Ольга Ярошинская - Злая зима [litres]

– Вместо пятисот сторнов? Ого!

– А еще прислал письмо, где предлагал пять штук, если я посмотрю на них прямо в комнате. Даже интересно, чем они хотят меня удивить.

– Похоже, тебя удивить сложно, – пробормотала Эльза, отворачиваясь к окну.

– Ты покраснела, – улыбнулся он, положил руку ей на бедро. – Так мило. Я уже жалею, что мы сразу не поехали на остров, столько времени потеряли.

– Брун, это ведь не выход, – сказала Эльза.

– Почему? – пожал он плечами. – Зимой тут людей нет. Да и летом туристы на побережье развлекаются, в глубь острова мало кто лезет. Значит, нет соблазнов для тебя.

– А ты? Чем будешь заниматься? Ты же не можешь сидеть со мной как пришпиленный!

– Очень даже могу, – ответил Брун, поворачиваясь к ней. – Я и в магазин-то ехать не хотел. Я бы забаррикадировался с тобой, Эльза, и не выходил никуда всю зиму. И ее мне будет мало… Может, весной выкуплю назад пчелиный рой или займусь столярным делом, я немного умею работать по дереву. Я не очень-то общительный, мне не нужна вся эта людская суета. А ты будешь сочинять музыку. Я буду вдохновлять тебя изо всех сил. – Он многозначительно улыбнулся.

– Перед тем как мы с тобой познакомились, я могла общаться с людьми, а у ученого-культуролога мне едва не сорвало крышу. Голод захлестнул волной, – сказала Эльза. – Я боюсь, что однажды и ты станешь всего лишь едой для меня.

– Можно купить тебе модный шлем, – не растерялся Брун. – Или, знаешь, такие воронки надевают собакам на шеи после операций.

– Класс, – с сарказмом произнесла она.

– Мы справимся, Эльза, – пообещал Брун.

Вероника подошла к гладким черным дверям, напоминающим могильную плиту, глубоко вдохнула, успокаивая сердцебиение. Гипс сняли, но нога все еще ныла, боль мелкими зубами впивалась в голень, как злобная собачка. Синее солнце на шпиле башни светило еще одной луной, окрашивая мертвенной бледностью редких прохожих, спешащих пройти мимо. Поднеся руку, Вероника постучала. Двери беззвучно отворились, и она вошла в плотную темноту.

Вампир смотрел на нее, безмолвно выжидая. Белая кожа, светлые бесцветные волосы – из него словно высосали все краски вместе с кровью. Непроницаемые глаза казались черными туннелями в никуда. Тонкие ноздри дернулись, втягивая ее запах.

– Могу я поговорить с кем-нибудь главным? – спросила Вероника, ее голос сорвался, и она откашлялась. Эхо повторило ее кашель где-то в высоте, каркнув больной птицей.

В пустынном холле из мраморного пола вырастали тонкие колонны. Некоторые тянулись до самого потолка, расходясь длинными пальцами, большая часть напоминала мертвые деревья, засохшие без солнечного света, стоящие с печально поникшими ветвями, будто архитектор надеялся, что однажды они все же вырастут.

– Нет, – ответил вампир, заслоняя ей дорогу. – Вы можете оставить письмо.

– Которое вы выбросите, как только я уйду, – рассердилась она. – Пропустите меня.

– Нет, – равнодушно повторил вампир.

Вероника топнула ногой, как капризный ребенок, и поморщилась от боли, которая тут же вгрызлась в голень.

Дверь позади нее отворилась, и в башню влетела женщина, растянулась на мраморном полу, будто ее толкнули. Длинная красная юбка развернулась сорванным цветком. Выпавшая из кармана деревянная птичка с глухим стуком прокатилась и ударилась крылом о колонну.

– Ты ведь медиум, – сказал Джонни, заходя следом. – Должна видеть, что все твои попытки убежать – напрасны.

– Будущее не предопределено окончательно, – грустно усмехнулась женщина, садясь и потирая ушибленный локоть. – Всегда есть варианты. Иногда это лишь слабая надежда, едва уловимый намек, но все же…

Джонни уставился на Веронику, втянул ее запах, шагнул ближе.

– Снова предлагаешь свою кровь? – Он повернулся к вампиру-стражнику. – Принеси бланки.

– Нет! – воскликнула Вероника, выставляя руки в защитном жесте.

– Зачем тогда пришла? – Джонни наклонил голову, рассматривая ее. – В прошлый раз ты была красивее. Теперь альфа точно тебя не захочет.

Вероника, вспыхнув, спрятала шрамы под волосами.

– Я хочу стать вампиром, – зачастила она. – Но очередь слишком длинная. Я решила обратиться напрямую. Я могу заплатить вам. У меня есть деньги. Мои родители очень богаты.

– Выведи ее, – приказал Джонни стражнику. – И больше не впускай.

– А ее, – Вероника ткнула пальцем в женщину, которая поднялась с пола, подобрав птичку, тяжело оперлась на тонкую колонну, уходящую ввысь и разветвляющуюся кроной зимнего дерева. – Она тоже хочет уйти, ведь так?

– Ты что, шантажируешь меня? – Джонни шагнул к ней, клыки показались из-под верхней губы.

Женщина-медиум испуганно посмотрела на Веронику, зеленые глаза вдруг жутко закатились, белки в холодном освещении башни сверкнули голубоватой пустотой.

– Она понадобится тебе, Джонни! – воскликнула женщина. – Она будет с нами.

– Где? Ты наконец-то видишь? – спросил он, разворачиваясь к ней.

– Вижу! Она как-то связана с девушкой медведя… Причал, паром, серые волны, черные камни, круглая гора с туманом у подножья, – перечисляла она.

– Круглая гора? Это, верно, на Медвежьем острове! – воскликнула Вероника.

– Значит, медведь там? Это было ожидаемо, – заметил Джонни. – Ты бывала на острове? – повернулся он к Веронике.

– Мой отец занимается поставками рыбы. У него свой бизнес. Он как-то брал меня с собой.

Джонни слегка поморщился, и Вероника поспешила перейти к главному:

– Если вам туда надо, у него есть пропуск. Это ведь частная территория. А зимой на Медвежий остров не пускают. Если вы туда явитесь без разрешения, будет скандал. И замять, заставить забыть не получится – там одни оборотни. А какой медведь вам нужен? Случайно, не тот, что спутался с Эльзой?

– Эльза? – переспросил он.

– Ее обратил альфа, хотя ей это не было нужно.

– Выходит, это она, раз медиум видит, что вы знакомы, – ответил Джонни. – Организуй мне проезд до Медвежьего острова. И тогда я попрошу за тебя альфу.

Глаза женщины-медиума снова зазеленели, и она, прикусив губу, печально посмотрела вслед Веронике, выходящей из башни.

– Нет! Ничего! – выкрикнула Эльза, стоя в открытых дверях дома и глядя на телевизор, который шипел и показывал черно-белые полосы.

– А сейчас? – донесся голос Бруна с крыши.

– О, что-то промелькнуло! Есть! – крикнула она, подбежав к телевизору, добавила громкость. Парочка на экране ругалась, испепеляя друг друга взглядами.

– Отлично, – Брун появился на пороге. – Я пойду медведем побегаю. Может, тогда не будет сюрпризов вроде утреннего.

Эльза кивнула, наблюдая, как он раздевается.

– Никуда не уходи, – улыбнулся он, закрывая за собой дверь.