Евгений Решетов - Фабрика героев

Рядом с кучей стоял профессор Айзерман. Он в это мгновение посмотрел на меня и произнёс, механически двигая ротовым аппаратом:

– Всё? Больше нет?

– Вроде бы, – ответил я, прикинув, что передо мной лежало где-то три десятка тел.

– Зверь, всё готово, – прострекотал герой в рацию.

– Иду, – ответил ему уставший голос главы клана.

И буквально через минуту из фабрики показались все оставшиеся в живых герои. Пушкин притащил сюда даже новиков. Видимо, чтобы закалить их. И те, как только увидели гору трупов, синхронно позеленели. Правда, они не рискнули свалить отсюда, чем, наверное, вызвали бы гнев главы клана.

Гриша и Кристина остались на месте, просто стараясь не смотреть на мертвецов. А вот Пушкин с кривой улыбкой на губах, взял из рук Арахны канистру и с явным удовольствием облил содержимым тела. Затем он достал из кармана зажигалку «Zippo» и поджёг кучу мёртвой плоти.

Над трупами взвились жаркие языки пламени, принявшиеся пожирать комбинезоны и плоть. Зрелище было отвратительным. Я поморщился, почувствовав, что в воздухе, помимо запаха бензина, появилась вонь горелой плоти и жжёных волос. Из-за этого амбре Кристину почти сразу же вырвало на траву, а затем она стремглав унеслась в здание фабрики, опередив Гришу на пару минут. Парень тоже не выдержал происходящего и поспешно удалился, чуть не упав возле ворот. Пушкин же снисходительно посмотрел им вслед. А Арахна осуждающе глянула на самого главу клана, после чего вопросительно посмотрела на меня. В её грустных глазах отражались языки пламени. Я вяло дёрнул уголком рта, показывая, что со мной всё в порядке.

Та кивнула и произнесла:

– Пора хоронить Бестию.

– Ага, – согласился Пушкин. – Проф, пошли со мной, поможешь. И ты, Красавчик, идем с нами. Лопаты возьмешь. Не руками же копать.

Гомик кивнул головой и пошёл к фабрике вместе с главой клана и Айзерманом, а я и Арахна потопали на кладбище, которое окрасилось в розовые тона восходящего солнца.

Героиня не преминула невесело проговорить, подставив лицо прохладному ветерку, налетевшему с востока:

– Бестии, наверное, понравилось бы. Хорошее утро.

А я лишь тяжело вздохнул, пнув ногой какой-то камень. Тот улетел в жёлтые кусты, окружающие кладбище.

Арахна вошла на территорию кладбища, посмотрел на кресты, а затем заявила, решительно топнув ногой по траве:

– Вот здесь будем рыть могилу.

– Ничего не имею против, – развел я руками, посмотрев на лес, из которого намедни выбрался едва живой. Ещё бы немного и героиня хоронила бы меня.

Я перевел на неё взор и увидел, что она уже деловито закрутила волосы в пучок на голове, а затем хмуро глянула в сторону фабрики, из которой только что показался Красавчик. Он тащил несколько саперных лопаток и пустой двухметровый ящик, сколоченный из досок. Похоже, это импровизированный гроб. А где же само тело Бестии? И тут из фабрики вышли Айзерман и Пушкин. Они вместе тащили большой полиэтиленовый черный мешок, в котором угадывалось человеческое тело.

Я шокировано икнул, а затем еле сумел выдавить:

– А чего это они засунули Бестию в мешок?

– Она сильно обезображена, – тяжело выдохнула Арахна, встав рядом со мной и мягко положив руку на моё плечо. – Рядом с ней взорвалась граната.

– Ясно, – просипел я, опустив голову.

Но долго стоять без дела и грустить мне не пришлось. Подошедший гомик вручил мне лопату, а затем поставил ящик на землю и принялся рыть. Я и героиня присоединились к нему. Мы стали втыкать лопаты в твердую почву, пронизанную корешкам. Дело шло тяжело. Благо, что нам стали помогать Пушкин и профессор, которые явились лишь немногим позже Красавчика.

Впятером мы споро выкопали могилу, а затем положили погибшую девушку в ящик, который опустили на дно ямы. Дальше каждый из нас сказал несколько прощальных слов. Мне они дались с ощутимым трудом, хотя я пытался абстрагироваться от ситуации. А потом мы закидали ящик землей и установили крест из досок, на котором Арахна черным маркером написала «Бестия». Затем девушка повернулась к нам и пошла в сторону фабрики, давая понять, что на этом закончились скомканные, аскетичных похороны героини.

Мы все двинулись за Арахной, скорбно бредущей навстречу взошедшему солнцу, которое стрекотом встречали насекомые, скачущие в траве. Им-то было невдомёк почему грустит пятерка героев.

Я шел в самом конце группы и иногда поглядывал на кладбище. В какой-то миг мне в голову пришла одна странная мысль… Почему там так много могил? Их было штук пятнадцать. Откуда они, если учесть, что эта местность почти не опасна? Как погибли все те, кто лежал в них? Я уверен, что специально сюда не приносили трупы тех героев, которые нашли свою смерть далеко от фабрики, и вряд ли их даже искали. Так почему тут целых пятнадцать могил? Может фабрика уже довольно продолжительное время служит базой героев? Тогда это объясняло бы такое количество могил. Хм, возможно, так и есть, и я зря нервничаю? Но после нападения ордена у меня стали возникать обоснованные подозрения. Вдруг старшие герои ещё что-нибудь утаили? Они ведь не сказали новичкам, что на клан ведет охоту орден Чистоты, а эта информация совсем даже нелишняя. Вот поэтому у меня душа и не на месте. Но надо бы успокоиться, а то я, наверное, выгляжу как истеричка, стреляющая по сторонам затравленным взглядом. Лучше я потом аккуратно вызнаю у Арахны, почему здесь столько могил. А пока же я следом за всеми проник внутрь здания фабрики, где весь пол пестрел подсохшими пятнами крови.

Пушкин посмотрел на них, а затем отрывисто рыкнул:

– Герои, можете отдохнуть какое-то время, но чтобы через четыре часа все были на ногах.

– Кто останется на крыше? – уточнила героиня, приподняв брови.

– Я, – коротко сообщил глава клана и потопал в сторону лестницы.

Никто из героев не стал возражать ему, и мы молча разошлись по своим комнатам. Я не стал раздеваться, а только снял берцы, и прямо в одежде лег в гамак, где закрыл глаза. Но сон не шел ко мне – уж слишком я был возбужден. Лишь много позже усталость всё-таки взяла своё, и мое сознание унеслось в темноту, которая обернулась кошмаром. Мне пришлось убегать от одноглазого мертвеца с вырванным кадыком. Он тянулся ко мне скрюченными пальцами и разевал рот, который оказался полностью лишён зубов, будто труп поссорился с Зубной феей. Благо, что меня в какой-то момент разбудил возглас Арахны. Я моментально открыл глаза и глянул в сторону двери. Там я увидел героиню. Она стояла, сложив руки на груди, и с беспокойством взирала на меня припухшими глазами, вокруг которых залегли темные круги.

В эту секунду девушка произнесла, переступив с ноги на ногу:

– Ты крычал во сне.