Гарт Никс - Ангел-Маг [litres]

– А мы без плащей, – уныло проговорил Анри. – И назад в крепость нас кардинальская карета вряд ли повезет…

– Вот тут, возможно, ты ошибаешься, – сказал Симеон, оглядываясь через плечо. – За нами идут.

К ним приближалась Рошфор. Красные каблуки клацали по полу, прорезая звук лупившего по крыше дождя. Она кивнула Сестуро, когда они разминулись. Он отсалютовал рукой, притом несколько иронично.

– И за кем бы это, – шепнул Анри, обращаясь к Агнес.

Та промолчала, лишь выпрямилась во весь рост, когда Рошфор подошла к ним. Так кошка выгибает спину дугой при виде вторжения на свою территорию. Поборница предсказуемо проигнорировала ее поведение, обратившись прямо к Доротее.

– Душевно рада, что вы покидаете Башню, сьёр Имзель, – чопорно проговорила она. – Ее высокопреосвященство поручила мне передать вам, что, если вдруг вас не удовлетворят условия, предоставляемые мушкетерами, в казарме поборников всегда найдутся удобные гостевые апартаменты. Кроме того, ее высокопреосвященство отрядила одну из своих карет, чтобы доставить вас в Звездную Крепость.

– Вы необычайно добры, сьёр, – сказал Симеон. – В такую погоду…

– Доброта тут ни при чем, господин доктор, – возразила Рошфор. – Ее высокопреосвященство продолжает считать, что вам угрожает опасность. Мы еще не выяснили, почему среди отверженцев разразилась усобица, почему сокровище оказалось у покойной Глисты и как понимать ваше обретение украденного. Отверженцы вполне могут попытаться спросить с вас за это. А что касается студентки Имзель, ее могут попытаться похитить, если кто-то из них вправду верит, будто она и есть вернувшаяся Лилиат.

– Никакая я не Лилиат! Сколько я еще должна об этом твердить?

– Я вам верю, – сказала Рошфор. – Имею смелость думать, что даже кардинал разделяет мое мнение по этому поводу. Однако ее высокопреосвященство весьма желала бы… обсудить это обстоятельство… завтра в полдень. Я заеду за вами в мушкетерские казармы к одиннадцати. Будьте готовы к этому времени.

Доротея упрямо заявила:

– У меня часов нет.

Рошфор и ухом не повела.

– Оттуда неплохо слышны храмовые колокола. – И протянула руку в алой перчатке. – Идемте. Я действительно рада, что вы съезжаете из Башни… пусть даже и к мушкетерам.

Доротея взяла руку Рошфор и вежливо поклонилась.

– А я-то как буду рада, вернувшись в Бельхоллу, отгородиться завалами книг, вооружиться красками, кистями и резцами для гравировки – и напрочь забыть всю эту чепуху насчет Лилиат, – сказала она. – Но сейчас – спасибо вам, капитан!

– Я должна вернуться к ее высокопреосвященству, – сказала Рошфор. Обвела взглядом четверку и хмыкнула. – Я смотрю, здесь только мушкетерка при шпаге. На будущее: лучше носите оружие, ибо осторожность не помешает! Осмелюсь предположить, вы умеете за себя постоять?

Анри и Агнес еле сдержались, чтобы не ответить. Рошфор повернулась на каблуке и ушла.

Дероссиньоль приветствовал друзей со всем оживлением скучающего часового – и легонько пнул Ротру в опорную ногу, отчего она едва не упала. Та захлопнула книжечку и сделала вид, будто хочет пырнуть Дероссиньоля в лицо своим карандашиком системы Симонио. Карандаш был отменной работы, с графитовым стержнем в деревянной оболочке, в свою очередь вставленной в серебряную трубочку, которую покрывали гравированные сцены из прославленных пьес.

– Ты же Дескарэй, верно? И с тобой искатели сокровищ?

– Искать не искали, просто нашли, – салютуя в ответ, ответила Агнес, пока Ротру убирала книжечку под кирасу. – Сестуро сказал, кто-то из вас проводит нас в Восточный дворик. Там наша карета ждет.

– «Наша карета ждет»! – передразнил Дероссиньоль, толкая Ротру в бок. – Во как нынче кадеты заговорили!.. А следовало бы выпроводить тебя в долгий путь под дождем, Дескарэй. Скажи спасибо, что ты с товарищами, которым это может не понравиться. Надеюсь, ты нас представишь?

– Да, мы лучше поедем, – торопливо поклонился Анри. – Меня зовут Дюпаллидэн, а это студентка Имзель и доктор МакНил.

– Приятно познакомиться, – добродушно проговорил Дероссиньоль. – Кое-кто утверждает, будто я много болтаю и ничего не делаю. Так вот, в опровержение всех наговоров я сейчас вас провожу. А Ротру пусть наслаждается бездельем и дальше строчит свою пьесу…

– Не пьесу, а поэму, – поправила Ротру. – И ты в любом случае меня отвлек, так что лучше наших посетителей отведу я. Они слишком молоды, и, боюсь, даже краткая маленькая прогулка в твоем сомнительном обществе может оказать тлетворное влияние на их души…

– «Краткая маленькая» – плеоназм, так лучше не говорить, – заметила Доротея.

– Слышу голос истинной учености! – воскликнула Ротру; она была всего на три-четыре года старше наших друзей. Подхватив Доротею под ручку, она кивнула Дероссиньолю. – Отпирай же дверь, мой добрый товарищ! Впусти холодные ветры вовнутрь, а нас выпусти!

– Вот так всегда, – заворчал Дероссиньоль. – Вырывают победу прямо из рук!

Открыв дверной глазок, он бдительно выглянул наружу и лишь после этого отпер и распахнул дверь. Со двора действительно ворвался холодный вихрь – там успело сильно похолодать, и это особенно чувствовалось после тропического тепла оранжереи.

– Давайте быстрее! – поторопил Дероссиньоль, начиная уже смыкать створки. – Нечего тепло выпускать!

Дождь оказался ледяным. Четверо друзей, сопровождаемые Ротру, спешили вдоль стены теплицы, пересекая пятна мутного света под застекленными фонарями, развешанными через каждые двадцать шагов. Они пытались держаться под свесами крыши, чтобы избежать потоков воды, захлестывавших стоки. Получалось не всегда, и постепенно все промокли до нитки.

Дрожа от холода, они завернули за угол Карусели, добравшись до запертой решетки в западном конце Южной аллеи. Там стояли два мушкетера, закутанные в непромокаемые плащи, но все равно замерзшие и недовольные. Услышав пароль, они пропустили четверку, а Ротру радостно поспешила в благословенное нутро оранжереи.

Южная аллея представляла собой узкий проход между Каруселью и королевской Счетной палатой. Здесь крыши смыкались на высоте семи этажей, ненадолго давая укрытие от ливня. Темноту разгонял лишь одинокий факел на полпути.

– Начинаю думать, что звиссы правильно сделали, устроив у себя республику, – пробурчал Анри, впрочем позаботившись, чтобы не услышала Агнес. Никаких шуток о королевской власти мушкетерка не признавала.

На том конце прохода обнаружилась новая решетка и опять мушкетеры, нахохлившиеся под плащами. Мокрые и основательно замерзшие посетители наконец оказались в Восточном дворе, где и бросились под ближайший портик – благо двор с трех сторон окаймляли крытые колоннады. Сейчас там толпились придворные, не имевшие сил или денег искать себе иное пристанище, а может, избегавшие покидать дворец из страха, что не будут допущены обратно. Они стояли сгрудившись у полудюжины больших железных жаровен; огонь поддерживали дворцовые слуги – отверженцы с золотыми ленточками на одежде и корзинами дров на спинах.