Владимир Привалов - Новые соседи

Оли лежал на кушетке и ждал, пока все улягутся и угомонятся. Наула по седьмому кругу рассказывала про бой с хищником, скача по кроватям. Наум нехотя присоединился к обсуждению… Ребята загалдели, но Йолташ шикнул на них, и все притихли.

Олтер дождался наконец мерного дыхания вокруг, и скользнул прочь к Кайхуру, который уже ждал на выходе из зала. Пробираясь мимо занавешенного угла, где спала Наула, наследник вдруг расслышал сдавленное всхлипывание и сдерживаемый плач.

Оли ругнулся про себя, глубоко вздохнул — денек и впрямь выдался тяжелым, а уж для изнеженной вельможной дочки и подавно — и юркнул за покрывало. Наула горько плакала, подобрав ноги и обняв колени. Перед ней приглушенным светом горела потайная лампадка.

Увидев милые ямочки на щеках, мокрые от слез, у Оли кольнуло в груди. Он обнял плачущую Наулу — она мигом признала гостя — и прижал ее голову к груди, поглаживая по затылку.

— Ну что ты, маленькая, — прошептал он. — Испугалась грозной кошки, да? Все прошло, я здесь, я рядом…И Тумма неподалеку…

Рубаха промокла от слез, а Наула вскоре затихла. Вцепившись в ладонь, она прошептала на ухо.

— Я маму хочу увидеть… Домой не хочу, — тряхнула она его руку. — Не хочу… А вот просто посмотреть бы… Одним глазком… И назад…

Оли отстранился… отер милые щеки от слез и криво улыбнулся.

— Уж если ты так сильно хочешь… Одним глазком… Разве в моих силах тебе отказать!? — он тяжело вздохнул. — Идем за мной, Наула Эттик…

Мертвые конокрады, прибитые к воротным столбам, скалились сиятельнейшему Кренту Грису взрезанными улыбками, провожая полководца на войну. Наглые сороки выклевали мертвецам глаза, иногда возвращаясь и выдирая куски плоти полакомее.

— Правильно сделали-то, что первым делом Паготу жертву принесли, — заметил Крент, отворачиваясь от мертвяков. Верные арзратцы согласно качнули головами. — Может, наша жертва, — имперец кивнул на коноводов, — в конце концов и пересилила. Теперь Хохотун над местной богиней верх взял. Я гляжу, зима-то нынче вокруг не горская, а имперская… И снега нет совсем…

— Подсобил, подсобил нам Забавник! — заволновалась свита.

— Благоволит Затейник!

— Ага! И наверх, за солью, вмиг доберемся! — воскликнул пустобрех Зомир, и Крент ожег его злым взглядом.

Тот осекся и спрятал глаза. Молоть языком перед выходом — последнее дело! Из конюшни показался недомерок из беглых рабов, и Крент невольно вспомнил о Сплетнике. Упертый! Покинул-таки долину, отправился назад в предгорья, выполнять тайное поручение Сивена.

«Зря я его отпустил… Нужно, нужно было всё по-своему сладить, отослать его вместе с недомерком за золотом мертвых. Соватажники у Сплетника крепкие, сами бы с налетом справились… Небось сейчас уже подобрали виллу пожирнее и куражатся, прикидываясь вонючими горцами… — Крент представил, как визжат от страха бабы, которых тащат во двор, как потрошат нажитое добро, и вздохнул с завистью. — Хорошо им… И где Элса подобрала себе такого мастера-Сплетника? А как его, угря скользкого, в кулаке удержать? Ведь вывернулся-таки; утек грабить виллу, вместо того чтобы идти в город мертвых».

Крент Грис кивнул в сторону мелкого паршивца и показал кулак сотнику.

— За уродца головой отвечаешь. Случится что — со всех шкуру спущу. — С этими словами командующий выехал за ворота.

Половина войска покинула обихоженный лагерь в полях и вытянулась походным порядком. На развилке дорог сиятельнейшего поджидали. Местный толстяк-староста и вооруженные горцы-слуги низко склонились, а мальчишка-провожатый гордо вскинул непокорную голову. Отец залепил мальцу затрещину, и волчонок мигом спрятал наглые глаза.

«То-то же, — дернул щекой Крент, вспоминая другого мальчишку — местного дурачка, уведшего коня. — Какой конь! Какой конь был! И ведь поганец слабоумным прикидывался, глазки строил, лыбился… Все они, горские сучата, улыбаются, а сами за пазухой нож прячут… Но ничего, ничего… Стоит только наказ брата выполнить и соляную шахту забрать… Потом можно и о других делах подумать».

Грис миновал склоненных горцев, и паренек двинулся чуть поодаль, а слуги заторопились следом, со свитой.

«И все-таки умен Сплетник, умен, — признался себе Крент. — Внук старейшины под боком — это хорошо… Никуда и селяне не убегут, и волчонок приведет куда нужно…» — Крент покосился на горенка, и тот в ответ вновь своевольно вскинул голову. Имперец хмыкнул.

«Смотри-смотри, проклятый рыжий имперец! — подумал Мерех. Позади огромное войско стронулось с места. — Перед тобой гордый потомок великого Домархи, победителя Империи!»

Они миновали горбатый мостик через Джуру и впереди показалась Новая Вилла. К горному отрогу прилепилась Голубиная башня, возвышаясь над многочисленными постройками и садом. Мерех подумал, что голубятник Горах уже непременно добрался до Рокона и передал дану Дорчариан слова послания.

«Хвала Матери Предков! — улыбнулся Мерех. — Как все-таки хорошо, что я встретил дурачка Ойкона! Как славно, что прочитал письмо Олтера!

А наследник молодец! Зря я над ним смеялся! Не растерялся, не забыл родные горы, живя у имперцев! Вот и я не посрамлю чести именитого предка. Пускай дед и отец… оступились… оказались недостойны… Но я все сделаю правильно!»

— Эй, как там тебя… — лениво махнул рукой рыжий имперец, подзывая мальчика.

— Мерех, господин… — юный горец сдвинул бока коню и подъехал ближе. Командующий глянул на поношенную бурку и сморщил нос.

— Сколько идти… до пещеры? Три дня, верно?

— Так, господин, — мальчишка склонил голову.

— А тот… дурачок из конюшни… Как там его?..

— Ойкон, — подсказал внук старосты.

— Точно, Ойкон! Ты знал его? — быстро спросил Крент и впился глазами в лицо провожатого.

— Нет, — соврал Мерех. Врать ему теперь придется часто, надо привыкать.

Крент посмотрел еще немного, дернул уголком губ и велел.

— Бери своих козопасов и шуруйте вперед. За разведчиками… И смотри мне… Сельцо твое и родичи у меня вот здесь… — здоровяк поднес к глазам мальчика здоровенный кулак, покрытый веснушками и маленькими рыжими волосами на пальцах.

Мерех дернул поводья и выдвинулся вперед. Слуги-архогцы обогнали процессию, окружив хозяина плотным кольцом, и вскоре меховые шапки горцев замелькали среди плащей легкоходов.

«Рыжая сволочь! Мой Дан тебе устроит… Нечего поганым имперцам делать у священной горы! Благословенная Мать Предков послала соль своим детям, а не вам!» — горячился мальчик. Ему все трудней и трудней становилось сдерживать себя, и только мысль о дане Роконе на повороте у скошенной горы останавливала от глупости.

Имперские разведчики, легкие всадники на тонконогих конях, с подозрением косились на горцев, не отступая ни на шаг. Большинство легкоходов мелькали впереди, осматривая окрестности, но пара десятков всадников неизменно кружилась рядом, приглядывая за людьми старейшины. На перекрестье дорог разведчики поджидали мальчика, и Мереху только и оставалось, что кивать в нужную сторону, указывая путь. Вскоре день приблизился к вечеру, легкоходы выбрали безветренное место для ночлега войска и разбежались по склонам, приняв первую стражу.