Николай Дронт - Брат [≈ Ещё раз] [litres]

– Согласен. Не важно, кто конкретно взял деньги, но организатор был из своих. Один из тех, кто представлял, где хранится касса.

– Или тот, кому разболтал Эрик. Надо проверить его южную родню, родню жены, любовниц и близких друзей.

– Не верю! Это мог быть только кто-нибудь из наших.

– А мы проверим всех. Кто из наших будет тратить большие деньги или менять четвертные на другие купюры. Альпиниста можно поискать, хотя он не более чем простой исполнитель. Официальная рабочая версия следствия – у Эрика закружилась голова, и он выпал с балкона. Самой реальной считают – пока муж курил, жена пустила в квартиру двоих мужчин, они выкинули Эрика с балкона, забрали портфель и ушли вместе с женщиной. Самая дурная версия – кто-то забрался снаружи, схватил портфель и выкинул хозяина. Однако и это проверим.

– Почему считают, что в квартиру вошло двое?

– Нет следов сопротивления. Одиночке трудно выкинуть здорового мужика, он же будет сопротивляться.

– Если жена в деле, то могла за завтраком что-то подсыпать.

– Вариант. Будем иметь в виду, когда её найдём.

– А мы её найдём? Или только будем искать?

– Есть мысль повесить убийство на неё. Все знали про измены её мужа, легко поверят в версию убийства из ревности, или что она в порыве гнева столкнула мужа.

– Это даст нам возможность объявить всесоюзный розыск?

– Да. Мы, конечно, проверим её родных, но она не дура, туда не поедет. У неё и мужа были фальшивые паспорта, мы специально помогли их сделать. Если воспользуется, наши люди её быстро найдут.

– Вдруг она ни при чём?

– Почему тогда ко мне не пришла?

– Испугалась, что придётся отвечать за мужа?

– Не важно. Не пришла – значит, виновата.

– Но среди альпинистов на всякий случай проверьте. Едва ли, но чем чёрт не шутит, когда боженька спит?! Вдруг действительно наняли верхолаза?

– Пистолет пропал. По номеру он из Закавказья, с нами не свяжут, но если проявится, то узнаем.

– Шансов мало.

– Ой, не скажи. У нас для контроля на подобный случай и гильзы отстрелянные есть, и пули. Специально засвеченный ствол Эрнсту подсунули. Где угодно по Союзу, если случится стрельба, будут искать совпадения. Мимо архива дело не пройдёт, а значит, и мне сообщат. Так воров и сыщем.

– А я, между прочим, ещё осенью говорил – кончать надо Эрика. Пора! Зажился! Слишком много знал. Послушали бы меня, сейчас забот бы не знали.

– Сам помнишь, почему отложили. Мы на нём новый канал проверяли, а там… летом… он бы с женой грибочками отравился. Или на курорте лодка бы перевернулась. Утонули люди, и концы в воду.

– Поиски понятно, рано или поздно жену найдём и спросим, куда деньги девала и с кем их разделила. Что сейчас с финансами делать будем?

Педро Родриго де Варадеро

– Мы получили второе письмо. Если там написана правда, то это бомба.

– Педро, не тяни, я и так уже достаточно заинтригован.

– Вновь, как и в первом письме, три пункта. В первом координаты подводной пещеры, и вновь с точностью до географических секунд. Остров Кокос. Упоминается капитан Александр Грехем, он же Бенито Бонито, он же Кровавая Шпага. 1820 год. Говорится о трёх сундуках и двух бочках.

– О боже! Я слышал об этой истории! Перевозились золото и драгоценности на десять миллионов песо в тех деньгах. Если это не розыгрыш, то… Что ещё?

– Опять координаты той же точности. Затонувший 6 сентября 1622 года галеон «Нуэстра Сеньора де Аточа». Тот самый Серебряный караван. Можно поднять ценности на сумму около четырехсот пятидесяти миллионов долларов. Но лежит рядом с гринго. Флорида, пятьдесят шесть километров к западу от острова Ки-Уэст. Зато глубина всего около шестнадцать метров.

– Погоди, Педро. Погоди. Дай отдышаться. На Кокосе, как и в первом пункте первого письма, живые ценности. Во втором пункте информация о затонувшем галеоне. Тогда говорил, что не там ищут, сейчас указал, где надо. Третий пункт вновь про предателя?

– Чили. ЦРУ организовывает забастовку Конфедерации владельцев грузовиков. Написано, что, при общей численности армии Чили двадцать тысяч солдат, в страну для мятежников уже ввезено тридцать тысяч стволов огнестрельного оружия.

– Не уверен в достоверности.

– Я тоже удивлён. Более того, названо время начала забастовки – октябрь этого года. Ей будет предшествовать недостаток продовольствия на фоне организованного США резкого падения цен на медь. В конце приписка: «Дата конца социализма в Чили – 11 сентября 1973 года. Подробности после подтверждения моей правоты».

– Так… кто ещё в курсе содержимого письма?

– О получении знают трое. Ещё двое могут догадываться о факте проведении операции. Письмо прочитал только я и сразу позвонил по закрытой линии.

– Никому ничего не говори и не показывай. Сам, лично, не отходя, сиди с пистолетом у сейфа. Первым же рейсом к тебе вылетит сопровождающий, пока ещё не знаю кто, но он будет из тех, кого ты знаешь лично. Письмо запечатываешь, летишь в Гавану и отдаёшь лично и только мне в руки. Про содержимое ни слова даже сопровождающему. Дома нам надо будет очень серьёзно посоветоваться. Однако рассчитывай на скорое возвращение в Москву. Думаю, с кладом на Кокосе мы разберёмся быстро.

– Не похоже на аферу. Слишком много чего нашли по первому письму.

– Не похоже… Педро! Умоляю, не спугни информатора.

Тайник

В воскресенье я ездил в Царицыно и в полной боевой стоял на башне-руине. Последний раз перед майскими праздниками, на них ребята уедут в Крым. Я крутой, весь такой в страховке, собираюсь учиться подниматься. Рядом поднимается человек без всякой страховки, да ещё мне подсказывает, что и как надо делать. Сверху видно, как гуру что-то обсуждает с человеком в штатском, по виду которого понятно – органы. Вдруг подзывают меня, великий человек со смешинкой в глазах спрашивает:

– Серёжа, ты сможешь опуститься на землю с крыши высотного здания?

– Нет. Мне Виктор сказал, что по шее даст, если без него куда-нибудь полезу. Но если он разрешит…

– Понял, понял. Серёженька, ты у нас сколько занимаешься? Третий раз?

– Нет! Четвёртый, – гордо заявляю я. – А давайте прямо сейчас попробую…

– Тогда точно от Вити получишь, – и уже к штатскому: – Вот видите? Ребёнок после третьего занятия сможет, а вы спрашиваете про самых опытных. Любой может! Любой!

– Я не ребёнок! – демонстративно обижаюсь. – Я в этом году школу заканчиваю и в альплагерь еду. По маршруту…

– Иди, Серёжа, иди. У тебя ещё упражнение недоделано.

Перед отъездом, когда собирали снаряжение, услышал рассказ:

– В Москве серия краж, забираются в квартиру через балкон. Мильтоны стали думать на альпинистов. Тогда мы прошлись с Сашенькой по фасаду, чуть-чуть продемонстрировали, что можем, теперь от альпинистов наверняка отстанут. Поймут, что любой дурак сможет по верёвке спуститься, а если у него ещё и снаряга будет, даже вниз не упасть.