через ткань просвечивает, губы блестят. И говоришь: потрогай меня, Брун, мое сердце останавливается. Я решил – экстренная ситуация, надо принимать срочные меры, разгонять пульс…

– Врешь!

– Честно говорю!

Эльза испытующе на него посмотрела, села на стул напротив.