Мишель Пейвер - Клятва мстителя [= Клятвопреступник] [litres]

Торак переглянулся с Ренн. Она подумала о том же. Пожиратели Душ забирали детей, чтобы сделать из них сосуды для демонов. Чтобы сделать из них токоротов.

Фин-Кединн пошевелился. По его лицу было видно, как напряженно он думает.

– Тебе отрезали руку – это наказание из дурных времен после Великой Волны, – сказал вождь. – Племена давным-давно его запретили. Кто сделал это с тобой?

– Племя Зубра.

– Что? – Вождь Воронов не мог поверить своим ушам.

– Я думал, они хотят мне помочь, – сказал Гауп. – Они поделились со мной едой. Пригласили отдохнуть у своего костра. А потом сказали, что я в сговоре с племенем Лесной Лошади, и обвинили в том, что я краду их детей.

«Снова украденные дети», – подумал Торак.

Похоже, бегство Тиацци в Сердце Леса превращалось в нечто очень серьезное.

– Они сказали, что все начало племя Лесной Лошади, – продолжил Гауп. – Они воткнули в землю жезл с заклятием и объявили, что земля между Черной Водой и Извилистой Рекой с этого момента принадлежит только им. Зубры сожгли их жезл. А потом умер колдун племени Лесной Лошади, а новый колдун нашел в его теле дротик. И теперь все племена размежевались. Каждый должен носить повязку: зеленую носят Зубры и Рыси; коричневую – Лесные Лошади и Летучие Мыши.

Гауп с подозрением глянул на повязку Торака, которая была сшита из заячьей шкуры.

– Ты, когда был с Зубрами, видел среди них большого мужчину?

– Чего ты ко мне пристал? – Гауп неловко пополз к выходу из убежища. – Я уже кучу времени тут с вами потерял. Я должен пойти за своим племенем. Мы заставим их вернуть мою дочь!

– Гауп, постой, – велел Фин-Кединн. – Мы пойдем вместе. Ты и я.

Ренн с Тораком вытаращились на вождя племени Ворона. Гауп тоже.

– Мы найдем твое племя, – сказал Фин-Кединн. – И найдем мое. И мы вернем твою дочь, не пролив ни капли крови.

– Как? – изумился Гауп. – Они не станут нас слушать, они не такие, как мы!

– Гауп, мы сделаем так, как я говорю, – твердо сказал Фин-Кединн.

Гауп вдруг обмяк и превратился в того, кем был на самом деле, – в раненого мужчину, которому нужен был тот, кто примет за него решение.

Дальше все происходило очень быстро.

Торак пригнал одну из лодок, потом они с Ренн помогли Фин-Кединну спуститься к реке. Ренн как можно удобнее устроила дядю в лодке и дала ему ивовое лыко, которое надо было жевать от лихорадки, и лесные орехи для поддержания сил. Торак видел, что она сходит с ума от беспокойства.

– Как ты справишься? – спросила она дядю, когда Гауп не мог их услышать.

– Мы пойдем вниз по течению, – сказал Фин-Кединн. – Река нас вынесет.

– А если Гаупу станет хуже и он не сможет грести?

– С ним все будет хорошо, – сказал ей Торак. – Ты – отличная целительница, зря в себе сомневаешься.

– Ты так говоришь, потому что хочешь в это верить, – сказала Ренн. – Ты хочешь избавиться от нас, чтобы самому охотиться на Тиацци.

Тораку нечего было возразить.

Ренн зло смерила его взглядом и решительно шагнула к лодке.

– Я иду с вами, – сказала она Фин-Кединну.

– Нет, – отрезал вождь, – Тораку ты нужна больше.

– Ты позволишь ей пойти со мной? – изумился Торак. – После того, как вы чуть не погибли, потому что я не заметил ту ловушку?

– Ты допустил ошибку, – сказал Фин-Кединн. – Постарайся больше не ошибаться.

– Но ты едва держишься на ногах! – воскликнула Ренн. – Вдруг что-нибудь случится? Вдруг… – У нее не хватило мужества продолжить.

– Ренн, – сказал Фин-Кединн, – разве ты не видишь, что сейчас на кону стоит больше, чем я, ты или Торак? Тиацци не просто прячется в Сердце Леса, он что-то задумал. Предназначение Торака – остановить Тиацци. И чтобы исполнить это предназначение, ему потребуется твоя помощь.

Вождь говорил не допускающим возражений тоном, и Ренн не стала с ним спорить. Она убежала с берега, потому что не могла смотреть на то, как он уплывает.

– Что ты собираешься делать? – спросил Торак приемного отца, после того как она убежала.

– Постараюсь остановить войну, – сказал Фин-Кединн.

Война. Торак плохо представлял, что это значит.

– Думаешь, все настолько плохо? – спросил он.

– А ты так не думаешь? Племена Сердца Леса после болезни и заколдованного медведя больше не доверяют племенам Открытого Леса. Если против них выступит племя Лосося, это будет как искра в труте. – Вождь, чтобы побороть боль, крепче вцепился в борт лодки. – Послушай меня, Торак. Найди племя Благородного Оленя. Они помогут тебе в память о твоей матери. Не найдешь их, найди колдуна племени Зубра. Его племя действует жестоко, но я уверен, что не с его одобрения. Я его знаю, он хороший человек.

Вернулся Гауп, ему не терпелось скорее отплыть, и Торак помог ему забраться в лодку.

– Найдите племя твоей матери, – повторил Фин-Кединн. – Пока не найдете – прячьтесь. Если надо – забирайтесь на деревья. Люди из Сердца Леса – как олени: они редко смотрят вверх. И не причиняйте вреда черным лесным лошадям. Черные священны, к ним даже притрагиваться запрещено.

А потом Фин-Кединн сделал то, чего не делал никогда прежде, – он взял Торака за руку. Торак потерял дар речи. Па перед смертью точно так же взял его за руку.

Приемный отец пристально смотрел на него ярко-голубыми глазами.

– Торак… Ты жаждешь мести. Но не позволяй мести завладеть твоей душой.

Гауп веслом оттолкнул лодку от берега, и Тораку пришлось выпустить руку приемного отца.

Река уносила Фин-Кединна от берега.

– Месть обжигает, Торак, – сказал он. – Она сжигает сердце и разжигает боль. Не позволяй ей сделать это с тобой.

Ренн бегом поднималась по склону холма к их укрытию. Она не могла смотреть на то, как Черная Вода уносит ее дядю. Но потом она передумала и побежала вниз. Опоздала – Фин-Кединн уплыл.

Словно в забытьи, Ренн вернулась в укрытие, взвалила на плечи спальный мешок, колчан и лук и затоптала костер. Она убеждала себя в том, что Гауп сможет доплыть до племени Ворона и с ними ничего страшного не случится. Но правда была в том, что случиться с ними могло все, что угодно. У Фин-Кединна могла начаться лихорадка или открыться внутреннее кровотечение. Гауп мог его бросить, и тогда она бы никогда больше его не увидела.

Когда она спустилась к реке, Торака там уже не было. Наверное, он пошел за второй лодкой.

Ренн просто не могла бездействовать, она сбросила спальный мешок на землю и пошла по тропе, которая вела в Сердце Леса.

Остановилась, не доходя до напоминающих челюсти скал. Туман рассеялся, и скалы блестели на солнце. На склоне слева перешептывались березы и ольха, словно делились друг с другом секретами. Справа, словно змея, извивалась Черная Вода. В двадцати шагах впереди ели Сердца Леса словно предостерегали Ренн, чтобы она не шла дальше. Они были выше сестер из Открытого Леса, под их мшистыми лапами непрестанно сновали тени.